Жестокие святые (ЛП) - Херд Мишель. Страница 36

— Не смей, блять, называть меня так, – рычу я на него, мгновенно разозлившись.

Наши взгляды встречаются, и на мгновение мы пристально смотрим друг на друга. Воздух начинает потрескивать от напряжения.

— Есть какие-нибудь новости? – наконец спрашивает он.

— Нет. – Даже если бы у меня были новости, я бы не стал делиться ими с ним.

На его губах появляется усмешка, затем он бормочет:

— Наслаждайся моей дочерью.

Я стискиваю челюсти и с неподдельной ненавистью смотрю, как он уходит от меня.

Желая успокоиться, я бросаю взгляд туда, где находятся женщины, и, увидев только тетю Урсулу, ставлю стакан на ближайший столик и подхожу к ней.

— Где Елена? – спрашиваю я, когда подхожу к своей тете.

Она лучезарно улыбается мне.

— Она просто переодевается. Лео с ней.

Я мгновенно расслабляюсь, зная, что с Еленой рядом охранник.

Моя тетя обнимает меня за талию.

— Ты наслаждаешься своей ночью?

На моих губах появляется улыбка, когда я обнимаю ее за плечи.

— Так и есть. Спасибо тебе за прекрасный прием.

— Не за что, но в следующий раз, когда будешь планировать мероприятие, предоставь мне больше времени.

Я издаю смешок.

— Непременно. – Видя, как счастлива моя тетя, я спрашиваю. – Ты все еще переезжаешь ко мне, верно?

Она кивает.

— Твоя жена уже дала свое согласие, так что ты не можешь сейчас передумать. Мы привезем все мои вещи завтра.

Моя улыбка становится шире.

— Я рад это слышать. Мое сердце согревает то, что вы с Еленой ладите.

Что-то привлекает мое внимание, и я оглядываюсь на дом. Мои глаза обводят всех гостей, охранников, Тино, а затем моя улыбка исчезает. Нет никаких признаков Данте.

— Прошу меня извинить, – бормочу я своей тете, а затем иду к раздвижным дверям. Мой желудок сжимается, и, чувствуя, что что-то очень не так, я срываюсь на бег.

_______________________________________________

ЕЛЕНА

— Поздравляю, миссис Котрони, – говорит Лео, следуя за мной в мою комнату.

Я бросаю на него взгляд через плечо.

— Спасибо. – Открывая дверь в свою комнату, я говорю. – Я отойду на минутку.

Лео кивает мне и занимает свое место рядом с дверью, когда я закрываю ее.

Свадебное платье красивое, но мне нужно переодеться во что-нибудь, что весит не больше меня. К счастью, тетя Урсула все спланировала заранее, и меня ждет белое коктейльное платье.

Я пыталась подготовиться к сегодняшнему вечеру, не в силах думать ни о чем другом, кроме как о том, что мы с Люцианом заключаем наш брак.

Нервы скручиваются у меня в животе, но после поцелуя, от которого у меня перехватило дыхание, я должна признать, что эта мысль уже не так пугает. Может быть, только может быть, это будет так же, как когда Люциан целует меня.

Взявшись за шелковые бретельки на плечах, я стягиваю их вниз, и затем вся ткань под тяжестью падает на пол.

Стоя в одном кружевном боди с открытой спиной, я тянусь за коктейльным платьем. Снимаю его с вешалки, и дверь в мою комнату распахивается. Моя голова поворачивается в ту сторону, а затем я становлюсь ледяной.

Лео лежит на полу, на его белой рубашке, застегнутой на все пуговицы, расплывается багровое пятно, когда входит Данте. Он захлопывает дверь, а затем смеряет меня жестоким взглядом. Его правая рука сжимает пистолет с глушителем, вот почему я не слышала выстрела.

Шок оглушает меня, когда мои губы приоткрываются. Всего секунду мы пристально смотрим друг на друга.

Меня охватывает страх.

Ужас пробегает по моей коже.

Отчаяние сотрясает меня.

Я прикрываюсь коктейльным платьем спереди, и, столкнувшись лицом к лицу с дьяволом, это навевает ужасные воспоминания о том времени, когда мы были в подобном положении.

Я бросаюсь в ванную. Не то чтобы мне было куда бежать, но это могло бы выиграть мне время.

Данте хватает меня за волосы жестокой хваткой, и пряди больно выдергиваются. Я издаю крик и падаю на него спиной. Его зловонное дыхание мгновенно обволакивает кожу на моей шее и ухе, стирая блаженство, которое все еще оставалось от поцелуя Люциана.

Борись, Елена. Боже, ты должна бороться сильнее, чем когда-либо.

Я снова ударяю его локтем по ребрам, но его защищает слой жира. Я начинаю сопротивляться, мое дыхание срывается с губ, а сердце бешено колотится в груди.

Мне понадобились обе руки, и я отпустила коктейльное платье. Мне каким-то образом удается ударить Данте головой в нос, и его рука освобождает мои волосы. Я бросаюсь вперед, но затем его тело врезается в мое, и я падаю на пол, когда его тело наваливается на меня всем весом.

— Отвали! – Я кричу. Такое чувство, что в меня вселился мой собственный дьявол.

Данте легко переворачивает меня на спину, и затем пистолетом ударяет меня по левой щеке. Огни взрываются у меня перед глазами. Сильная боль заполняет всю левую сторону моего лица. Я то прихожу в сознание, то выхожу из него, мои конечности отяжелели.

Данте вцепляется в боди, и я чувствую, как оно рвется.

Тьма клубится вокруг меня, угрожая затащить в глубины ада.

Моя душа сжимается, когда надо мной нависает мой худший страх.

Я слышу гневный рев, а затем вес Данте исчезает с меня.

Моргая от шока от удара, ко мне возвращается зрение, и сила возвращается в мое тело. Мне удается подняться и, прислонившись спиной к ванне, я наблюдаю, как Люциан пинком отбрасывает пистолет. Он склоняется над Данте, нанося один удар за другим по его лицу.

Я никогда не видела Люциана таким разъяренным, его черты искажены яростью и жаждой мести, когда он избивает Данте, превращая его в кровавое месиво.

Несмотря на то, что это одна из самых диких вещей, которые я когда-либо видела, я не могу отвести взгляд. Время замедляется. Я затаиваю дыхание. Я даже не моргаю, не желая упускать ни секунды.

Стоны Данте становятся слабее, а затем Люциан обвивает руками шею Данте.

Вместо ужаса меня охватывает спокойствие, когда я наблюдаю, как Данте судорожно хватает ртом воздух.

Точно так же, как это делала я.

Данте истекает кровью.

Как я много раз истекала кровью от его рук.

Его лицо искажается паникой, язык скручивается во рту, когда он издает булькающие звуки.

Умри.

Пожалуйста. Просто... умри.

Годы жестокого обращения вспыхивают между мной и Данте. Позор. Отвращение. Боль.

А затем Люциан разрывает связь, выдавливая из Данте последний вздох.

Данте издает последний булькающий звук, а затем замирает. Его глаза широко открыты. Его лицо было залито кровью. Его рот остался разинутым для последнего глотка воздуха, который Люциан отказался ему дать.

Он мертв.

Мое сердце бешено колотится в груди, а затем из меня вырывается рыдание облегчения.

Люциан поднимается на ноги, и я наблюдаю, как он смывает кровь со своих рук.

— Уберите этот кусок дерьма из моего дома, – рявкает он, и только тогда я вижу Франко и Маттео.

Они не смотрят на меня, когда поднимают тело Данте, и когда они уносят его, на плитках пола, где он умер, остается только кровь.

Используя ванну, я подтягиваюсь на дрожащих ногах.

Люциан сбрасывает свой пиджак, а затем подходит, чтобы накинуть его мне на плечи. Его руки проскальзывают подо мной, и я прижимаюсь к его груди.

Без малейших колебаний я обвиваю руками его шею. Я прижимаюсь к нему лицом, пока мое облегчение смывает ужас.

Люциан несет меня в другую комнату. Он садится на кровать, а затем обнимает меня так крепко, что это граничит с болью.

Я слышу, как он глубоко дышит. Я чувствую, как его тело содрогается рядом с моим от остаточного гнева.

— Спасибо тебе, – шепчу я, мой голос срывается от эмоций.

Люциан сдержал свое обещание.