Карбон (СИ) - "VELVET ORCHID". Страница 57
- Ты не знаешь, будет ли в ближайшие дни прием у Лоренцо Феретти? Сделай так, чтобы Давид там был… Мы с отцом придём.
Что-то надо было делать. Вот только Борис так и не решил - что.
***
Народу на приёме была целая толпа. Борис даже немного успокоился, хоть и не любил такое скопление людей. Легко было затеряться.
И пока Лоренцо Феретти рассыпался в комплиментах перед его отцом, Борис просто сбежал, пока его не заметили. Он нашёл прекрасное место за шикарными шторами в гостиной. Такой отличный, просторный угол с идеальным обзором…
Поступок Бориса, конечно, был ребяческим, но ему следовало осмотреться, прежде чем решать, что делать с Давидом.
Кстати, о Давиде.
Через несколько минут Борис заметил его. Дыхание перехватило.
Давид разоделся в пух и прах. Будто этот прием - красная ковровая дорожка, не иначе.
Темно-бордовый шёлковый костюм, надетый на голое тело, сидел на нем идеально. Как влитой. И хоть ткань была однотонной и неяркой, на Давида оглядывались все в комнате. Он привлекал к себе внимание, будто дивная птица…
Наверное, все же не в одежде было дело, а в горящем, решительном взгляде прекрасных, зеленых глаз, в упрямо и чуть надменно сжатых полных губах…
Давид внимательно, безумно цепко осматривал зал, и Борис понял - он ищет его. Пришлось практически отступить к окну. Сейчас Борис встретиться с ним был ещё не готов.
Только через пару минут Борис решился выглянуть и заметил, что Давид за это время умудрился завести светскую беседу.
Ну, как беседу…
Говорил Лоренцо Феретти, а Давид молча стоял рядом с бокалом вина в руках.
Борис прислушался. Они подошли так близко…
- Мой сын как раз сейчас свободен… - обратился доверительно Лоренцо Феретти к низкому и полноватому пожилому мужчине, - И я знаю, что твой сын, Филиппо, недавно тоже разорвал долгие, тяжелые отношения. Может, нашим сыновьям как-нибудь встретиться? Провести вместе вечер?
- Отец! - прорычал сквозь зубы Давид.
А, Лоренцо снова занимался сводничеством…
Жизнь его ничему не учила. Вон, одного из претендентов недавно похоронили.
Говорили, что в этом грязном деле были замешаны террористы. И были правы же!
Борис вот террорист, хоть и бывший, убил Эванса из-за Давида, тоже с недавних пор террориста, возмутителя спокойствия антитеррористического Отдела… Будущие агенты даже по траве из-за него ползали!
Интересно, на приёме будут обсуждать смерть Эванса? Или это табу?
Борис мысль не додумал.
Лоренцо махнул на Давида рукой и вновь принялся обрабатывать незнакомого мужчину:
- У тебя такой хороший мальчик, Филиппо, профессиональный спортсмен. У меня тоже ничего… Пусть пообщаются немного, а там и до брака недалеко…
- Пусть общаются, конечно, - мгновенно отреагировал Филиппо, - Но брак…
Он покачал головой.
- Ты же знаешь, Лоренцо, что у моей семьи идеальная репутация… - добавил извиняющимся тоном Филиппо, - Брак - это не вариант, прости.
Борис побледнел от ярости.
Ах, пусть общаются! Даже спят друг с другом!
Но в брак вступать - это не вариант конечно, потому что…
Какие там у Давида грехи?
Бывший наркоман? Шлюха? В чем ещё его обвиняли?
Хотелось отобрать у Давида бокал и зарядить им по лоснящейся морде этого Филиппо.
О, Борис мог бы бросить так удачно, что от этой твари места живого бы не осталось. Только кровь.
Сквозь алую пелену гнева Борис не сразу понял, что Давид что-то начал говорить.
Борис с трудом прислушался.
- Знаете… - презрительно усмехнулся Давид, - Мне похуй на вашу бл… На вашу семью и вашего замечательного сына. Я лучше подохну, что заключу с ним брак. И вообще, мое сердце занято. И никто, кроме моего возлюбленного, не имеет права даже дышать на меня. Ясно?
- Давид! - с возмущением осадил его Лоренцо.
- А что ты хотел?! - огрызнулся Давид, - Он оскорбляет меня, а я, что, терпеть должен? Прости, блядь, но я не буду… Раньше я послушно сносил все твои нападки, но один человек объяснил мне, что так поступать нельзя. Он защищал меня. Его пока нет рядом, но я подумал, что сегодня справлюсь сам…
Борис сглотнул.
Этот человек, который защищал Давида…
Этот человек…
Давид говорил про него? Про Бориса?
- Мне так жаль, Лоренцо, - с ложным сочувствием проговорил Филиппо, - Такими темпами у твоего сына никогда не получится вступить в брак. По крайней мере, не за альфонса, а за адекватного человека…
Борис, посеревший от ярости, краем глаза выхватил в толпе своего отца. Идея возникла внезапно.
Папа даже пикнуть не успел, как Борис затащил его в свое укрытие.
- Подойди к Лоренцо Феретти и сосватай меня Давиду! Предложи брак! - без перехода объявил Борис.
- Ты с ума сошел? - почти с ужасом посмотрел на него папа, - Раньше ты хотел держаться от Давида подальше… А теперь сразу брак? Конечно, Саманта просила решить проблему, но не такими кардинальными же методами… То лицо скрываешь, то брак… Я запутался, сын.
Борис закатил глаза.
- Пап, он не согласится все равно! - пояснил спокойно Борис, - Он любит меня, но не знает, что я - Борис… Поэтому не согласится! Ему нужен только я!
Отец устало потер переносицу, явно не в силах распутать этот сложный клубок.
- Я просто хотел, чтобы Давид почувствовал себя ценным, - попробовал снова пояснить Борис, - Чтобы он знал, что люди считают его сокровищем, достойным самого лучшего. Не могу терпеть, когда Давида обзывают или когда считают его ничтожным…
Отец задумчиво посмотрел на него, а потом просто кивнул и вышел из укрытия.
Понял.
Борис весь обратился во внимание.
- Нет, серьезно, сам понимаешь, твой сын и брак - несовместимы, - продолжал вещать Филиппо, - Кто из нашего круга предложит ему стать частью семьи? Очень жаль, что так произошло, Лоренцо… Я знаю, ты отдавал на его воспитание все свои силы.
Договорить Филиппо не успел. В беседу плавно вклинился отец, который подошел абсолютно незаметно.
- О, Лоренцо, вы выдаёте замуж своего сына! - мягко произнес он, - Какая замечательная новость! Ваш Давид - само очарование. Я с удовольствием предложу ему брак.
Лоренцо и Филиппо посмотрели на него с величайшим шоком, и отец от души рассмеялся.
- Я не себя предлагаю, что вы! - замахал руками он, - Я предлагаю своего сына. Своего Бориса. Вы, Лоренцо, разминулись с ним в коридоре. Он не слишком любит подобные мероприятия, но ради вас, Лоренцо, пришёл…
Мистер Феретти зарделся от гордости.
Борис хмыкнул.
- Наши сыновья идеально подходят другу другу, Лоренцо, - продолжал вдохновлённо вещать отец, - Они даже одного возраста! Мой Борис, конечно, не подарок, характер имеет жесткий, да и внешность несколько экстравагантную…
Экстравагантную?
Это он так шрамы назвал?