Отрада округлых вещей - Зетц Клеменс Й.. Страница 32

А Вы: Это также хорошо уйти прочь от моих картин в свободу, которые я копирую для этого College-of-the-Arts. [64] (На каком акценте Вы тогда говорил? Он звучит у меня в ушах, но нельзя сказать, откуда, так много есть разных возможностей). Сейчас это Брейгель и копия детских игр, сказали Вы, на этот момент предоставлены из авторства другого музеума. А еще нидерландские пословицы, сказали Вы, и есть моей работы прямо в это мгновение мольберта в нескольких отдаленного от нас в тихом уголке затемненной комнаты открытия выставки. Я никогда не слышала лекцию одного человека, такого рода как Вы некогда в тот день взять на себя за труд прочитать. Полнота, безвременность! Я поспрашивала Вас за многочисленные картины Вашей внутри сферы Вашего вступления — потом Вы были так взять за руку мою и меня руководили к непостижимым вратам напротив того музеумового парка в конце. Тут Вы сказали, там внутри собрание портретов королей, чуду в истории, короли и королевы, что что-то подобное есть мы обязаны столь же им, сколь и чуду биологии, одноклеточных и ластоногих, чудесные познания физики и все-же-предмет искусства-в-сотворении пред Господом. Вы можете наверняка думать уверенно, что в тот день я пошла домой в исключительной эскадрилье облаков Ваших голосов.

И что потом я намеренно пошла к парку, каждый день, для с целью того, чтобы видеть Вас, возжаждуя только этого каждый новый. Всегда, всегда, и Вы умели что-то для меня транспортировать. Рассказывать о ландшафтных картинах, напримерно, и издревле, или также полные затмения Солнца перед ратушей этого года наблюденные сквозь зеркальные очки из картонных морщин на лицо. У меня так часто рот был открытый как я внимательность была рассказам в молчании слушать часы. Вы постигли меня со словом о физике сегодня во времени и о подвешенности всех теорий, или таких, как Вы мне нашептывали, что гребцам на космическом корабле будет показываться, что они не в опасности, когда они наймут к краю черной дыры в пространственной субстанции Вселенной — в то время как так что в стоящих вне системы наблюдательных инициалах видит, что он стоит тихо, космический корабль в вечности. Как свеча, сказали Вы, только не колышется и не мерцает.

Употребление моего личного имени было мне едино с начала, вот только Вы избегались привести Ваше. Я менее редко спрашивала по мере того как время удалялось вперед к тому происшествию, которое теперь разоблачится как истинная причина моего письменного писания к Вам через большое пространство земного шара до Вас. Вы помните? Начало дня над часом в конце августа вписан, ожидание на жаре початое и без Вас. Пока Вы не пришли и вследствие я вежливо повлияла на Вас все-таки не заставлять меня ждать на протяжении полудня. В шутку. Но туда Вы внезапно очень серьезны и держа мою руку и прижимая к щеке, чувственный фарватер и мне едва ли недоставало до слез в моих глазах. У меня есть квартира, сказали Вы, в непосредственности от парка, в тудашнем направлении я вследствие пошла и более не забуду этот вечер, от воспоминания. Снова Вы говорили в таком мягком и звучном настроении также о физике.

Возвратный путь потом стал для меня исполнен одновременно тягостности и исцеления. Каждый шаг приблудной тоски некий easier. [65] Почки ожидания чисто и богато в ночи беспокойно проведенной ожидая опять до утра, потом внутри Парк-Музеумного парка в нем. Тут Вас больше не было здесь. Нигде. На скамейке, нашей, больше нет и произвольно также вокруг здания, туманны мои глаза, и предчувствие, какой конец получить эта история.

Ни единого дня в последующие недели и луны, когда я могла бы мочь увидеть Вас в области скамейки, ни более в солнцевороте, которое стало слабее, двигаясь к осени, потом догорел дневной жар и зима и первые симптомы новы в теле. Я была поникла, очень, мои волосы седеть я прошла эту стадию, ах мой прежний спутник-незнакомец, определенный как и это другое внутри радиуса солнечной системы, увы.

Мои первые размышления направлены на всю смерть и печальную перспективу на событие Рождества. На потом на конце весны будущего года узел распустился с судьбой: это был первый поход назад из больницы в тень пробок на парковке и ветер, что это меня раздавило под недостатком движения этого решения так тяжко, что я почти не в силах была дышаться. Но Даниэль, наш сын, родился в мир в эту секунду только по-настоящему, эту секунду плюс решения на парковке больницы.

Сегодня Даниэлю есть девятнадцать лет и стоит в начале изучения юридических наук далеко от этого удаленный в Берлине. Иногда мы бываем в разговоре друг с другом по телефону или через пересылание туда-сюда mail. Это моя гордость и моя полная серьезность остаться в этом мире, Даниэль, одна из креатур возниклых в rush hour [66] космоса, но потом чтобы стать жизнецентром, который я не забуду. Но Даниэль не только единственно мой сын, он также есть Ваш дитя тоже, так как я этим откровением буду поразить тебя здесь в этом месте менее, чем в начале.

Да, ты наверняка догадывался, что скрыто в этих строках уже с начала чтения. Я буду быть честной, если признаюсь в представлении, что ты это срочное сообщение глазами, тихо прочитал всплывая эти несколько воспоминаний о кратком как также и встреча была во дни этого тогда темного прошлого когда-то. Речь не идет не о батюшки мои овладение ни о виновном в этом счастливом существовании у меня в объятиях из больницы красного кирпичного здания аллеи через пассаж в центре города к моей квартире с ним вместе одновременно. Такая маленькая, такая нежная головка есть круглое чудо голенькой мягкости, во сне наяву, только кома ближе к блаженной смерти посредством рая. Может быть, так как прошло столько промежутков во времени случилось так, что Ты тоже знаешь это чувство весны и омоложения мира посредством потомства в первые дни по его прибытии. Приуготовления к первому дню рождения, business со свечами Happy-Birthday и выдувание впервые воздуха из жемчужины короны ротика, крохотного и все же такой формы, как маленький узелок на заднем выходе праздничного воздушного шара. «Ф-ф-ф!!!» И свеча погасла, даже не замерцав, это был прекраснейший день для с тех про в моей жизни есть он. По сравнению с этим все прежнее казалось как заросший огород. Разрушения после бури. Я водила Даниэля в школу одна, кормления предпринимала ежедневно, и также свое первое слово он произнес в моей области въезда в квартиру — она до сих пор по-прежнему находится там, на балконе над concrete [67] двором весь день под гул выбиваемых ковров условного стука соседями.

О сколь охотно я бы сообщить тебе что во время военного путча в африканском государственном образовании наорудовала на 1 000 000 миллионов и теперь вовлеку тебя в свое внезапное богатство. Или что плата за транзакцию не одна совершает миллиардное снятие со счета. Но Даниэль это не есть внезапное богатство, но медленно возросся, пока днем не содержит себя как официант в одном ресторане а вечера внутри города Берлина осваивает курсы юридических наук в больше продолжительности и дисциплине. Я еще буду переживать, как он как докторская степень вернется ко мне в крохотную квартиру, от радости быть мать адвоката еще позволю себе и увидеть его высший крест любой биографии. Но до тех пор состояние жесткое и скудная борьба за каждый отдельный день, впроголодь, батюшки мои. В то время как я не даю ему увидеть я продаю от горькой бедности бытовые предметы как можно более быстро и невидимо, чтобы нарастить ему денег, чтобы он купил себе что хочется, так как мысли о беззаботно потраченных в юности и в игре деньгах печалят меня широко меньше чем мысль о страхе вечеров без электричества в доме, чтобы читать специальную литературу и рукописи перед его адвокатских экзаменов.

И поэтому я надеюсь, что это мое Е-Mail-послание путешествующее через языки Translate, template, размноженное в Интернете, все шире посылать и посылать переводить отправлять автоматически, пока мы не найдем Тебя, в которого борода и форма твоего возраста при примерно шестидесяти лет именно согласно моей гипотетической длительности. Ты нам нужен. Даниэль не знает Тебе, к тому же его не сообщали о возникновении его лица широко в прошлости, он в целом меньше вопросов чем мечтаний о будущем и благосостоянии. Он хороший мальчик. Только он совершенно определенно показался бы Тебе знакомый. Во многих он однозначно напоминает о Твоем, брови, дистанция лопаток чуть-чуть слишком великая. Так многие. И нам нужна Твоя помощь, так как в это время есть труднейше, чем когда-то-либо. Так по крайней мере твое ЧИСЛО КРЕДИТНОЙ КАРТЫ.