Не суди по оперению - Брисби Зои. Страница 23

– Поход к психиатру спас мне жизнь.

– Вы прошли курс терапии?

– Почти. Можно и так сказать. Я записалась к психотерапевту, чтобы поговорить о моей боли и чувстве вины, которые я беспрерывно испытывала, после того как осталась без дочери. Мне было двадцать два года, я ушла от родителей, чей вид постоянно напоминал мне об ужасной ошибке, которую я совершила. Я пришла на прием, и врач оказался…

Максин прикрыла глаза, чтобы лучше припомнить тот момент, который кардинально изменил всю ее жизнь.

– Он оказался очень харизматичным. От него исходила какая-то спокойная сила, которая меня обнадежила. Он был высоким, у него были веселые глаза, проникавшие вам в душу.

– Это был ваш муж?

– Да, это был Шарль. Он улыбнулся мне и указал рукой на кресло, стоявшее напротив его стула. Когда я принялась объяснять цель моего визита, он немедленно прервал меня. Я ничего не понимала. Если я совершила над собой усилие и пошла к психиатру, то для чего же еще, как не говорить с ним? Я заявила ему, что он должен меня «исправить». Он ответил, что не может меня выслушать и не может быть моим психиатром.

– Почему?

– Потому что я слишком ему понравилась, – прошептала старая дама, покраснев. – Он добавил, что будет плохим профессионалом, если оставит меня своей пациенткой.

– И что же вы сделали?

– Мы пошли ужинать. А через полгода поженились.

– Невероятно.

– Но факт. Я не была его пациенткой, однако он меня спас. Благодаря ему я начала не прощать себя за то, что оставила ребенка, но учиться жить с этим. Я смогла встать над своей болью, создавая свою жизнь. Я стала учительницей, чтобы помогать детям.

– Не сомневаюсь, что вы многим помогли.

– Спасибо, мой мальчик, – сказал она, похлопав его по ноге.

Максин встала и снова зашагала по дорожке.

Алекс словно прирос к скамейке. Эта история его перевернула. Неужто можно встретить кого-то, кто вас «исправит»? Это Максин просто так повезло, что она встретила этого человека, или их соединила судьба? Нет, Алекс не верил в судьбу. Если бы судьба существовала, она бы устроила так, чтобы она его заметила и влюбилась. С другой стороны, именно судьбой было суждено погибнуть Леонару, первой любви Максин. Возможно, такова была судьба Леонара – погибнуть на полях сражений в Первую мировую. Ему совсем не повезло. Возможно, пожертвовав собой, он спас жизнь многим солдатам, которые позднее совершили что-то важное. Судьба однозначно была вещь сложная. Где уж в ней разобраться такому муравьишке, как он? И все же – судьба дала второй шанс Максин. Есть ли на это право и у него? Существует ли на земле девушка, которая могла бы вернуть ему вкус к жизни? В конце концов, почему бы и нет.

Он слегка улыбнулся. Но тут же стер улыбку с лица. Он не хотел, чтобы Максин что-то там себе напридумала и решила, будто она направила его на путь истинный.

Слишком поздно. Она уже успела перехватить этот слабый намек на надежду.

27

– Я умираю с голоду. Наша милая прогулка пробудила во мне аппетит. А ты хочешь есть? – спросила Максин, когда они повернули обратно.

Она посмотрела на изящные часы, украшавшие ее запястье, и радостно объявила:

– Мы пропустили обед.

– Я не думаю, что будет целесообразно заходить куда-то поесть.

– Почему?

– Нас ищет полиция, если вы забыли.

– Ах, это, – ответила она, пожав плечами.

– Да, это.

– Не волнуйся. Ищут они не нас.

– А кого же?

– Молодого наркомана в старых джинсах и футболке и старую даму. А ты похож теперь на денди в своем шикарном костюме. Я же повяжу на голову новый платок и надену темные очки. Мне дадут максимум лет тридцать пять. И у нас будет вид совершенно обычных людей.

– Обычных из какого-нибудь фильма Хичкока шестидесятых годов.

– Это правда, что я смахиваю на Грейс Келли, а ты напоминаешь Кэри Гранта. Правда, Кэри Гранта, который сильно не в духе, но тем не менее. Кстати, надо что-то придумать с твоей шевелюрой.

И она потрепала его волосы.

– Ради бога, Максин, никаких походов в парикмахерскую.

– Но почему? – спросила она разочарованно.

– Потому что нас разыскивают.

– Люди ведь могут решить, что я твоя старшая сестра.

Молчание в ответ.

– Или твоя мать.

– …

– Ну, хорошо, твоя бабушка. Но это все же обидно. Мы почти ровесники.

Они вернулись к по-прежнему пустой стоянке. Алекс в шутку протянул ключи Максин:

– Не желаете сесть за руль?

Максин сделала вид, что не слышит насмешки в его вопросе.

– Могу без проблем, но предпочитаю уступить тебе, это же твоя машина. И потом, страховка тоже на твое имя…

– Да, а вы-то правила никогда не нарушаете, как я посмотрю.

– Никогда.

И старая дама решительно кивнула.

Алекс подошел к машине со стороны водителя и издал истошный крик то ли человека, то ли летучей мыши. Пальцем он показывал на жирную царапину, искорежившую дверцу.

– Что это такое?

Испытывая неловкость, Максин постаралась не придавать значения инциденту.

– Ты о чем?

– Об этой ужасной царапине на кузове!

Она повернула голову в сторону результата ее правонарушения.

– Я ничего не вижу.

– Как будто медведь набросился на мою машину! На почти новую «Твинго»…

– Ты же сам говорил, что это старая машина.

– А вы мне сказали, что все машины, выпущенные после 1950 года, новые. Так вот, моя была новая, очень даже новая.

Черт! Он использовал ее же аргументы против нее.

– Возможно, – сказала Макси, – я говорю, возможно, что какой-то пень находился совсем некстати на въезде в этот лес, а кто-то, прекрасно умеющий водить, какая-то превосходно управляющая машиной и внимательная дама, слегка его задела. Совсем немного. Ерундовый удар.

И быстро, чтобы Алекс не успел ее перебить, она добавила:

– И не стоит забывать, что если эта заслуженная автоледи была вынуждена после большого перерыва сесть за руль, то только потому, что некая личность, которую я не буду называть…

Тут она осуждающе ткнула пальцем в сторону Алекса и продолжила:

– … некая личность оказалась неспособной вести машину из-за смеси алкоголя и таблеток.

– А кто дал алкоголь некой личности?

– Это же был не какой-то алкоголь, а виски Octomore 6.3 Islay Barley 64 %, один из лучших в мире! Давай не будем выяснять, кто виноват в этой мини-царапине, стоит лишь пройтись полиролью, и почти ничего не заметишь.

Алекс, ворча, сел в машину, а Максин благополучно сделала вид, что ничего не слышит.

Им обоим было жаль покидать это тихое пристанище. Увы, они не могли остаться там навечно. Максин уже было представила себя обитательницей леса, поселившейся в прелестной хижине (которая, в ее воображении, скорее напоминала швейцарское шале), питающейся ягодами и одетой в звериные шкуры. Она превратится в совершенную дикарку, и жизнь на свежем воздухе исцелит молодого человека. Никто не придет искать их в этот лес, и они будут там счастливы. Но это была лишь сладостная мечта. От Альцгеймера ей никуда не спрятаться, а она не хотела обременять Алекса. Самое лучшее – отправиться дальше в путь и наслаждаться прекрасными моментами, которые дарил ей этот побег.

Они ехали теперь по региональному шоссе. Не нарушая скорости, не слишком быстро и не слишком медленно. Чтобы не выделяться. Они выработали «стратегию камуфляжа», чтобы раствориться в массе «обычных людей», как говорил Алекс.

Больше всего они боялись, что их остановит полиция, либо потому, что их узнали, либо для рутинного контроля. Аль Капоне прокололся на банальной неуплате налогов.

Алекс сосредоточенно смотрел на дорогу, соблюдая разрешенную скорость, как вдруг заметил, что за ними едет полицейская машина. Не решаясь повернуться лицом к Максин, так как это могло бы вызвать подозрение, он с закрытым ртом пробормотал что-то невнятное.

– Что ты сказал? Я ничего не поняла. Говори четко!