Матабар. II (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой". Страница 58
— Вам не стыдно пытаться обмануть едва получившего свидетельство о совершеннолетии? Пятьдесят пять.
— Какое свидетельство о совершеннолетии, если вы, господин Эгобар, головой мне едва ли потолок не царапаете? Сорок семь или можете забирать костюм и пытаться продать его где-то в другом месте.
Чести ради, до потолка Ардану было еще как отсюда и до родного дома в горах Алькады. Ну, может немногим поменьше, конечно.
Юноша заглянул на мгновение в глаза Окладовой и мгновенно прочитал, что та заявила последнюю цену и условие с максимальной серьезностью.
— Сорок семь и, скидку в десять процентов, как будущему клиенту, — не сдался Ардан.
Он не шутил. Будучи сыном портной, он легко мог отличить на глаз хорошую вещь от дешевой поделки. И ателье госпожи Окладовой, за свои деньги, предлагало отменное качество. Так что, может быть, когда-нибудь в будущем…
— Вечные Ангелы, молодой человек! — воскликнула хозяйка. — Вы торгуетесь так, слово вы не маг, а ярмарочный зазывала!
— У меня был очень… прижимистый работодатель, — прокашлялся Арди, вспоминая то, как вместе с другими ковбоями «выбивал» из Тимофея Полских причитающиеся за переработки деньги.
Окладова, впервые за все время, протянула ему руку.
— Сорок семь и семь процентов скидки на три следующие покупки.
Ардан кивнул и аккуратно сжал ладонь женщины, в ответ на что получил весьма крепкое, твердое рукопожатие, коим не всякий мужчина может похвастаться.
Вот что значит — руки труженика.
Окладова удалилась в сторону мастерской и, вскоре, вернулась оттуда с пятью купюрами. Четыре по десять (самый крупный номинал в Империи) с изображением портрета Павла Iго — императора, проведшего денежную реформу. Одной номиналом на пять эксов, на ней был изображен АрхМагистр Давилов, первый обладатель семи звезд в истории государства. И тот и другой, разумеется, были мертвы уже несколько веков как.
Вместе с купюрами, Окладова выложила на прилавок две серебристые монетки с гербом империи, каждая по одному эксу, и еще горсть коричневых — номиналы: один, пять, десять ксо.
Таким образом Арди стал богаче на сорок семь эксов… или, если зайти с другой стороны, все еще беднее, чем когда прибыл в Метрополию, на девяносто один экс…
Но, зато, теперь он может снять себе квартиру и заняться куда более важными делами. А именно — попыткой выучить за месяц объем, который другие студенты учили на протяжении нескольких лет. Да еще и текущую программу усвоить безупречно. Иначе стипендии ему не видать.
Как там иногда стенал Невий, когда только-только устроился на подработку в лавку мясника?
« Ох уж эта еб… проклятая, взрослая жизнь».
— С вами приятно иметь дело, — широко улыбнулся Арди, убирая кошелек за пояс.
— Пока не могу ответить взаимностью, — беззлобно парировала Окладова. — А теперь, молодой человек, хорошего вам дня.
Ардан козырнул шляпой и вышел на улицу.
Метрополия все еще пребывала в царстве сумрака и утреннего тумана. Но его все чаще прореживали мигающие фары автомобилей, начавших постепенно заполнять улицы. То и дело звенели колокольчики трамваев; мальчишки, зевая, выходили на тротуар со стопками газет; и, бывало, еще немного сонные прохожие подходили к чистильщикам обуви.
Арди вдохнул воздух полной грудью и, впервые за все время, он не показался ему таким, коим порой пыхтел один из тракторов на ферме. Затхлый, металлический, пропахший соляркой и ржавчиной.
Жизнь-то, налаживалась!
* * *
— Никаких смесков! — хлопнула дверь прямо перед носом Арди.
Юноша поднял газетный лист и вычеркнул из него последний из адресов, который даже изначально не рассматривал.
Ну вот ведь надо было ему сглазить!
Ардан спустился по лестнице, оставив позади наполовину тонущий во тьме коридор пятого этажа почти разваливающегося доходного дома, в котором пытался снять квартиру. Покинул фойе, где разве что не тараканы отплясывали и вышел на улицу.
Метрополия уже… снова погрузилась в вечернюю мглу. Чем ближе к Белому Месяцу, тем короче становился световой день в этой части страны и тем длиннее — ночи. Так что Ардан, вновь кутаясь в плащ опускающейся на город мглы, уныло побрел по мостовой.
Булыжники отдавали ему в ноги веселой вибрацией, словно пытались подбодрить бредущего по ним бездомного. Вокруг поднимались здания не столь помпезные и пышные, как в центральных районах, но все еще отдающие стариной и эпохой, когда еще не научились строить гигантов из стали и бетона.
Арди, за это время, успел добраться почти до края круга, который очертил на карте. Именно в таких границах все еще имелся хоть какой-то смысл снимать квартиру, а не мириться с бытом общежития и… соседей.
Но везде он слышал одно и то же. Либо не пускали молодых арендаторов; либо не хотели видеть полукровок и самих Первородных в качестве жильцов; либо требовался залог, размером квартальную стоимость аренды; либо и вовсе — рекомендация одного из жильцов.
Не помогали ни регалии мага, ни удостоверение студента Большого, ни, даже, честный и искренний взгляд! Хотя, наверное, последнее вообще никогда не помогает…
Так что Арди просто брел и дышал посвежевшим, ночным воздухом. Он шел по набережной одного из многочисленных каналов. За кованным, стальным парапетом, украшенным завитками бутонов роз и тюльпанов, совсем несвойственных лесам Метрополии, шумела черная вода.
Бесстрастными, холодными ласками она прижималась к гранитным берегам и, лишь изредка вспениваясь белыми барашками, словно шла в ногу с Арданом. Заплечный мешок все так же бился о спину, а саквояж качался в левой руке.
Ветер все норовил сорвать шляпу и утащить ту куда-то за собой в путешествие по другим районам города, в которых Ардану не имелось никакого смысла снимать жилье — слишком далеко от университета.
Вокруг, в отличии от глубокой ночи, все еще сияли золотые огни. Тогда, несколько недель назад, когда он ехал в автомобиле в сторону особняка Анорских, то представлял их как нечто волшебное и все удивлялся, почему жители так небрежно идут мимо, не обращая внимания на чудо.
Вот, к примеру, магазин игрушек, где, окутанный светом, деревянный господин, размером в метр, кружится в танце с тонкой балериной, немногим меньше его. Или лавка сладостей, где прямо перед витриной, на потеху уже не столь многочисленной публике, кондитер ваяет из крема и коржей нечто, что, наверное, станет тортом в форме лебедя. Или, чуть дальше, спешащая закрыться мясная лавка, у которой на витрине стоит чучело пасущейся коровы, на которой отмечены мясные вырезы и их цена. Причем настолько натуральное чучело, что будто вот-вот выпрямиться и замычит.
Кафе и рестораны не уступали, щеголяя вывесками и украшениями, коих Арди в жизни не видел даже не самых громких ярмарках, но…
Но и он сейчас не обращал на них почти никакого внимания. Его занимал лишь один вопрос — жилье. Да, разумеется, он мог вернуться в общежитие и договориться с комендантом. Мол — погорячился.
Может у него даже получится задобрить старика.
Вот только… вот только, даже если эти два эльфа вместе с дворфом угомонятся, то лишь на время. Да и жить под одной крышей с теми, кто пытался причинить тебе вред, идея так себе.
Лишние заботы.
Не говоря уже о том, что таких, как эти трое — большая часть общежития. А если вспомнить еще и о Иолае и Эвилесс…
Может быть получится уболтать ту работницу библиотеки? У Невия так легко каждый раз получалось выпутываться из передряг — стоило ему как-то легко и весело пощебетать с молодой девушкой и он всегда выходил сухим из воды.
Вот только у Арди так никогда не получалось, так что не стоит себя обманывать. Максимум до чего он договорится — его читательского билета лишат.
Картина, получалась, по итогу, совсем неприят…
Ардан отпрыгнул в сторону, вовремя избегая всплеска лужи под колесами спешащего автомобиля. Тот, хоть чуть было не испачкал последние чистые штаны юноши, вырвал того из плена пасмурных мыслей.