Скажи смерти «нет!» - Кьюсак Димфна. Страница 11

Барт крепче обнял Джэн. Джэн — вот что может защитить, загородить тебя от мыслей об Элфе и Тоби, от воспоминаний о джунглях, об одежде, пахнущей кровью и потом. Джэн может помочь ему вытравить воспоминания о тех других женщинах, о случайных встречах во время отпусков и увольнений, помочь ему обрести чувство надежности, постоянства, впервые обрести покой.

Ему вспомнилось, как он и еще несколько парней затеяли страшную драку в Ивакуни совсем незадолго перед отпуском. Он отогнал прочь это воспоминание. Нет, он не хочет сейчас думать об этом. Ни о чем, кроме того, что Джэн с ним.

«Если б я всегда мог возвращаться к ней, — подумал Барт, — тогда жизнь приобрела бы какое-то значение. Но такая девушка, как Джэн, ведь не станет ждать вечно — тем более и неизвестно, чего ей можно ждать. Нет, для этого она слишком хороша собой, ей надоест ожидание. Появятся другие парни…» Его рука крепче обхватила ее, и она прижалась к нему, зашептав ему куда-то в щеку ласковые слова. А тогда почему не привязать ее к себе? Это очень просто. Жениться на ней. Даже помолвки было б достаточно. Но что-то возмущалось в нем при одной мысли о том, чтобы связать себя с кем-то. Нет, парню нужна осторожность. Легко взвалить на себя брачные обязательства, да только выпутаться из них потом совсем нелегко, когда обнаружишь, что сделал ошибку.

И, будто прочитав его мысли, Джэн вдруг стала жесткой, неподатливой, он почувствовал, как она уперлась рукой ему в грудь, как бы пытаясь оттолкнуть его. Он притянул ее снова, но она не поддалась и вырвалась от него. Дыхание ее стало резким, хриплым. Барт испугался, услышав, с каким трудом она дышит. Он сел и пошарил под подушкой, ища фонарик. Джэн метнулась к нему, и кровь прилила к ее лицу, искаженному от страха. Кашель сотрясал ее тело. Она выхватила платок и поднесла к губам. Когда, наконец, она отняла платок ото рта, на ткани были пятна крови.

Джэн снова опустилась ему на плечо. Барт почувствовал, как дыхание ее стало медленней и спокойней. Рука ее больше не сжимала так отчаянно его руку.

— Принести воды? — спросил Барт. Во рту у него самого пересохло. Джэн кивнула.

Он осторожно прислонил ее к подушкам и выпрыгнул из постели, но когда он попытался двинуться в кухню, то обнаружил, что колени у него дрожат. Барт схватился за дверной косяк и простоял так с минуту, жадно, словно целительный эликсир, вдыхая сырой, прохладный воздух, поднимавшийся от озера.

На рассвете Барт украдкой выскользнул из комнаты. Когда через некоторое время он на цыпочках вошел, чтобы посмотреть, спит ли Джэн, она улыбнулась ему, не поднимая головы с подушки. Барт присел на краешек кровати. Было ясное утро, солнечные блики плясали на поверхности озера, и Джэн была точно такая же, как всегда. Барту даже не верилось, что этой ночью он пережил панический страх, от которого у него дрожали колени и казалось, будто что-то оборвалось внутри.

— Я тебе чашку чаю принес, — сказал он, нежно целуя Джэн.

— Чудно!

Он взбил ей подушки и теперь смотрел, как она маленькими глотками пьет чай.

— Ну как ты себя чувствуешь?

— Превосходно, милый. Мне ужасно стыдно, что я такой переполох подняла.

— Пустяки, — он отмахнулся, — я вот думаю, с чего бы это… это…

Джэн пожала плечами.

— А может, ты рыбью косточку проглотила за ужином? От леща. Я помню один малый как-то косточку проглотил и проткнул себе сосудик в горле. Он тогда перетрухал страшно.

Джэн просияла.

— Так и есть, наверно. Я теперь даже вспоминаю, как я почувствовала, что у меня там косточка, и проглотила огромный кусище хлеба, чтоб ее протолкнуть.

«Ну конечно же, это была косточка. Это наверняка была косточка».

Барт радостно улыбнулся, и у него будто гора с плеч свалилась.

— Во всяком случае, когда в город вернемся, добудем тебе лекаря, чтоб он осмотрел горло.

— Ну да, ходить к врачу из-за какой-то рыбьей косточки? Нет уж. Да она у меня уже небось ночью выскочила, когда я кашляла.

— Все равно надо показаться лекарю, — заявил Барт, напуская на себя серьезность.

Джэн отодвинула чашку и села, обвив руками колени.

— Во сколько мы уезжаем?

— Есть автобус после обеда. Подходит?

— Да, в самый раз. Я хочу еще успеть обед приготовить для Дорин, к ее приходу. Ну, а сейчас надо вставать и начинать уборку.

Но когда она приподнялась, Барт с хозяйским видом снова опустил ее на подушку.

— Нет, уж ты лежи, родненькая, пока я тебе не разрешу встать, а в доме я сам приберу. И вообще мне начинает казаться, что ты вчера ночью все нарочно подстроила, чтоб от сегодняшней уборки избавиться, верно?

— Вот мошенник! — Джэн капризно наморщила носик. — Догадался, а я-то думала, что я все так хитро разыграла.

Лежа на спине, Джэн сквозь дверной проем видела, как над синей полоской неба плывут ватные облака. Она несколько раз глотнула слюну, чтоб убедиться, что горло у нее не болит. Боли не было, чувствовала она себя отлично. Конечно же, это была рыбья косточка. Она слышала, как Барт двигается там по веранде, насвистывая во время работы.

Джэн натянула халат поверх пижамы и пошла на кухню к Барту, но он был на улице — развешивал на веревке кухонные полотенца. И когда она видела его там, веснушчатого, раскрасневшегося, в шортах и рубашке защитного цвета, глаза у нее затуманились, и, прислонившись к двери, она вдруг начала смеяться от охватившего ее острого ощущения счастья и смеялась, пока он не остановил ее смех поцелуем.

Они смотрели с верхнего этажа автобуса на сверкающее море, взбудораженное норд-вестом. Джэн казалось, что море в этот день было синее, чем всегда, пенные гребни волн белее, а пески пляжей Наррабин и Коларой золотились еще нежнее, чем прежде. Гладь лагуны Ди Уай, пестреющая чайками, чьи крылья сверкали неправдоподобной белизной, раскинулась, словно приют мира и тишины среди песчаных холмов берега. Стройные силуэты норфолкских сосен за пляжем Мэнли темнели на фоне рябившего белыми барашками неба. В этом мире, полном жизни и красок, в мире, где, поминутно срываясь у них с губ, журчал смех, просто невозможно было грустить и не думать о счастье.

«Ну и ну, — говорил себе Барт. — И не думал, что могу так сильно перепугаться, даже не подозревал, что она так много значит для меня. Да и не знал, что вообще могу относиться к кому-нибудь так».

«Чертовски все же мне повезло, что у меня есть Джэн, — сказал он себе. — С ней как-то уверенней себя в жизни чувствуешь, больше веришь в самого себя. Может быть, наконец, это настоящее».

Он усмехнулся про себя, представив, как, ткнув его в бок, закричал бы Чилла: «Ха! Ребя, гляньте-ка сюда! Барт Темплтон влип наконец!»

Барт устроился поудобнее на сиденье и тихонько потерся ладонью о плечо Джэн. Она улыбнулась, не поворачивая головы, и какое-то совсем новое чувство переполнило его сердце: если бы сейчас не было так много народу в автобусе, он бы непременно нагнулся и расцеловал ее.

Глава 6

Доктор осмотрел ей горло.

— У вас все в порядке.

Глядя на его величественную голову с копной стальных волос, на широкие плечи, на сильные белые руки, Джэн чувствовала облегчение. Он лечил ее, когда у нее был плеврит, и присутствие его всегда действовало на нее одинаково. Стоило только ему войти в комнату, как его решительная быстрая походка, его непринужденная, простая манера обращения сразу же успокаивали ее. Вот и теперь тоже — ей сразу стало легче. Он взглянул на нее, в его больших, слегка навыкате глазах вспыхнул огонек, и одна щетинистая пушистая бровь недоуменно приподнялась:

— Совершенно не о чем беспокоиться, дорогая мисс Блейкли, — он улыбнулся своей обычной улыбкой, — вы отлично выглядите. Никаких следов от того плеврита не осталось. Надо сказать, вы легко отделались, противная была штука. Я боялся, что нам придется со временем откачать немного жидкости, но в результате лечения, вероятно, все рассосалось. Теперь вам нужно только побольше физических упражнений, бывайте почаще на воздухе и — как можно больше солнца, хотя, судя по вашему загару, вы так и поступаете.