Путь служанки - Мо Чжоу. Страница 65
Инло прошла вглубь комнаты и поставила на стол чашку дымящегося отвара из женьшеня. Она повернулась к Фухэну и ласково улыбнулась:
– Молодой господин, этот отвар велела принести моя госпожа.
Фухэн в полном молчании невозмутимо смотрел на нее, ожидая, что она будет делать дальше.
Они стояли друг напротив друга, и лишь капли воды, падающие с карниза, нарушали тишину между ними. Наивность на лице Инло уступила место безразличию:
– Вам нет нужды волноваться. Ведь этот отвар велела принести моя госпожа. Разве посмела бы я добавить в него яд?
Фухэн покосился на чашу из белого фарфора:
– Ты подставила великого князя И, верно?
– Так вы же вроде уже нажаловались на меня ее величеству, – безразлично заметила Инло.
Фухэн вздрогнул, было видно, что он сдерживается изо всех сил.
– Как тебе это удалось? Как ты умудрилась ни на ноже, ни на бумаге ничего не оставить?
– Да проще простого! – улыбнулась Инло. – Пропитала бумагу соленой водой, выпарила на солнце, пока соль не выступила, а затем протерла ею нож. Вся соль попала в мясо, когда его резали, поэтому на ноже ничего и не нашли. А вот с бумагой пришлось повозиться – ее бы сразу обнаружили, поэтому подменила тайком, пока никто не видел. Вот почему и в бумаге ничего не нашли.
Фухэн вдруг подскочил:
– Ты!
Инло решительно встретила его взгляд. Настроена она была так же воинственно:
– Что я? Хотите сказать, что не должна была мстить великому князю И? Только потому, что он потомственный великий князь, императорский родич, может мне приказывать опускаться на колени и называть дрянью, а я это еще и терпеть должна?! Да если я, Вэй Инло, захочу с кем-нибудь поквитаться, ему мало не покажется!
Наконец терпение Фухэна лопнуло:
– Инло, да он же великий князь!
На это девушка лишь мрачно усмехнулась:
– Под этими небесами нет ничего постоянного, со временем меняется все – там, где синели горы, спустя годы будут расстилаться равнины. Ничто не вечно! Вы же сами видели. Еще вчера он самодовольно расхаживал по дворцу, а сегодня пресмыкался в ногах императора, точно жалкий пес! Он так забавно отбивал лбом поклоны и кричал о своей невиновности. Вот умора-то!
И в голос рассмеялась.
Фухэн зажмурился, потом открыл глаза и заговорил. Было видно, что каждое слово давалось юноше с трудом:
– Ну а я? Ты из-за Амань раз за разом мне навредить пыталась?
– Все верно, – ответила Инло, холодно посмотрев на него. – Но вам все сошло с рук! С виду весь такой благородный господин, разве имеет право душегуб зваться благородным?
Это было невыносимо.
– Ты поверишь мне, если скажу, что я тут ни при чем?
– А, по-вашему, я могу? – усмехнулась Вэй Инло.
Фухэн отступил на шаг, вытащил из-за пояса кинжал и вложил в руку девушки. Она нахмурилась, разглядывая оружие:
– И что это значит?
Фухэн смотрел прямо на нее, чернота его глаз вбирала раскаленную лаву ее взгляда. Он взял ее руку с кинжалом и направил клинок прямо себе в грудь со словами:
– Я никак не связан с тем происшествием. Не веришь – убей прямо сейчас!
Инло язвительно заметила:
– Убью вас – и мне самой не скрыться. А умирать вместе я пока не готова!
– Да уж лучше умереть, чем жить, зная, что ты меня ненавидишь! – вырвалось у юноши.
Инло замерла, услышанное выбило ее из колеи.
Фухэн вздохнул и отбросил клинок на стол.
– Прости меня, – тихо сказал он. – Комнаты стражников не подходят, чтобы смертью доказывать правдивость своих слов. Не могу я тебя так подставить. Но, Инло, раз я сказал, что не делал этого, значит, так и было! Я твою сестрицу Амань и пальцем не тронул! И пусть меня на кусочки порубят, если я солгал тебе! На части разорвут! Пусть умру в мучениях, а после смерти прослыву нечестивцем и все будут плеваться в меня!
В его клятве было столько яда и ярости, что Инло похолодела. Он же смотрел на нее не отрываясь, а затем серьезно повторил:
– Вэй Инло, говорю еще раз! Я, Фуча Фухэн, никогда, никогда не совершал такого гнусного поступка! Я к твоей сестре и пальцем не притронулся и уж тем более не хочу навредить тебе.
– Тогда я спросила вас, знаете ли вы Амань. Вы притворились, что нет. Почему? – наконец подала голос Вэй Инло.
– После того случая имя Амань было у всех на слуху до тех пор, пока она не покинула дворец. Но и тогда шум вокруг еще долго не стихал. Разумеется, до меня он тоже доходил, но лично мы с ней никогда не встречались, вот я и сказал, что не знаю ее.
Инло лишь поджала губы, вытащила яшмовую подвеску и протянула ее Фухэну.
– Тогда почему она хранила вашу яшмовую подвеску? – спросила она, боясь поверить до конца.
На лице Фухэна отразилось недоумение:
– Я действительно потерял ее, но почему Амань оставила ее себе, для меня тоже загадка.
– Вы говорите искренне? – испытующе уставилась на него Инло. – Это правда? Не обманываете?
Фухэн покачал головой.
– А зачем мне лгать тебе? – грустно улыбнулся он. – Будь я убийцей, давно бы доложил все сестре. Смогла бы ты тогда отомстить?
Хоть у Инло и оставались сомнения, но в словах Фухэна была логика.
Немного подумав, она кивнула.
– Ладно! Пока поверю. Но если узнаю, что ваши слова ложь, из-под земли достану, но заставлю заплатить!
Она развернулась, намереваясь выйти.
Молодой человек схватил Инло за руку.
– Когда ты хотела отомстить мне, то улыбалась, заискивала. А теперь? Теперь я тебе не нужен. Решила меня выкинуть, как сношенную обувь?! Вэй Инло, ты двуличная!
Его сердце быстро забилось, он продолжал крепко держать ее. Инло и бровью не повела, лишь стояла, не произнося ни слова.
– Сказать по правде, – с горечью и отчаянием начал он, – я еще с первого раза понял, что у тебя на меня зуб, но потом увидел, какой ласковой ты была со Снежком, и позволил себе поверить в твою ложь. Инло, это не ты лгала мне, я сам себя обманывал! Я помню каждое твое слово, каждую твою улыбку. Я знал, что ты нечестна со мной, но не желал в это верить.
Инло долго смотрела на его руку, а потом нарочито кокетливо улыбнулась:
– Молодой господин! А не слишком ли неподобающе вы себя ведете? Не приличествует мужчинам незамужних девиц руками трогать. А вы сейчас…
Ошеломленный Фуча Фухэн только сейчас сообразил, что до сих пор держит девушку за руку. А еще он понял, что никак не может заставить себя разжать пальцы.
Снаружи послышался дикий хохот, и в комнату неожиданно ввалился Хайланьча:
– Ага, попались! Милуетесь, голубки? Я вас раскусил!
Фухэн тут же смог отпустить Инло. Девушка, спохватившись, стремглав бросилась к выходу, на ходу кинув:
– У меня еще много дел. Мне пора во дворец Чанчунь.
И выскочила за дверь, унося с собой короб с едой.
Хайланьча поспешно воскликнул:
– Постой! Барышня Инло, это же шутка была! Куда же ты?
Но служанки уже и след простыл. Хайланьча, словно побитая собака, глянул на Фухэна и, улыбнувшись, принялся извиняться:
– Слушай, моя вина! Я же не знал, что барышня твоя шуток не понимает! Пусть она ушла, но я-то рядом. Давай я тебя покормлю супчиком! Ну-ка, скажи: «А»!
Фухэн раздраженно пнул Хайланьча, на что тот принялся старательно и жалобно ныть.
Глава 49
Досужие сплетни
– Ты уже слыхала?
– О чем?
– Да о том, что случилось между старшей наложницей Цзя и супругой Сянь? Там такой переполох был! Государь ведь передал четвертого принца на воспитание супруге Сянь? Так старшая наложница Цзя все молила его, хотела, чтобы тот вернул ей сына, такой шум подняла. Чтобы своего добиться, даже сыну своему позволила заболеть и обвинила в его болезни супругу Сянь. Когда все выяснилось, государь понизил госпожу Цзя до младшей наложницы, лишил титула [87] и сослал в Холодный дворец!