Чайная роза - Кэнхем Марша. Страница 11

– Боже, и эта женщина могла стать моей матерью! – произнесла она вслух, вспомнив ехидный намек миссис Пиктол на то, что в молодости эта дама была неравнодушна к ее отцу.

Мысли ее переключились на Юджина Кросса, наслаждавшегося стычками между братьями, на Джастина, с его ироничным высокомерием, и на сэра Рейналфа, безразличного к ее чувствам. А ведь этот человек через две недели станет ее мужем!

Чайна прижала пальцы к вискам.

Почему она попала в такое положение?

Улучшится оно или ухудшится после бракосочетания? Если они так обращаются с гостьей, то что ее ждет, когда она станет членом семьи? Не превратится ли ее жизнь в непрерывную схватку, когда ей придется постоянно сдерживать свой язык, характер и слезы? Подумать только, не прошло и двенадцати часов, как Джастин Кросс вернулся домой после долгого отсутствия, а вокруг него уже сгустились грозовые тучи! А ведь разлука призвана смягчать сердца, а не способствовать отчуждению.

Она вспомнила, как выглядел Джастин прошлой ночью. В первые мгновения, когда он принял ее за служанку, он не считал нужным прятаться за защитные барьеры. Рука, державшая бокал с бренди, слегка дрожала, он явно не был готов отражать удары. Ей удалось дважды вывести его из равновесия: когда она не кинулась выполнять его распоряжения и когда сообщила ему, что выходит замуж за сэра Рейналфа. После этого он держался с ней подчеркнуто грубо и вызывающе. Может, это урок на будущее? И ей придется ежесекундно быть настороже, находясь в кругу собственной семьи?

– Семьи? – прошептала она, остановившись на мгновение, прежде чем снова двинуться вдоль террасы. – Это не семья, а компания дуэлянтов.

Вернувшись к себе в комнату, Чайна тщательно выбрала платье для предстоящего визита в дом священника. Какие еще испытания подстерегают ее там? Затем расчесала волосы в ожидании появления Тины с щипцами для завивки.

Небо потемнело, в воздухе чувствовалось приближение дождя. Под ее окном во дворе, отделявшем главное здание от конюшни, грум вел пару гнедых, составлявших упряжку кареты. Привлеченная суетой в дальнем конце, она увидела огромного чалого жеребца, которого вывели на мощенное булыжником пространство. Великолепное животное нетерпеливо взбрыкивало, предчувствуя быструю скачку. До Чайны донеслись приглушенные голоса, и она нахмурилась, узнав смех Джастина Кросса.

Джастин приветствовал пожилого конюха, словно тот был его близким родственником. Чайна не могла слышать, о чем они говорят, но седовласый конюх улыбался, охотно отвечая на вопросы, и даже рассмеялся, когда Джастин извлек из кармана плоский пакетик.

– Для твоей жены, Билли. В последний раз, когда я ее видел, она чуть не лопалась от желания заиметь красные шелковые подвязки. Я стащил их с ножек губернаторской жены, благо она была слишком занята, чтобы заметить, что делает моя свободная рука.

– Скажете тоже, губернаторская жена! – Конюх покачал головой, прекрасно понимая, что молодой хозяин шутит. Не было такого случая, чтобы вы не привезли моей Сьюзи подарочек из своих путешествий. Она как услышала, что вы вернулись, так словно с ума сошла. Все утро печет ваши любимые пампушки. Видать, придется надрать ей уши, чтобы приструнить чуток.

– Только попробуй, старый греховодник. А если ты посмеешь запретить своей жене печь для меня пампушки, я украду ее у тебя, так и знай.

Билли смеялся и кашлял, придерживая жеребца, пока Джастин забирался в седло.

– Даже Муншайн догадался, что вы вернулись. Чуть не выбил двери стойла, так ему не терпелось пуститься вскачь.

Джастин ласково похлопал жеребца по крутой шее.

– Вот как? В таком случае самое время дать ему почувствовать вкус ветра, пока он не променял меня на кого-нибудь другого.

– Вряд ли такое случится, – хмыкнул старый конюх. – Мистер Юджин как-то попробовал прокатиться на Муншайне, да тут же полетел вверх тормашками. Только синяков себе набил.

– Что ж, за это коню полагается дополнительная порция овса, – усмехнулся Джастин и слегка натянул поводья, тронув жеребца с места. Движение наверху заставило его вскинуть глаза на окна второго этажа, и он успел заметить мелькнувшее за стеклом бледное лицо, прежде чем оно скрылось за шторой.

Чайна Грант, подумал он, улыбнувшись шире. Забавная малышка, и с характером.

Он еще не понял, как его брату удалось заполучить девушку, но догадывался, зачем ему это понадобилось.

Бедняжка. Знает ли она, что ей предстоит стать пешкой в чужой и весьма недостойной игре? Вряд ли.

Чаепитие с его преподобием мистером Феллоузом прошло в приятной обстановке. Сэр Рейналф был настолько любезен и очарователен, что полностью расстроил планы Чайны держаться с ним в той же отчужденной манере, которую он демонстрировал ранее. Она оделась с особой тщательностью, выбрав зеленый туалет, один из немногих купленных накануне отъезда в Портсмут. Поверх платья из воздушного муслина с оборками у шеи и на запястьях надевалась ротонда более темного оттенка, с узким, застегнутым на пуговицы лифом и широкой юбкой, расходившейся от перехваченной поясом талии. Из-под полей шляпки, отделанной бархатными лентами и пышными страусовыми перьями, выглядывал кружевной чепчик, надетый на тщательно уложенные локоны.

Сэр Рейналф явно одобрил ее новый облик. Он нежно поддерживал Чайну, помогая забраться в карету, и не спешил отпустить ее руку.

Пожилой викарий был растроган, узнав, что лорд Кросс наконец-то выбрал себе невесту. Его искренняя доброжелательность придала Чайне уверенность и вернула самоуважение, изрядно пострадавшее за последние дни. Время пролетело незаметно. К тому моменту, когда велели подать экипаж, Чайна расслабилась и вся сияла, чувствуя себя снова восемнадцатилетней девушкой, а не восьмидесятилетней старушкой. Каждый раз, когда сэр Рейналф отвечал на ее застенчивую улыбку, у нее теплело на сердце. На обратном пути в Брейдон-Холл она не стала забиваться в угол кареты и уже не вздрагивала каждый раз, когда ее юбки случайно касались его бедра.

Поразительно, размышлял сэр Рейналф. С чего он взял, что у нее заурядная внешность? Широко распахнутые голубые глаза составляли приятный контрасте полуночно-черными волосами, а фигура, которую он считал неразвитой и чересчур худощавой, оказалась стройной и гибкой. Несколько раз во время чаепития он ловил себя на том, что сравнивает невинное изящество своей невесты с соблазнительной пышностью Бесси. Глупо, конечно, ждать от нее животной страсти, которую обрушила на него его новая любовница, но изысканная утонченность Чайны может служить неплохой компенсацией. Он совсем не против того, чтобы наслаждаться нежностью и покоем в супружеской постели после бурных совокуплений с Бесси с ее расчетливой чувственностью.

Ощутив на себе взгляд сэра Рейналфа, Чайна поняла, что его настроение вновь изменилось. Пальцы, лежавшие на набалдашнике эбонитовой трости, расслабились, дыхание замедлилось, глаза подобрели, и выражали явный интерес. Смущенная и озадаченная, она попыталась сосредоточиться на пейзаже, проплывавшем за окошком кареты.

– Вы хорошо себя чувствуете, дорогая? – поинтересовался сэр Рейналф.

– Да, конечно. А почему вы спрашиваете?

– Вы немного раскраснелись.

– Просто… мне жарко. И я немного устала. Он понимающе улыбнулся.

– Викарий довольно назойлив, не так ли? Но мне кажется, он одобряет будущую миссис Кросс. Признаться, я тоже.

Глаза Чайны распахнулись еще шире.

– В самом деле, – мягко произнес он. – Я бы солгал, если бы сказал, что нашел в вас все, что мечтал увидеть в своей жене, когда мы впервые встретились. Но теперь я начинаю сомневаться в справедливости изречения, будто первое впечатление самое верное. Скажите, – он поднял руку и погладил свои ухоженные усы и чисто выбритый подбородок, – что вы думаете обо мне? Только честно. Обещаю мужественно принять правду, какой бы она ни была.

Чайна проглотила образовавшийся в горле ком. Что она может сказать? Что он подавляет ее? Что она боится его и считает этот брак серьезной ошибкой?