Что известно реке (ЛП) - Ибаньез Изабель. Страница 36

— Тебе действительно следует прислушиваться к собственной интуиции. Она не позволит тебе сбиться с пути.

Мистер Хейс вздрогнул, словно я его ударила. Он моментально отступил на шаг.

— Что?

Он покачал головой и улыбнулся, но это была одна из его поддельных улыбок. Она была твердой, высеченной в камне.

— Пройдем со мной, сеньорита Оливера.

— Я бы предпочла отказаться. Спасибо, — я указала на свою мокрую одежду. — Мне нужно переодеться.

Он оперся локтем о поручень и холодно посмотрел на меня.

— Рано или поздно тебе придется встретиться лицом к лицу со своим дядей.

Я наклонилась и отжала длинный край туники.

— Я встречусь с ним, когда буду готова. Может, через несколько дней?

Мистер Хейс коротко посмеялся.

— С чего ты взяла, что он не найдет тебя раньше?

Страх пробежался по моему позвоночнику. Только сейчас я осознала, насколько сильно нуждаюсь в союзнике. Я никогда не доверяла мистеру Хейсу, но он прыгнул в Нил вслед за мной, даже зная об опасности. Мне было страшно остаться с дядей с глазу на глаз.

— Вы будете со мной?

Мистер Хейс прищурился. Он изучал мое лицо, прекрасно видя, что я отчаянно пыталась скрыть.

— Чего ты нервничаешь?

— Он будет в ярости. Было бы лучше, если бы вы встали на мою сторону.

Он выглядел потрясенным.

— Ни за что.

Будучи не в себе, я яростно пыталась придумать, чтобы такого сказать, чтобы выиграть побольше времени.

— После той прогулки по Каиру, я решила, что мы стали друзьями.

— У меня их больше нет, — совершенно серьезно сказал Хейс. — С какой стати ты так решила?

Алый румянец обжег мои щеки.

— Вы буквально только что спасли мне жизнь. Мы делили еду. Вы поцеловали меня на прощание?

— Ты ошиблась и неверно трактовала мое поведение. Я ко всем отношусь одинаково. И если бы ты считала нас друзьями, то не стала бы лгать, притворяясь кем-то другим и скрываясь на этой чертовой посудине.

Раскаленное смущение разлилось по моей коже. Я вспомнила, как глупо провожала его взглядом, касаясь на щеке того места, где незадолго до этого были его губы.

— Значит, вы целуете каждую встречную.

Уголки его рта опустились.

— Это вопрос, Оливера?

— Так, почему вы это сделали?

— А почему нет? — он лениво повел плечами. — Не все в этом мире обязано иметь значение. Это был просто поцелуй.

— Осторожнее. Ваш цинизм дает о себе знать.

— Нет смысла скрывать то, что было для тебя очевидным с самого начала, — он вздохнул. Не меняя своей, казалось бы, непринужденной позы, он протянул руку вперед и схватил меня за запястье. Он усмехнулся, увидев мое изумление. — Давай покончим с этим. Мне придется тащить тебя к нему или ты пойдешь добровольно?

Я вздернула подбородок, сжала зубы и изо всех сил старалась не придавать значения тому, какой хаос в моем сердце сеет тепло его пальцев.

— Что ж, будь по-вашему.

— Хорошая девочка, — пробормотал он, отпуская меня.

Мы шли бок о бок и каким-то невообразимым образом мистеру Хейсу удавалось не задевать меня случайно, хотя он не вырывался вперед и не отставал. Его энергетика требовала повиновения. Но почему-то казалось, что он при любой возможности избегал лидерства.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

Я с трудом сглотнула и мрачно уставилась перед собой, не желая делать очевидным внутреннее смятение. Мои ладони вспотели. Я должна доказать свою ценность, чтобы остаться.

Мистер Хейс отступил в сторону у входа в салон⁶².

Я подошла к нему настолько близко, что могла разобрать каждую едва заметную морщинку на его лбу, едва заметный прищур глаз.

— Если мой дядя в самом деле решит развернуть дахабие, чтобы вернуть меня обратно, я хочу, чтобы вы кое-что знали.

Он настороженно наблюдал за мной.

— И что же?

Я знала, как вывести его из равновесия.

— Спасибо, что спасли мне жизнь. И независимо от того, что ты думаешь, я считаю тебя другом, Уит.

Он моргнул, быстро втянув воздух; я могла бы это упустить, если бы не стояла так близко. Сказанное мной было правдой. Он бросился за мной, как и подобает другу. Хотя я не доверяла ни ему, ни его роли в махинациях моего дяди.

Но Уит спас мне жизнь.

Я прошла мимо него, мое сердце бешено колотилось о ребра. Мой дядя сидел за круглым столом, погрузившись в бумаги; чашка черного кофе стояла у его локтя. Ручкой он что-то царапал в дневнике и бормотал себе под нос слова на испанском. Он услышал, что кто-то вошел, но не поднял головы.

— Что, черт возьми, за шум, Уитфорд? Мистер Финкасл выполнил свою угрозу о стрельбе в крокодилов?

— Выполнил, — сказала я.

Мой дядя окаменел.

Я скорее почувствовала, чем увидела, присутствие Уита. Он встал позади, прислонившись к стене и скрестив лодыжки. Оглушающая тишина затянулась, сгущаясь с каждым мгновением от напряжения. Пальцы дяди Рикардо, которые добела сжимали ручку, расслабились. Медленно он поднял голову, его губы превратились в тонкую бледную полосу. Он смотрел на меня в глубоком потрясении. Затем, его внимание переключилось на длинную тунику, обтягивающую мою тонкую фигуру, с которой капала вода на ковер.

— Почему вы оба мокрые?

— У нас была неожиданная встреча с вышеупомянутым крокодилом, — сказал Уит.

— Иисусе, — дядя закрыл глаза, но вскоре распахнул их — зелено-карие, как мои. — Ты ослушалась меня, — произнес он изумленно. — Ты хоть представляешь, что натворила?

— Нет, потому что ты не будешь—

Дядя Рикардо резко встал, стул опрокинулся.

— Ты помог ей подняться на борт, Уитфорд?

Уит пристально посмотрел на него.

Мой дядя развел руками, наполовину взбешенный, наполовину разъяренный.

— Зачем ты это сделал?

Я вздернула подбородок.

— У него не было выбора.

Мой дядя открыл рот, а затем медленно закрыл его. Казалось, он боялся спросить, что я имею в виду. Но интуиция подсказывала мне, что он уже догадался, зачем я здесь. Мне нужна была правда, нужны были ответы. И я получу их любой ценой.

Я с трудом сглотнула. На моем лбу выступили капельки пота.

— Позови Хассана, — тихо сказал дядя Рикардо.

Я растерянно моргнула. Неужели он хотел, чтобы я… Нет, он обращался к Уиту, который неподвижно стоял у стены, сунув руки в карманы. Возможно, он позировал для фотокарточки.

— Позволь ей остаться, — сказал Уит. — Думаю, она заслужила право стать частью команды.

Я резко обернулась к нему, мои губы приоткрылись от удивления. Он не смотрел на меня. Все его внимание было сосредоточено на моем дяде.

— Ты что, не в своем уме? — спросил дядя Рикардо.

— Мы не можем повернуть обратно, и ты это знаешь, — сказал Уит. — Она нашла способ подняться на борт без чьей-либо помощи; ей удалось выжить в водах Нила. Она их дочь.

— Мне все равно. Приведи Хассана.

— Если мы повернем назад, то потеряем дни, которых у нас нет. Ты уверен, что хочешь пойти на это?

Мой дядя смахнул содержимое со стола. Все рухнуло на пол. Он тяжело дышал, пуговицы натянулись на его широкой груди. Его руки сжались в кулаки, а костяшки пальцев побелели.

Взвизгнув, я отскочила назад. Прежде мне не доводилось сталкиваться с настолько вспыльчивыми людьми. Мой отец был человеком спокойного нрава, его тон всегда был мягким и доброжелательным. Моя мать была крикуньей, но в ярости не бросалась предметами. Дядя расхаживал взад-вперед, теребя бороду.

Затем он остановился и посмотрел на меня оценивающим взглядом.

На лице Уита моментально появилось осознание.

— Нет, — выдохнул он. — Я не буду этого делать.

— Я много плачу тебе за то, чтобы ты выполнял мои поручения, — сказал мой дядя. — Ты сопроводишь ее обратно, когда мы сойдем на берег.

Уит оттолкнулся от стены.

— Ты нуждаешься в команде, и я не могу управлять Элефантиной в одиночку. Учти, что она никогда не сдастся, если только не ехать с ней до самой Аргентины—

Дядя Рикардо откинул голову назад, расслабив челюсть. Паника охватила меня. Мне совсем не нравилось выражение его лица. Уиту тоже.