Граф из Техаса - Кэрол Джерина. Страница 61

— Надеюсь, что ты прав.

Когда они отошли на порядочное расстояние от гостиной так, чтобы никто не мог их подслушать, Прескотт произнес:

— Мне надо тебе кое-что сказать.

— О?

— Да. Раз ты довольно скоро станешь новым графом в этих краях… Хотя это мы нашли их, но по праву они принадлежат тебе.

— Что принадлежит мне, ваши долги?

Прескотт усмехнулся.

— Нет, не долги.

— Вы в этом уверены? Я бы не удивился, если бы узнал, что это маленькое торжество для вашей семейки, которое вы устроили сегодня вечером, стоило целое состояние. Особенно вся эта пиротехника.

— Положись на меня, за все это уже уплачено. Мне кажется, что после сегодняшней ночи тебе больше не придется беспокоиться о деньгах, — Прескотт покачал головой, все еще не веря в то, что удача, наконец, улыбнулась ему. — И мне тоже.

— О чем вы говорите?

— Видишь ли, мы, то есть я и Люсинда, нашли;! спрятанные сокровища, когда гнались за Эмерсоном.

Хартривс остановился, как вкопанный.

— Спрятанные сокровища?

— Да.

— Вы опять сегодня выпили солодового виски?

— Нет, сейчас я трезв, как судья. Это действительно спрятанные сокровища, Эд. В общем-то теперь они уже не спрятанные, но они были замурованы в стене. Множество золотых монет, драгоценных камней и серебряных вещиц в небольших шкатулках.

— Вы нашли их здесь, в Рейвенс Лэйере?

Прескотт кивнул.

— Где?

— В тайнике в одном из тоннелей.

— Боже мой!

— Люсинда думает, что эти сокровища, возможно, принадлежали последнему барону, который жил здесь.

— Я не знаю ни о каком бароне. Мы, Трефаро, всегда были графами.

— Сначала нет. По словам Люсинды мы были баронами задолго до того, как первый Трефаро стал графом. И некоторые из этих баронов были большими плутами. Подлые, безжалостные негодяи, они захватывали и грабили корабли. Конечно, Люсинда сможет больше рассказать тебе о них, если ты заинтересуешься, но все это сводится к тому, что последний из них оставил здесь драгоценные маленькие безделушки, и сегодня ночью мы с ней нашли их. Вот почему я сейчас это все тебе рассказываю. Все здесь в скором времени перейдет в твое владение, и я в общем-то надеюсь, что в тебе найдется хоть капля христианского милосердия, и ты разделишь сокровища с теми, кто их нашел. Я точно не знаю, насколько они ценны, и имеют ли они какую-то ценность вообще, но мне кажется, что они должны хоть чего-нибудь стоить.

Как будто лишившись дара речи Харгривс удивленно смотрел на Прескотта. Он не мог поверить, что его кузен мог так откровенно поведать ему подобную сказку, какой бы неправдоподобной она ни казалась на первый взгляд, когда он мог просто промолчать и утаить от него эту историю, не говоря уже о сокровищах.

— Я был здесь только несколько месяцев, — продолжал Прескотт, — но я могу сказать тебе, что управлять этим имением — это довольно дорогое удовольствие. Крыше требуется починка, в стенах одна труха, в подвале крысы, и к зиме надо заклеить более дюжины окон в… И это только немногое из того, что нужно сделать здесь, в замке, не говоря уже о том, какие работы надо провести по починке домов фермеров-арендаторов. Мне кажется, что половина того, что мы сегодня нашли, поможет тебе покрыть некоторые расходы, но не все. Тебе понадобится найти еще десять спрятанных кладов в два раза больше этого, чтобы сделать это имение таким, каким оно когда-то было.

— Я не знаю, что сказать, Прескотт…

— Скажи только одну вещь, Эд, что ты отдашь половину этих сокровищ нам с Люсиндой? Нам так же нужны деньги в Техасе, как они нужны тебе здесь. О, и еще одно…

— Что же это, кузен?

Прескотт посмотрел ему прямо в глаза.

— Пообещай мне, что ты найдешь себе женщину, женишься на ней и обзаведешься детьми. И обязательно сыновьями!

— Прошу прощения?

— Ты слышал, что я сказал? Женись и обзаведись семьей. Я не хочу, чтобы случилось так, что мне опять придется приехать сюда через двадцать или тридцать лет или сколько тебе еще заблагорассудится прожить и получить этот чертов титул опять. С меня и одного раза предостаточно, спасибо.

Харгривс опустил голову, чтобы скрыть улыбку.

— Я не думаю, что вам следует беспокоиться о том, что вы унаследуете его второй раз.

— Ты собираешься жить вечно?

— Я не это имел в виду. Я хотел сказать, что мне не нужно обзаводиться женой. Видите ли, она у меня уже есть.

— Ты женат?

— Вот именно.

Прескотт схватил своего бывшего камердинера за руку и сердечно пожал ее.

— Это просто замечательно. Чертовски замечательно, Эд, поздравляю.

— Спасибо. Однако, я должен сказать, что вы опоздали со своими поздравлениями.

— Опоздал?

— Да. Собственно говоря, почти на восемнадцать лет. Столько времени я уже женат на Маргарите.

— Так значит восемнадцать лет? Это уже что-то.

— По некоторым стандартам, я думаю, это может считаться определенным рубежом в жизни.

Прескотт услышал какую-то подчеркнутую нотку грусти в голосе Харгривса и понял, что его семейная жизнь была, должно быть, очень счастливой.

— Так почему ты не привез ее с собой сюда, в Рейвенс Лэйер?

— Э-э, здесь было только одно вакантное место камердинера. Обычно мы работаем вместе, я и Маргарита, но так как в Рейвенс Лэйере не было графини, то никто не нуждался в ее услугах, как служанки госпожи. К тому же для меня это было слишком обременительно, если бы она приехала сюда вместе ср мной. Мне нужно было быть самому себе господином, чтобы спокойно заниматься поисками дневников моей бабушки. Теперь, когда я нашел их, я обязательно вызову ее при первой же возможности.

— Конечно. Я сгораю от нетерпения увидеть ее.

— Она. тоже будет очень удивлена, когда увидит вас.

Они повернулись и направились к гостиной, но у Прескотта возник еще вопрос.

— И еще один момент.

— Что еще?

— Конечно, это вовсе не мое дело, но понимаешь, мне страшно интересно, как у вас с Маргаритой насчет детей?

— Насчет детей?

— Да, у вас есть дети?

— Спи спокойно, кузен, наша линия Трефаро будет защищена в будущем на долгие-долгие годы. У меня есть три сына, к которым перейдет титул после моей смерти.

— Три?

— Да.

— И я надеюсь, все здоровые, счастливые и, э-э, нормальные.

— Бесспорно. Все трое чистокровные англичане, у которых головы только и забиты мыслями о прекрасном поле. Уж в этом я уверен на все сто. В настоящее время все они учатся в пансионате. Старший должен поступить в Кембридж в следующем году.

— В Кембридж, надо же. Должно быть, смышленый парень.

— Вы правы. Он умен. Так же, как и его младшие братья. Они поднимут наш титул, не говоря уже о нашем фамильном имени, на новые высоты. Политика, юриспруденция, может быть, даже медицина, если мой младший сын станет врачом, как он мечтает.

— Я не могу выразить, как я счастлив слышать от тебя все это.

— Да, кузен, я вижу, что вы просто ошеломлены. При других обстоятельствах я, пожалуй, чувствовал бы себя неловко из-за того, что так внезапно положил конец вашей короткой династической власти, но сейчас этого чувства у меня нет.

— И у меня тоже. Этому моему графству вообще никогда не следовало бы начинаться.

— Так вы в скором времени уедете из Англии?

— Как только ты возложишь на себя этот титул, а я смогу выполнить все необходимые формальности. Конечно, на это может понадобиться некоторое время. Перво-наперво мне надо удочерить этих трех маленьких девочек, оформить все по закону, потом жениться на Люсинде, если мне удастся уговорить ее…

— Это нетрудно для такого решительного мужчины, как вы. Наша кузина любит вас, да вы это и сами прекрасно знаете.

— Да, и я тоже люблю ее. Я и не предполагал, что так смогу полюбить женщину. Но у нее в голове засела глупая мысль, что если она не знает имени своего отца, то недостойна меня. Разве это не самая большая глупость, которую ты когда-нибудь слышал? Я имею в виду, что она не виновата, что была рождена вне закона! Она не может быть в ответе за то, что сделали ее мать и отец.