Мировая Война (СИ) - Рожков Григорий Сергеевич. Страница 14

Здесь есть что-то еще…

— Все, выходите. Приехали. — Голос водителя вывел меня из размышлений.

— Да… Спасибо… — Отрешенно поблагодарил я и, подхватив свои сумки, вылез из машины, которая тут же зарычала мотором и умчалась прочь. Пытаясь отрешиться от непростых размышления я пошел вперед, к центральному входу гостиницы.

— Эй, вы! Вы, двое, а ну стойте! Да вы, стойте, я кому сказал. Сюда подойдите! — От такого окрика у любого жителя Москвы и ближайшего Подмосковья кровь в жилах стынет. Ведь это означает, что ты стал целью веселых ребятишек — гопников. Но мы не в Москве двухтысячных, мы в Детройте сороковых. И к нам с Лиамом приближались не пацанчики в спортивных костюмах и кепочках на затылке, а самые настоящие негры. Два десятка крепких чернокожих трудяг в грязных джинсовых комбинезонах двигались прямо на нас с таким видом, словно мы каждому из них задолжали по паре тысяч баксов.

— Вы, мать вашу, виноваты, что у нас теперь нет работы, белоснежки! Вы ответите за все, сукины дети! — После таких возгласов сомнений у меня не осталось. Нас будут бить. И возможно — убивать. Стрелять по ним что ли?..

— Эй! Стоять! — Оп, а это уже приятно. Из дверей гостиницы на улицу выскочили двое полицейских с дробовиками в руках. Они встали между нами и неграми, как бы прикрывая нас от возможного нападения. Эх, защитники. Мы же не какие-то там салаги, и за себя постоять можем. — А ну все мордами в землю! Лежать! — Наставив на разгоряченных негров оружие очень решительно заговорил немолодой сержант. — Ну!..

Что пошло не так, я не успел толком сообразить. Один из негров вскинул неведомо откуда взявшийся револьвер и снес пол головы сержанту стоявшему прямо предо мной. Второй коп, заляпанный кровью своего напарника в ужасе замер не способный принять какое-либо решение. А бандюги, выхватив из карманов ножи и кастеты, рванули вперед и напрочь перегородили сектор обстрела своему вооруженному огнестрелом товарищу. И зря.

Мы с Лиамом уже выхватили из кобур пистолеты и чуть сместившись в стороны, дабы не зацепить выжившего копа, открыли огонь на поражение. Вышедший из ступора второй полицейский выстрелил из дробовика, ухлопав разом двоих нападавших, но, не успев передернуть цевье, упал на землю с пробитым черепом. Потеряв под пулями шестерых своих товарищей, негры вплотную приблизились к нам. Некоторые из них сделали это очень уж умело — я впустую потратил четыре патрона, даже не зацепив одного такого лихача. Он словно огромная пума перетекал из стороны в сторону с невероятной скоростью. На секунду показалось, что нас сомнут числом, но, увы. Наиболее ретивых и опасных оказалось слишком мало, и в основном их удалось перестрелять, а тех, что остались, можно было брать тепленькими. Рукопашники из них как из известного материала пуля. Одному на встречных курсах кулаком в челюсть, другому ногой в колено, третьему рукояткой пистолета по лбу. Одной скорости и ловкости оказалось маловато — одолеть нас не так уж и просто. Но в чем-то я в итоге просчитался, то ли не всех «профи» вычислил, то ли недооценил этих засранцев как бойцов, но в один прекрасный момент мне прилетело по затылку. Упасть не упал, но на миг ориентацию потерял и немножечко «поплыл». Визг тормозов я услышал, но значения этому не придал — не успел. Со стороны кто-то закричал на русском:

— Пригнитесь! Гет даун! Ребята, огонь! — Недружно грянули пистолетные выстрелы. Я припал на колено, уходя от размашистого удара ножом, и перекатился вперед. — Осторожнее, не зацепите офицеров!..

Но зацепить нас было уже сложно, ощутив, что перевес сил теперь не на их стороне, негры рванули в рассыпную. В след им еще продолжали стрелять, но накал боя сошел на нет. Я проклинал себя за недальновидность и глупость — нет бы чуть раньше, до появления полицейских выхватить пистолет. Может все пошло бы по-другому. А так…

— Живы, мистер? Ар ю окей? — Ко мне подскочил невысокого роста парень в советской униформе со знаками отличия старшего лейтенанта НКВД.

— Я в порядке. — На русском ответил я. — Liam! Report.

— Allclear… I’m fine, — отозвался куратор. А ведь подготовка у него что надо. Явно не штабной сиделец…

— Ну что, лейтенант, живы наши союзники? — Подошедшую молодую и симпатичную девушку в пехотной форме с тремя кубарями в петлицах и звездой Героя на груди я узнал моментально. Прямо предо мной стояла знаменитая Людмила Павличенко. Про нее я читал в одной американской газете пару недель назад — она уже к концу февраля 1942 года выбила 310 немцев и поляков. И в том числе подстрелила одного генерала, за что получила Звезду Героя. — Товарищ Пауэлл?

— Так точно, товарищ Павличенко, — отозвался я и указал, что узнаю своего собеседника. — Приятно удивлен такой встречей!..

— Майкл! Полицейские мертвы… — Лиам отвлек меня от знакомства с легендарной женщиной-снайпером. — Управляющий гостиницей вызвал сюда полицию. Они скоро прибудут.

— Отлично… — А сам оглядываю наших неожиданных спасителей. Трое НКВДшников — майор, и двое старлеев, еще двое мужиков в гражданской одежде, но при оружии, и переговариваются между собой на английском, наверное, ФБРоцы. Чуть в стороне, рядом с машинами стоят еще пятеро мужчин — четверо одеты в гражданское, в руках портфели, пятый — в военной форме. Когда этот военный обернулся, я помахал ему рукой. Это был Никита Зимин. Он улыбнулся и помахал в ответ. А парень то при оружии — в руке ПТТ держит. Ишь, какие корреспонденты пошли. Ну да ладно…

— Товарищ майор… — Появилась одна мысль, и ее надо было обговорить с майором. Но не судьба. В городе неожиданно стало очень шумно. Завыли заводские сирены. Нет, они не зазывали на работу. Это была тревога! Что-то очень гулко бабахнуло где-то на севере города, и в небо потянулся густой черный дым. Потом бабахнуло на юге. А вот когда на Вудвард авеню с запада стали большими группами выходить чернокожие ребята, майор произнес то, что хотел предложить ему я:

— По машинам! Возвращаемся в центр! К штабу! Быстрее!!

— Майкл! — Ко мне подскочил Лиам и вручил помповик Винчестер М12 и мои сумки. — Патроны я ссыпал в маленькую сумку!..

— Пауэлл, бегом сюда! — Павличенко уже добралась до машин и призывно махала рукой мне.

— Товарищ Астров, берите своих коллег и в центральную машину! Посадите кого-нибудь из своих за руль! Вася, Глеб, хватайте агентов, пойдете в замыкающей, окна держать открытыми, в случае опасности — огонь на поражение! Остальные в головную! — По-боевому, с чувством выпалил майор. Так, три машины. Пойдем колонной, в центре, как я понял, сам Николай Александрович Астров с коллегами. Замыкают НКВДшники и «агенты», в головной я с Нельсоном, майор и Зимин.

— Лиам, отдай дробовик агентам! И бегом в машину! — Заныривая на заднее сидение головного Понтиака прокричал я. — Бегом-бегом!

— Погнали, Никита! — Майор открыл окно и выглянул — толпа разгневанных трудяг была уже довольно близка.

— Винтовка нужна… — Возмущенно прошипела Павличенко, с охотничьим прищуром рассматривая через заднее стекло надвигающуюся угрозу. Ну да, ей бы врага отстреливать, а не бежать от него.

— Поехали! — Высунувшись по пояс из окна, закричал майор, и наша маленькая колонна, взревев моторами, рванула вперед.

— Лиам, проверь оружие. Черт, дробовик этот… Черта с два развернешься с ним! — Пытаясь удобнее устроиться, гневался я. Правильно, сидеть втроем на заднем сидении не особо большой машины — то еще удовольствие. Ладно, проверим, чье ружье мне досталось. Передергиваю цевье и ловлю в руку пустую гильзу. Ага, значит того медлительного копа… Ладно. Где тут в маленькой сумке патроны? Вот они. Сколько их тут… Примерно три десятка, нефигово копам отсыпали. Ждали, что бунт случится? Очень уж быстро среагировали. Слишком быстро… Еще и военные с утра по городу на грузовиках гоняют…

— Стоп! Стоп, Никита! — Машина взвизгнула тормозами, и пассажиры дружно выругались. — Что эти умники творят? — А прямо пред нами на дорогу выехал армейский грузовик и с него посыпались солдаты с оружием в руках. — Это что за херня?..