Мнимые люди (СИ) - Белоусов Андрей Константинович. Страница 141

— Знаю, знаю, как вас волнует этот вопрос, — замахал он руками. — Ну хорошо, попробую сегодня вам на него ответить, — сжалился профессор над старым генералом. — Но только учтите мой друг, то что я вам сейчас скажу — это всего лишь гипотеза. Очередная гипотеза из многих сотен таких же гипотез, — неопределённо поводя руками сказал Мирный. Овчаренко, заинтересовано подавшись вперёд, только нетерпеливо махнул рукой. «А один хрен, гипотеза, не гипотеза. Да хоть теорема. Ему без разницы. Главное получить ответ и хотелось бы поправдивее».

— Ну ладно, — сдался профессор Мирный, — тогда слушайте. — И приступил к своему излюбленному занятию. — Я тут посовещался с кое-какими людьми из разных областей наук и вот к чему я пришёл… Со мною не многие согласились, но я склонен считать что моя гипотеза одна из самых правдоподобных.

— Так вот, — затянувшись сигарой сказал Сергей Андреевич. — Вирус, с которым мы столкнулись, искусственного происхождения, — медленно протянул он наблюдая за реакцией генерала. И действительно на лице Овчаренко промелькнула сразу множество эмоций от скептического недоверия до абсолютной уверенности, что «Так и знал! С самого начала, знал…».

— Нет, нет, нет, — останавливающим движением ладони, профессор прервал мысленный процесс старого генерала. — Подождите. Не спешите. Я ещё не всё вам сказал.

Овчаренко удивлённо воззрился на Мирного: «Он что мысли читает?». После чего согласно кивнув, расслабленно откинулся в кресло.

— Так вот, — удовлетворённо сказал профессор Мирный. — Вирус искусственного происхождения? Да! Но это ещё не говорит о том, что его склепали в какой-то зашарпанной лаборатории, какие-нибудь там террористы. И уж тем более не по госзаказу, вырастили вирус, — опроверг он, раскусив мысли старого генерала. — Вы слушайте дальше. Понимаете… — начал Мирный со своей присказки, и сразу же осекся, чтобы внести ясность. — Я начну издалека, так мне проще будет. Так вот. Почему собственно я пришел к выводу, и между прочим не я один, что вирус искусственно происхождения. Кстати мы дали ему название — «Мефистофель — насаждающий землю своими детищами». А, каково вам? — заинтересованно спросил профессор, но видя неразделенность своей находчивости, осёкся и перешёл непосредственно к теме. — Ну ладно… Слушайте.

Почему вирус не может быть природного происхождения, то есть естественного? Да просто потому, что природа, несмотря на всю её огромную экспериментальную лабораторию, не обладает разумом. Только, существо обладающее разумом, может придумать столь дьявольски хитрую модель белка. Зачем по-вашему природе, создавать вирус, который по сути не убивает своего носителя. Зачем ей это надо, чтобы носитель вируса оборачивался против своего же собственного вида, пытаясь таким образом инфицировать и сделать себе подобным, остальных. Где логика? Зачем всё так сложно? Возьмём любой биологический вирус. Его действия. Какова его функция? И знаете, что я вам скажу на это? — вкрадчиво поинтересовался Сергей Андреевич. На что Овчаренко только мотнул головой.

— А ни какая! — всплеснул руками Мирный. — Любой биологический вирус просто живёт, размножается и, после чего умирает. Вот и всё! Вот вся его функция. И нет в этом процессе ничего странного, мифического или идущего в разрез с законами природы…

Профессор затушил сигару, поднялся, чтобы открыть форточку, дабы проветрить помещение и возвращаясь на место, продолжил монолог:

— А что же с нашим вирусом? Его функция выходит за рамки природной логики. Он живёт, размножается, но при этом не умирает, не убивает своего носителя, а изменяет его физиологию и психику. Ну где здесь логика жизни, заложенная самой природой? — Садясь на место развёл руками Сергей Андреевич. — Вот и я о том же. И исходя вот из этого, я сделал заключение, что наш вирус — это дело рук разумных существ, — сказал профессор прихлёбывая чай. А вытерев губы въедливо заметил. — Вы заметили, что я намеренно не называю создателей вируса, человеком?

Овчаренко только затушил свою сигару и уже тянулся к чашке с чаем, как резко замер:

— Что вы хотите этим сказать? — спросил он, где-то на уровне подсознания уже понимая к чему клонит профессор.

— Вот именно, мой дорогой друг, — приосанился профессор, довольный произведённым эффектом. — Вирус, внеземного происхождения, — торжественно сказал он и зарделся.

Глядя на довольного и даже счастливого профессора, ну прям как ребёнок, Овчаренко скептически улыбнулся и развалившись в кресле с чашкой чая в руке, нахально заметил:

— Ну вы там блин, совсем все с ума посходили. Это ж надо до такого додуматься? Внеземного происхождения, — посмаковал он фразу, заявленную Мирным. — Вы бы ещё Божий суд, сюда приплели, — порекомендовал старый генерал и стал причмокивая, пить чай мелкими глотками, время от времени поглядывая насмешливым взглядом на огорошенного профессора.

— Ну вас к чертям! — очнулся Сергей Андреевич. — Я же серьёзно, а вы всё в шутку норовите превратить!

— А вы разве сейчас не пошутили? — наигранно удивился Овчаренко, продолжая насмешливо глядеть на профессора.

— Да пошли вы! — окончательно обиделся профессор, — не хотите слушать, дело ваше. — И пожав плечами Мирный облокотился о спинку дивана и обиженно уставился в окно.

Овчаренко понял что перегнул, и чтобы как-то загладить вину, подлил профессору чая и перегнувшись потрепал его по колену:

— Ну-ну, не обижайтесь так. Ну хорошо, хорошо. Признаю что был не прав. — Профессор не реагировал. — Ну будет, старая ты развалина, кочевряжиться, ещё развалишься… — дружески пожурил генерал товарища. — Сам посуди, каково это когда тут тебе раз, и заявляют — здесь замешаны инопланетяне. Где же тут нормально себя поведёшь. Ну извини. Больше не буду, — заверил он.

И лёд треснул. Ещё с обидой в глазах, но уже благосклонно, Сергей Андреевич принял наполненную кружку чая и прихлёбывая, налёг на торт. Понимая что профессору, так сказать для проформы нужно ещё время, чтобы окончательно оттаять, Овчаренко встал с кресла:

— С вашего позволения, — сказал он направляясь к окну, — постою немного, а то ноги уж больно затекли. — И встав у окна, раскурил вторую сигару, ожидая продолжения рассказа, вдруг подначил профессора замечанием. — И хоть ваша гипотеза и звучит довольно фантастично, я всё же выслушал бы её с удовольствием. Тем более, что в ней есть какая-то доля разума… — протянул он задумчиво.

И его слова достигли цели и Мирный оторвавшись от поедания торта, обернулся к генералу стоявшему вполоборота у окна:

— Хорошо, я продолжу выкладывать вам свою гипотезу, но! Но стоит вам ещё раз меня перебить и мы навсегда закроем эту тему, — предупредил он Овчаренко, перед тем как начинать лекцию. Тот кивком головы, согласился.

Протяжно вздохнув Сергей Андреевич припомнил на чём он остановился, после чего выдал всё как есть на духу:

— Хоть вы и скептически отреагировали на моё заявление, я хочу вам заметить, что моя гипотеза не взята с потолка, а это плод труда многих учёных, — с достоинством заявил он. — И вот в чём она заключается.

Есть теория, что молекула белка универсальная молекула во всей Вселенной. И что жизнь на других планетах носит большей частью белковый характер. Таких инопланетян ещё называют — гуманоидами. Так вот…

Если молекула белка универсальна, то и молекула ДНК тоже должна быть универсальна для всего живого во Вселенной. Лишь комбинация генов в этой молекуле будет различаться и соответствовать тому набору, который характерно отвечает за выживаемость в определённых условиях окружающей среды. Как и на земле вариация генов практически бесчисленна, так и во Вселенной та же самая вариация возможная, но уже в бесконечных величинах. И не важно что из себя будет представлять эта вариация, в конце своего эволюционного пути. Важно что молекула ДНК, в конце окажется единообразна для всех, живых организмов во Вселенной. Проще говоря это будет спираль из двух хромосом, может больше, но аминокислотный состав её останется прежний. Ещё проще говоря — молекула ДНК — это универсальный код жизни во всей Вселенной, а не только на нашей планете. И именно из этого вытекает моя гипотеза… — гордо заявил профессор Мирный.