Все оттенки роз - Крафт Элизабет. Страница 41

Я не могу не думать о том, какие чувства во мне вызвало это произнесенное им слово – одержимой. Когда мы не вместе, все, о чем я думаю, – это он. Но у меня все по-другому. Должно быть по-другому. Тэйт поднимает глаза, взгляд его устремлен вдаль, словно он пытается воскресить все в памяти.

– Я не осознавал, что может произойти. Если бы я знал… – Его голос обрывается, уничтоженный тишиной.

– Что случилось?

Тэйт качает головой.

– Через неделю после концерта в Сиэтле мой менеджер сказал, что ее нашла полиция. Она спрыгнула с моста… – Он не договаривает, но я понимаю, о чем речь. – Оставила записку. Написала, что считала это любовью; что нам суждено было быть вместе.

– Она покончила с собой? – Я содрогаюсь при одной этой мысли, что эта девушка могла поставить крест на всей своей жизни из-за парня, из-за любви…

– После этого я прервал свои гастроли. Перестал выступать совсем. Понял, что слава – это ответственность, а я воспринимал ее как нечто само собой разумеющееся. Если из-за одной ночи, из-за меня, девушка могла лишить себя жизни, то я не хочу причинять вред кому-либо еще.

Тэйт отворачивается от балконного ограждения, все его тело – застывшая масса мышц, капли дождя стекают по плечам.

– Поэтому ты пошел на попятную? Тем вечером у тебя дома, когда я сказала, что никогда еще ни с кем не целовалась? – Я подхожу к нему ближе и первый раз за все это время касаюсь его руки. Его плечи напрягаются, но он не отстраняется.

– Ты была слишком чистой. Ты была – и есть – само совершенство. Я не хотел тебя разрушать.

– Я сильная, Тэйт.

– До встречи с тобой, – продолжает он, – я думал, что потерял всю свою жизнь, что назад пути нет. Но благодаря тебе… я думаю, что, возможно, у меня еще есть шанс.

– Шанс на что?

– Шанс быть с кем-то, кого я не разрушаю.

Я обнимаю его руками, прижимаю ладони к его голой спине. Его сердце бьется рядом с моим ухом. У него теплая кожа, намного теплее, чем я думала, учитывая льющийся на нас обоих холодный дождь.

Тэйт прикасается к моему подбородку и приподнимает его, глядя на меня сверху вниз; в его глазах буря. Он целует меня; этот поцелуй медленный и плавный, словно он вложил в него все слова, которые хотел бы сказать, но не может.

– Пойдем внутрь, – произносит он тихо, и я киваю.

Он закрывает за нами стеклянные двери, и мы идем в спальню. С наших ног течет вода, оставляя на полу мокрые следы.

Мое платье промокло насквозь, поэтому я расстегиваю молнию на спине, и оно спадает по моим ногам на пол. Тэйт наблюдает за мной, стоя у кровати с другой стороны. Я забираюсь под одеяло, и он залезает следом, обвивая меня руками. Я мокрая и замерзшая, но руки Тэйта блуждают по моей коже, скользя по спине вниз, затем снова вверх, согревая меня своими прикосновениями. На мгновение я думаю, что его пальцы могут добраться до других мест, снова распалить меня до предела, и тогда мы наконец дойдем до самого конца, но потом он шепчет, почти касаясь губами моего лба:

– Поспи немного.

Я бросаю еще один взгляд в окна с видом на город, теперь испещренные полосками дождя, а потом закрываю глаза. Я хочу, чтобы так было всегда.

Глава 20

Утреннее солнце образует продолговатые тени на белом постельном белье. Я просыпаюсь, моргаю и смотрю на свою вытянутую руку. Треугольник на запястье побледнел. В последнее время я реже обводила его ручкой. Думала о других вещах.

Тэйт по-прежнему рядом со мной, но лежит поверх покрывала, а я запуталась в простынях. Сначала мне кажется, что он спит, но, повернувшись на бок лицом к нему, я вижу, что глаза у него открыты, он смотрит в огромные окна.

– Доброе утро, – говорю я, и звук моего голоса слаб и нежен.

– Доброе. – Тэйт протягивает руку и прижимает меня к себе. Я поглаживаю его по животу. – Ты прекрасна во сне.

Напряжение прошлого вечера спало, но он все еще кажется мрачным.

– Ты вообще спал?

– Немного.

Я вдыхаю его запах, он гладит меня по руке кончиками пальцев.

– Тебе нужно работать сегодня?

– Нет – я весь твой.

Я улыбаюсь, приникая губами к его обнаженной груди.

– Чем тебе хочется заняться? – спрашивает Тэйт, запуская пальцы в мои волосы. – Посмотреть город?

– Да… – нерешительно отвечаю я. – Но вот это тоже здорово.

Он бросает на меня лукавый взгляд, и я придвигаюсь ближе к нему, тянусь к его губам. Его пальцы скользят по моей грудной клетке, нащупывая каждую косточку, и наш поцелуй быстро становится жарким, а его рот – более требовательным. Он опускается на меня сверху. Я ощущаю тяжесть его тела, и мое дыхание учащается, становится неровным. Тэйт целует меня в шею, затем в мочку уха, и я содрогаюсь, когда его губы прижимаются к моим, погружаясь глубже, и между нами разгорается пламя.

Мое тело выгибается, прижимаясь к нему, я обхватываю его ногами. Чувствую биение его сердца, когда он опускается на меня всем своим весом, и я знаю, что он тоже изнывает от желания, его тело устало ждать.

Я закрываю глаза, провожу ногтями по его шее сзади. Он издает стон, скользит губами по моей шее, опускаясь ниже, легко касаясь языком моей кожи. Я вжимаюсь головой в подушку, все мое тело покалывает в предвкушении.

Вот оно, думаю я. Тот самый момент.

Тэйт перемещается чуть выше, прижимаясь пахом к моим бедрам. Новое ощущение пульсирует в самой нижней части моего живота – желание сильнее прежнего. Я хочу его.

– Шарлотта, – бормочет Тэйт, целуя мою шею под подбородком, – ты этого хочешь?

– Да, – отвечаю я с придыханием – мгновенно, без колебаний.

Он трогает мое лицо, целует в губы, и я запрокидываю голову вверх, приподнимаю бедра, вжимаясь в него. Побуждая его быть ближе.

И тут что-то вдребезги разбивает безмятежность. Звонок. Мой сотовый.

Я не обращаю на него внимания, продолжая целовать Тэйта, и в конечном итоге телефон перестает звонить. Его пальцы у кромки моего белья. Нас почти ничего не разделяет, и мое сердце трепещет, я хочу почувствовать его всем телом. Но потом… телефон снова трезвонит.

Я поворачиваю голову на звук.

Скорее всего, это Карлос, хочет узнать, как у меня дела. Телефон умолкает и почти сразу же снова начинает звонить. Тэйт приподнимается надо мной и смотрит на меня сверху вниз.

– Я только взгляну, – говорю я, выбираясь из-под него. Достаю из шкафа халат и выхожу в гостиную. Телефон вибрирует на приставном столике, где мы оставили его прошлым вечером. Я беру его в руки, и сердце уходит в пятки. Нажимаю кнопку ответа, откашлявшись и приготовившись говорить спокойным и непринужденным тоном.

– Привет, бабушка, – произношу я, бросив взгляд на Тэйта, который лежит на спине и наблюдает за мной.

– Я знаю, что ты не в Сиэтле, – раздается ее голос на другом конце линии. – Ты с ним… в Нью-Йорке.

Я молчу. Внутри поднимается острое чувство страха.

– Шарлотта, я не могу… – говорит она, запинаясь. – Лгать мне? Я не могу верить тебе, Шарлотта… не могу…

– Бабушка, я… – Но я не знаю, что ответить. Как мне объяснить свой поступок? Я порываюсь сказать, что все не так, как она думает, но мне не хочется снова врать. – Я еду домой. – Вот и все, что у меня получается выговорить. Мой голос настолько слаб, что я задумываюсь, не повторить ли мне свои слова.

Но не успеваю – она вешает трубку.

Как она узнала? Я открываю сообщения и вижу среди них непрочитанное от Карлоса, оно пришло два часа назад. А там – фотография, на которой запечатлены мы с Тэйтом на выходе из пиццерии. И подпись: ТЭЙТ КОЛЛИНЗ СО СВОЕЙ ДЕВУШКОЙ В НЬЮ-ЙОРКЕ В ПЯТНИЦУ ВЕЧЕРОМ. И еще одно сообщение от Карлоса, которое пришло почти сразу вслед за первым. Фотография везде. Твоя бабушка звонила, она увидела снимок на телефоне Мии. Плохо дело.

И снова весь мир узнал, что мы вместе. Теперь это невозможно отрицать.

Тэйт едет со мной в аэропорт, мы сидим на заднем сиденье черного внедорожника, и он держит меня за руку. Хэнк маневрирует по переполненным улицам Манхэттена.