Тариф на лунный свет - Кюрти Ильдико фон. Страница 4
Когда я заглянула в умные, полные чувства и эстетической отзывчивости Сашины глаза, я поняла, что на первый раз лучше ему об этом не рассказывать.
Он, конечно, был не из тех, кто при виде женских бедер готов разразиться похабным смехом, а при первом знакомстве с пальцами моих ног – удрать в туалет. Но столкнуться лицом к лицу с кучей романов Розамунды Пильхен, да еще и в твердой обложке, или со светящимся резиновым медвежонком в ногах моей кровати, а то и с блоком «Голуаз лежер» около ванны?
Нет. Столько суровой правды никому в первую ночь не осилить. Это вроде того, как при первом свидании признаться мужчине, что все время проигрываешь в «Тривиал персьют», а на вопрос «Какой остров самый большой в Средиземном море?» ответить: «Австралия». Не то чтобы со мной такое случалось. Это я только так, для сравнения.
– Ох, – сказала я, чтобы отвлечь внимание, – так, всякое. А вот на вашем-то что лежит?
Вопросы, на которые не хочется отвечать, всегда целесообразно переадресовать тому, кто их задает.
– А на моем сейчас лежит «Христианство при тоталитарных режимах». Это воистину поучительная и достойная книга.
Я важно кивнула. По-моему, квартира может очень много рассказать о своих обитателях. Я читаю квартиры как биографии.
Что, например, говорит нам километровая стойка с пластинками рядом с креслом в стиле «василий» [8]?
А вот что: «Я люблю поспорить, читал Фуко и готов отнестись с пониманием, если вместо любовного влечения ты почувствуешь головную боль. Раз в неделю я играю в сквош, а когда онанирую, думаю про Ирис Бербен, хотя ни за чтобы в этом не признался; люблю больше жизни мои старые диски с записями группы „Т. Рекс“, и хотя ничего против доброго шампанского не имею, но хорошо знаю, каково это – залить дозу бакарди-колы в глотку, осипшую от выкриков „Хо-Хо-Хо Ши Мин!“».
Что говорит нам полка «билли» из ИКЕА, полный комплект сочинений Карла Мая, компьютер высотой в человеческий рост, окруженный миллионами дискет?
А вот что: «Я люблю свою мать, по крайней мере так себе внушаю, анальные контакты считаю извращением, а волосатые плечи – эротичными. Интернет – мой дом родной, я бы охотно провел ночь с Юле Найгель и не имею ничего против того, чтобы моя будущая жена носила колготки телесного цвета».
Конечно, такие квартиры по крайней мере честно обставлены. Хуже с теми, которые пытаются что-то скрыть.
Под благороднейшим ковровым покрытием может прятаться дурной характер. За фарфором с ручной росписью – деспотичная мать, а под набитыми пухом матрацами – скряга. Самые отвратительные мачо охотно маскируют свое женоненaвиcтничecтвo, выставляя в ванной комнате тампоны разной величины для гостей-женщин.
А плакат в рамке из Музея современного искусства может сказать внимательной женщине только одно: «Мой хозяин – горемыка: у него болезненный страх перед полетами на самолете, он еще ни разу не был в Нью-Йорке, считает Пикассо ансамблем последователей группы Ti c Та c Тое, а самого себя сексуальным гигантом».
К сожалению, моя квартира обставлена вполне честно. Поэтому каждый раз я тщательно обдумываю, кого к себе приглашать, а кого нет. Открыть дверь, впустить кого-то в дом это все равно что раздеться. Мало-помалу правда выйдет на свет. И вместе с бюстгальтером типа «вперед и вверх», колготками «чудо-попка», джинсами выгодного для фигуры покроя безнадежно рассеется тот образ, который мне хотелось бы оставить в памяти заинтересовавшегося мною мужчины. В моей квартире я всегда обнажена.
Мое напряженное молчание стало для Саши стимулом к серьезному разговору о литературе.
– Какую книгу Дона Делилло вы считаете лучшей?
Он взглянул на меня дружелюбно и сразу напомнил мне нашего учителя Закона Божьего на выпускном экзамене.
Дон Делилло? Дон Делилло? Проклятье! Что мне говорит это имя?
– А-а! Я в восторге от его романа «Исподнее», – воскликнула я с облегчением. Бросилось недавно в глаза на какой-то витрине. Ура! Хвала моей памяти!
Теперь, мне казалось, лед сломан. А на следующий день, когда я получила возможность лично познакомиться с ночным столиком Саши, он тактично промолчал, и за это я его до сих пор уважаю. Книга проклятого Делилло лежала прямо у настольной лампы. Называлась она «Преисподняя». Вот так. Если хочешь, можешь прикидываться более грамотным, чем ты есть на самом деле, но рано или поздно правда все равно откроется. В моем случае – лучше уж раньше.
Весь первый вечер мы непринужденно проболтали – вернее, Саша болтал, а я слушала. Я задавала много вопросов, лишь бы снова не попасть впросак и не отвечать самой. Он же чувствовал себя лучше некуда. Мужчинам вообще нравятся женщины, рядом с которыми они кажутся интересными самим себе. И тогда они сочтут умной любую – только бы она слушала их.
Чтобы надолго оставить о себе хорошее впечатление, при первом свидании надо через равные промежутки времени произносить только две фразы:
1. Расскажите об этом побольше, мне это так интересно.
2. Ах, я и не знала.
В тот вечер я не повела Сашу к себе и не пошла к нему. Мы это сделали прямо на месте, в мужском туалете.
Мы знали, что предназначены друг для друга, ибо после трудных поисков открыли нечто, общее нам обоим. Ни Саша, ни я, как выяснилось в наш первый вечер, терпеть не могли лимонное мороженое. И мы сочли это за многообещающее начало.
Д-р Даниэль Хофман, сейчас я тебе позвоню. Что же это я, в конце концов, делаю из себя последнюю идиотку? Пялюсь на телефон, вожусь со старыми рождественскими елками и потерпевшими крах любовными отношениями.
Боже мой, как низко я пала! Если сейчас я ему позвоню, он будет думать, что я им интересуюсь. Ведь даже ребенок знает, что так можно спугнуть любого мужчину. В страхе они тут же прячутся, как улитка в свой домик, так что приманить их опять можно только лишь долгим и терпеливым пренебрежением и третированием.
С другой стороны, мне тридцать три года и я на современный лад эмансипирована.
Это значит: хоть я и не знаю, как подключать декодер к телевизору, но в состоянии оплатить работу телемастера.
Это значит: на занятиях по самообороне я освоила прием «стальной зажим», домой могу возвращаться одна.
Это значит: я способна самостоятельно поджарить филе и держать свою нору в тепле.
И это прямо подводит меня к мысли, которую я как-то вычитала в одной умной книге и с тех пор часто цитирую: «Вот уже по меньшей мере сто лет, как в мире отсутствует мотивация для того, чтобы быть мужчиной».
Но тогда, может быть, кто-нибудь мне объяснит, отчего я уже два часа жду звонка от субъекта, к существованию которого нет вообще никакой мотивации?
Что ж, теперь буду вести себя согласно железному правилу, предписанному в таких случаях: если ты хочешь ему позвонить, в любом случае сначала звони своей лучшей подруге. И если она действительно твоя лучшая подруга, она скажет: «Не звони ему». И если ты действительно ее лучшая подруга, ты скажешь: «О'кей» и примешься читать хорошую книгу.
Так вот и выясняется, какие подруги и какие книги – хорошие.
Йоханны нет дома. Я оставила ей сообщение с настоятельной просьбой перезвонить. Теперь чувст-вую себя гораздо спокойней и намерена покончить с этим глупым ожиданием.
Я поняла, почему он не звонит. Я слишком толстая. Я очень несчастна.
Сжигание жира. В сущности, это единственный честный ответ, который можно дать.
Вообразим себе картинку: в каком-то филистерском ресторане, где салфетки накрахмалены так жестко, что их можно использовать вместо подставок под горячее, ты встречаешься с этаким полным мужчиной лет под шестьдесят.
И этот отвратительный карлик – не кто иной, как мега-, суперменеджер той самой безумно престиж-ной фирмы, в которой тебе очень хотелось бы работать. Он может оказаться твоим будущим шефом, и, естественно, ему нужна сотрудница, которая не только компетентна в своей области, но имеет еще и другие интересы.
8
Wassili-Sessel (нем.). По-русски часто именуется Бассили Стул или стул «василий». Конструкция из металлических трубок. Автор модели – работавший в «Баухаузе» (Германия) дизайнер-конструктивист венгерского происхождения М. Брейер (Бройер, 1902 – 1981))