Мороз и ярость (ЛП) - Принс Лиззи. Страница 54

Атлас и Престон входят первыми, остальные молча следуют за ними. Комната огромная. Потолок в два этажа высотой, а во всю стену — окна, выходящие на реку. Лунный свет проникает внутрь комнаты, давая нам достаточную видимость, чтобы не споткнуться обо что — нибудь.

В комнате девять односпальных кроватей, пять с правой стороны и четыре с левой. Это напоминает мне жуткие приюты из книг, которые я читала. Мой рот раскрывается от этого зрелища. Не знаю, почему это меня удивляет; вся эта ситуация чертовски странная. Один за другим мы встаем над кроватью, мы с Ларк направляемся в дальний конец комнаты, ближе к окнам. Глядя на кровать, я поражаюсь тому, насколько по — человечески выглядит эта женщина. Конечно, она немного напоминает мне вампира тем, как она спит: на спине, со скрещенными на груди руками и заправленной под мышки простыней.

Внутри меня закипает шепот вины. Правильно ли мы поступаем? Что, если я ошиблась, и они не какие — то древние монстры из мифов и легенд, которые питаются нашей энергией? И мы собираемся обезглавить их всех какими — то тупыми инструментами.

Атлас поднимает руку, и я отбрасываю свои сомнения. Мы не можем позволить себе роскошь сомневаться. Ларк стоит немного позади меня и слева, следя за тем, чтобы мой клинок не порезал ее. Я жду знака от Атласа, и как только он опускает руку, Ларк ахает.

Как будто прогремел взрыв, и все зашевелились. Глаза сестры на кровати передо мной резко открылись, что заставило Ларк ахнуть. Я едва успеваю отпрыгнуть, как рука, полная черных когтей, замахивается на меня. Раздается шипение, когда жидкость попадает на пол. Срань господня. С ее ногтей капает яд, достаточно мощный, чтобы проесть камень.

Время колебаний закончилось. Я поднимаю свой меч и опускаю его, отсекая голову Гидре передо мной.

— Черт возьми, Рен. — Ларк хватает меня сзади за рубашку, оттягивая назад, когда голова катится по полу с отвратительно влажным шлепком.

Я отступаю назад и осматриваю остальную часть комнаты. В ней полный хаос. Похоже, наши усилия были не так своевременны, как нам бы хотелось.

Черт.

Немного света было бы чертовски кстати прямо сейчас. Не могу сказать, у всех ли в голове мысли о своих сестрах, но рискну предположить, что ответ отрицательный. Кто — то кричит в другом конце комнаты, но я не вижу, что происходит.

— Их слюна подобна кислоте, — кричит Дрейк.

— С их когтей капает яд! — кричу я в ответ на случай, если никто из остальных еще не обнаружил это драгоценное явление.

В дальнем конце комнаты вспыхивает свет. На стене висят настоящие факелы, почему бы им не быть там? Теперь, когда мы не окутаны тьмой, очевидно, что мы не обезглавили всех сестер. Шафран и Джейд противостоят очень разъяренной женщине. Джаспер и Грир замахиваются на другую сестру, которая замахивается на них своими ядовитыми когтями и шипит, как разъяренная кошка.

Движение у моих ног заставляет меня пожалеть о желании выйти на свет. Открывшееся мне зрелище навсегда запечатлеется в моем мозгу. Это материал из ночных кошмаров. Голова на полу трясется, когда из шеи вырастает новое тело взамен того, что все еще лежит в кровати. Тело, у которого сейчас отрастает голова.

— Они отрастают снова, — кричу я, поднимая меч, но затем останавливаюсь. Что, если я снова отрежу головы, и у каждой из них вырастет еще одна голова или туловище, пока вместо одной не станет четыре? — Нам нужно поторопиться.

На другом конце комнаты Шафран кричит, когда одна из Гидр вспарывает ей живот своими смертоносными когтями. Это нехорошо. У меня кружится голова от густо загрязненного воздуха, и я двигаюсь слишком медленно. Чем дольше мы остаемся здесь, тем больше шансов, что никто из нас не выберется отсюда живым.

— Какой у нас план? — Кричу я, делая шаг в сторону от неудачно проведенного научного эксперимента у моих ног.

— Нам нужно оторвать головы у остальных, пока они не отрасли снова, — кричит Атлас, и начинается лихорадочная перестановка.

— Сюда, — зовет Джейд оттуда, где Шафран корчится на земле. Их сестра превратилась в получеловека — полумонстра. Во рту у нее слишком много зубов, и с них капает едкая кислота на землю, пока она не растекается у ее ног.

— Как, черт возьми, мы должны отрубить им всем головы одновременно, когда они превосходят нас численностью? — Я осматриваю комнату, замечая все больше появляющихся регенерирующих тел и голов.

Дрейк хватает факел со стены и тычет им в бок сестры, стоящей перед ним. Она вспыхивает, как костер. Ну и черт. Может быть, ее кислота похожа на бензин. Дрейк отшатывается в удивлении, очевидно, тоже не ожидая такого исхода. Атлас выхватывает факел у него из рук и поджигает еще двух чудовищных женщин.

Плюсы огня в том, что он, кажется, полностью ослабляет Гидру. Минусы в том, что воздух практически смертелен. Я беру статуэтку змеи с тумбочки возле кровати и швыряю ее в окно. Стекло разбивается, и в комнату врывается свежий воздух. Этого недостаточно, чтобы избавиться от ядовитого зловония, но, по крайней мере, я могу дышать без того, чтобы мои легкие не сжимались в груди.

В комнате находится полдюжины пылающих сестер, кричащих и корчащихся от боли; остальные в той или иной степени искалечены. Те, что у моих ног, слишком быстро отращивают свои недостающие части. Рядом со мной Ларк приваливается к стене.

— Ларк, — шиплю я ей, кашляя от смертоносного воздуха. — Вставай. — Ее глаза закатываются, и она оседает на пол.

Зверь с крошечной головой у моих ног застает меня врасплох. Ее рука поднимается, и окрашенные кислотой ногти скользят по моему животу. Жгучая боль прожигает мою кожу, и кровь капает из ран. Ублюдок. Я не знаю, от чего жжет больше — от кислоты или от чертовых порезов. Я пинаю Гидру, отталкивая ее достаточно далеко, чтобы она не смогла выдержать еще один удар.

— Нам бы не помешало немного огня вон там, — кричу я, ничуть не смущаясь настойчивости в своем голосе.

В следующее мгновение Атлас оказывается рядом со мной, двигаясь быстрее, чем это должно быть возможно. Он касается факелом обоих существ на полу передо мной, и от их криков боли у меня по коже бегут мурашки.

— Они все горят. Нам нужно снова оторвать им головы, — рычит Грир, перекрывая крики Гидры.

Я не вижу Шафран, но все остальные, кроме Ларк, все еще стоят. Без колебаний я быстро расправляюсь с двумя Гидрами передо мной и их странными регенерирующими телами. Свист и металлический лязг мечей и лопат, соприкасающихся с плотью, разносится по комнате вместе с отвратительным хлюпаньем. Это звук, который я была бы счастлива никогда больше не слышать.

— Мы всех их прикончили? — Я кружусь по комнате, разглядывая абсолютный беспорядок. Повсюду кровь. Костры все еще горят, когда тела с поразительной скоростью превращаются в хрустящие скелеты. Они, должно быть, на девяносто процентов состояли из кислоты.

— Да, — говорит Атлас, срывая с себя рубашку и отбрасывая ее в сторону. Она покрыто запекшейся кровью и дырами там, где кислота прожгла ткань.

Либо так, либо он действительно хотел похвастаться своим точеным телосложением. Примерно в этот момент я понимаю, что дроны парят за окном, снимая все, что только что произошло. Гребаные боги.

Мы стоим посреди бойни, никто из нас не пострадал. Моя рубашка разорвана в клочья. На ткани видны три отчетливых следа от когтей, и она пропитана моей кровью.

— Господи. Нам нужно выбираться отсюда. — Дрейк подхватывает бесчувственное тело Ларк и шагает к окнам. Он выбивает ногой остатки стекла, которое я разбила, и осколки разлетаются по полу.

— Насколько сильно ты ранена? — Атлас рядом со мной, его рука обвивается вокруг моей талии и удерживает меня.

— Я выживу.

— Это не то, о чем я спрашивал, — огрызается Атлас, выводя нас на улицу.

Остальные следуют за нами. Тайсон держит обмякшее тело Шафран в своих массивных руках, а Нико помогает Грир удержаться на ногах. Мы, спотыкаясь, выходим на песчаный пляж, который ведет к реке. Снаружи луна стоит высоко и ярко, а вода мягко плещется о берег. Это такой мирный контраст с безумием, которое только что произошло внутри.