Корпорация «Гермес» 3 - Лисицин Евгений. Страница 16

Глава 8

Мы сплелись телами в экстазе еще до того, как машина домчала нас прямо до дома. На удивление, здесь оказался даже особый режим для такого дела, прячущий все мешающеся куда-то в днище автомобиля. В который раз убеждаюсь, что не прогадал. И что самое лучшее средство передвижения всегда у Зевса. Потомки подхватили традицию.

Нас встретила Киррлия: присоединилась к нашему любовному сабантую. Обиженной девчонкой сунулась в объятия, а я не сумел отказать им обеим. Через пару часов Аюста выдохлась: разгоряченная, довольная и уставшая она попросту уснула, уже не реагируя на мои касания. И тогда настал час остроухой нимфы: она взяла от меня все положенное и еще чуток сверху. Мне оставалось надеяться, что назавтра не скажусь больным и бессильным.

А еще требовалось разобраться с тем голосом из трости: проснувшись по утру, заметил, что оставил ее на стуле, прямо там, где и всю одежду. Решил не спешить: пока девчонки отдавали себя на откуп царству снов, я отправился в душ? следовало привести самого себя в порядок и смыть грязь что налипла в башне Юноске. Позавтракал наскоро: в холодильнике было полным полно наготовленных Киррлией вкусностей: неужели она в самом деле научилась готовить?

Не научилась: заботливой Светкиной рукой кастрюльки с судками были подписаны. Неужели приходила сюда, чтобы готовить? А она и в самом деле изменилась. Если моя задумка удастся, стоит поговорить с ней о производстве: она же хотела выделывать украшения? Может быть, не с шпионскими прибамбасами, но ничем не хуже: оставалось только съездить по ту сторону ограждающей полис от бист стены.

Выглянул в окно: отсюда стену было не видно, но мне казалось, я чувствую весь дух титанов, что витает там. Почуял внутри себя нетерпение: хотелось как можно скорее вновь оказаться с ними лицом к лицу и уже в этот раз показать, кто чего стоит. Учитывая, что в этот раз в моих руках будет оно…

Поднял трость. По ушам резануло все тем же, что и вчера голосом.

– А ты хват, парень! Я когда у того старикашки жил, всяких мерзостей навидался – знаешь, что он с молоденькими вытворял? Ха! Тебе до такого еще кровать ломать и ломать!

Я промолчал на его пассаж, чем привел в еще большее нетерпение.

– Ну? Чего же ты молчишь? Я чую в тебе то, чего в старом пердуне никогда не было! Божественная кровь, чтоб тебя! Самая что ни на есть настоящая! А еще рядом с тобой эта мелкая вьется: ну ведь не просто так, а? Видишь ее, слышишь меня! Давай, парень, не тушуйся, расскажи мне как есть. Боженька ведь? Или один из первородных потомков? Последнее точно нет, есть в тебе что-то этакое, светящееся. Гелиос? Арес? Только не говори, что Аид, иначе я подохну со смеху. А может быть ты из этих самых? – его голос приобрел неприятные нотки, следующий вопрос он едва ли не выплюнул. – Из младших богов?

Интересно, если он новодел, откуда у него такая неприязнь к младшим богам? Откуда у него вообще неприязнь хоть к кому-то.

– Гермес, – без особой охоты представился ему. Трость едва ли не расцвела, заслышав имя.

– Гермесик! Ааа, жив, курилка! Ну, тогда чтоб просто воздух словесами не сотрясать, я Метаморфус.

Метаморфус – оружие Гефеста. Покатал его имя на языке, словно пробуя на вкус. Трость все не затыкалась.

– Ну, где тебя все это время сатиры носили? Знаешь, каково это жить среди смертных, но не иметь возможности быть услышанным?

Наверно, можно было бы сойти с ума: для других ты и твое мнение не существует в принципе. Понимал его, но виду не подал.

– Ну, теперь-то твои уши в моем распоряжении! Я пытался с этой твоей, мелкой говорить, которая саламандра – ну и фамильяр у тебя, если хочешь знать мое мнение. Заносчивая, бестолковая, ни языка, ни хвоста, ни совести! Ха! Может, вышвырнешь ее куда-нибудь в канаву, а меня назначишь… не знаю, что тамс у тебя было до этого? Кадуцей? Кадуцем быть не хочу, но хочешь – буду как Гунгнир! Или Молотом Тора обернуться?

Разливаясь мыслью по древу, он менял один облик на другой. Если бы только его болтовня хоть как-то меня заботила.

– Ты ее не видел? Куда она отправилась? – Эола бы уже давно выползла на завтрак, едва я только открыл холодильник. Запах еды она чуяла даже сквозь сон. Метаморфус преображением изобразил подимание плеч.

– Не знаю, Гермесик, не знаю. Но что-то мне подсказывает, что она усмотрела мое величие и решила не дожидаясь твоего гнева самолично уползти в сторону помойки.

– Будешь много болтать, – елейным голосом заверил нахала, – и окажешься в мусорке сам. И я постараюсь прикопать тебя так, чтобы никто не нашел: будешь вести философские беседы с крысами. Ясно?

– Яснее некуда, Гермесик! Только не кидай меня в терновый куст! А на самом деле – ты хоть в курсе что происходит?

Я набрал Андрею: нужно было обговорить условия скорого отправления за стену. Попытался вызвать представителя Афродит: но те решили, что у них есть более важные дела. Ничего, что-то мне подсказывало, что долго ждать не придется.

– Ну так поведай мне, если знаешь, – ответил трости, пока слушал гудки от Андрея. Младший из Аресов ответил чуть погодя, предложил съездить в какой-нибудь бар. Но только после академии – в конце концов, он не настолько крут, как я, чтобы прогуливать каждую пару. Да и дружба со мной изменила его жизнь в лучшую сторону – появились перспективы, для которых нужно было какое-никакое. а образование.

– А что тут ведать? Я присмотрел за тобой, пока ты девок облагораживал, Гермесик. Одеваешься ты в свой же задрипанный хитон, – он умудрился отыскать не лучшее прилагательное к подарку Персефоны, я нахмурился. Словно не замечая этого, Метаморфус продолжил: – А вот относительно другого успел обжиться. Машина, девки, умение вести себя со смертными – в этом тебе не откажешь. Вот только сейчас ты правда сунулся в осиное гнездо.

– Будешь уговаривать вернуть тебя обратно Рину?

– Очумел, Гермесик? С этой скучной развалиной? Уверен, что даже ты кричишь «Го» как-нибудь живее, чем он. Просто предупреждаю.

– Предупреждать богов – опасная затея, – намекнул ему.

– Ага. Вот только чтоб ты знал, делал-то меня Гефест, а в руках я почему-то у рода Деметры оказался. Ничего не смущает?

Я вспомнил зеркальце Афродиты – может, его передали в качестве платы за какую-либо сделку? Но Метаморфус рассказал обо всем сам.

– Думаешь, Гефесты бы меня выпустили? Или отдали бы за долги? Знаю я, чем этот старый кряхтун занимался, как долги выбивал – но потомки кузнеца лучше бы издохли в канаве, чем отдали меня!

– А сами-то потомки об этом в курсе? Мир немало с тех пор поменялся!

– Ха, Гермесик, бьешь в самую точку! Немало мирок поменялся, тут никакого спору нет. Вот только есть кое что вечное. Гефеста придавили скалой в той схватке, помнишь? Ага, той самой скалой, которые он обрушивал на головы титанов. Им почему-то показалось забавным навалить на него гору камней и усесться сверху: в желании раздавить его. Гефест держался как мог, но… сам понимаешь, хромота явно не способствует тому, чтобы стоять как вкопанный. И ты думаешь, что я потомкам Гефеста после этого достался? Прибежали они на поле схватки и давай меня искать?!

Хм, а ведь и в самом деле. Смертным явно было не до того, чтобы бегать и собирать наши артефакты. Уцелеть смогли лишь те, которые мы не взяли на битву с собой. Что-то подсказывало мне, что истинный Кадуцей стоит искать не среди смертных, а среди новых богов.

– Поподробнее с этого момента.

– Заинтересовался, Гермесик? То-то же! Ну, слушай! Меня подобрали эти черные: я уж как мог сопротивлялся. Молниями бил, шипами обрастал, да только ты знаешь, что на всякую жизнь своя управа найдется. Нашлась и у них. Меня в сон погрузили. Не знаю, что делали, но веков пять я точно продрых. Потом оказался в руках Сената Философов – ну ты знаешь, что это за нечисть.

Кивнул, чтобы поддержать разговор.

– Ну так они нонче не просто так коптят небо, чтоб ты знал. Они теперича с титанами заодно! Наверняка уже с культистами успел повидаться: ну с этими, вредными паразитами. Их хлебом не корми, дай этому мира поднасрать!