Путешественник по Изнанке (СИ) - Билик Дмитрий. Страница 32

Негр рядом смутился и разглядывал ладони, забыв про очищающий огонь. Приближающееся подкрепление тоже сбилось с шага, растерянно остоновившись. Да и я на мгновение запамятовал, что именно необходимо делать. Словно меня пыльным мешком ударили.

— Матвей! Матвей! Сс… — прозвучало в голове.

И почему-то именно голос Лихо привел в чувство.

— В себя приходи. Эта мерзота сейчас в атаку пойдет. Они всегда так делают. Сс…

И Лихо оказалась права. Шкреги внезапно проворно расступились, неуклюже ковыляя на своих неравномерно вытянутых ногах. А создание, укравшее все звуки вокруг, резко распрямило конечности и с неожиданной прытью рвануло вперед, устремившись к моему темнокожему коллеге.

«Это потому что он черный?», — прозвучало у меня в голове.

Но именно что в голове — вокруг по-прежнему был своеобразный канун дня перед голосованием. И, по всей видимости, выбирали того, кто будет съеден этой здоровенной тварью.

На сей раз закорючка Мыслеформы в конце вышла короткой. Потому что применил я заклинание к человеку. И когда шакалья морда с острыми, как бритва, зубами, собралась уже отделить рубежнику его храбрую голову от не менее храброго тела, моего нового друга отбросило назад. К остальных стражникам.

Надо отметить, что к этому моменту у меня возникла небольшая усталость. Мышцы слегка задубели, будто я махал руками в спарринге без остановки минут десять и появилась отдышка. Все объяснялось легко — хист уходил из тела не бесследно.

Предводитель шкрегов заметив, что его цель катапультировалась, сразу обратил свое внимание на меня. То ли понял, кто поставлял механизм для спасения, либо шел по порядку. Если этот рубежник удрал, значит, на подходе следующий. А так уж получилось, что на передовой выбор с этим оказался скудный.

И я даже не ожидал, что изломанная и неуклюжая тварь окажется такой быстрой. Я проворонил выпад, потому вытянул руки и выпустил хист напрямую, без всякого заклинания. И морда нападающего увязла в неосязаемой преграде.

Тварь рванула назад, явно перегруппировываясь для новой атаки, чем я сразу воспользовался. Сотворил форму, сделав максимально длинную закорючку и невидимой рукой нащупал левый задний коготь, на который опиралось уродливое существо. И рванул на себя.

В моем понимании, обидчику должно было оторвать конечность. Однако то ли я выдохся, то ли тварюга пропускала разгрузочные дни — великого акробатического этюда не получилось. Она лишь брякнулась на спину с невероятно приятным для моих ушей хрустом и принялась сучить конечностями.

Вот именно сейчас хорошо бы, чтобы стражники окружили ее и затыкали копьями. Я обернулся и понял, что те еще пытаются ответить на извечные философские вопросы: «Кто они?», «Зачем здесь находятся?», «Где их мама?». Что за жизнь такая? Всю грязную работу я вынужден делать самостоятельно. Раньше для этого хотя бы Митя с Гришей были.

Я вытащил нож с грустью посмотрел на него. Эх, Спешница, что же ты мне мясницкий тесак не оставила? Или двуручный топор. Против такой дуры мой нож — ну чисто зуботычка. Ну и ладно, мне-то что? Не зря же я бедовый! Сомнения прочь!

Разбежавшись, я на ходу увернулся от выскочившего, словно черт из табакерки шкрега. А затем запрыгнул на конечность, которая оказалась у самой земли. Как там всегда считалось — Матвей Зорин невезучий? Как бы не так!

Продолжающая истерить тварь «довезла» меня аккурат до брюха, куда я и спрыгнул. Нечисть или нечто, обладающее хистом, задрожало всем телом. Исчадие Изнанки раззявило рот в беззвучном крике и меня натуральным образом придавило. Словно давление резко шарахнуло — как не свалился — непонятно. Хотя вру, просто себе признаваться не хотел. Все дело в мягком голосе, который был моей единственной ниточкой с миром.

— Матвей! Сс… Матвей! Меня слушай, не ее. Меня. Сс…

Не думал, что Лихо, заточенная в артефакте, будет обладать столь удивительной силой. Но, видимо, это она плохого ничего не могла сделать. А вот хорошего — пожалуйста. Вспомнить хотя бы те приятные воспоминания из детства.

Однако нечисть меня встряхнула. Я мотнул головой и бегом устремился к открытому рту, ударив ножом под него.

Клинок вошел на удивление мягко, без сопротивления. Я провел им поперек туловища. Брызнуло нечто мерзкое, вязкое, но голова отделяться не пожелала. Пришлось прибегнуть к Мыслеформе, добалнув сверху заклинанием. И вот теперь все получилось. Башка твари с забавным хрустом оторвалась от тела и рухнула на землю. Перекатилась пару раз и замерла.

А я полетел вниз, увлекаемый силой изнаночного тяготения. Как известно, самой бессердечной из сил.

И надо сказать, что опять повезло. В последний момент удалось сгруппироваться и уйти перекатом в сторону. А в полуметре от меня рухнули безжизненные конечности. Чужой хист жег грудь и будоражил кровь. Казалось, я теперь готов еще полчаса махаться с шкрегами. Жалко, что последние не собирались драться.

Смерть предводителя пагубным образом отразилась на мелких жуках. Теперь они в панике и без всякого порядка разбегались прочь, забыв о своих агрессорских замашках.

А я стоял, посреди огромного трупа Хренокрыла (хотя оказалось, что крыльев у него нет — это ноги) и горы ошметков шкрегов. Герой, которого заслужила Изнанка. Великий и непобедимый Бедовый. Аве мне, аве!

Я повернулся к стражникам, готовый вкушать свою порцию славы. Меня нельзя было назвать честолюбивым парнем — с таким хистом уж точно — но казалось, что даже слабые овации теперь будут кстати.

Вот только их не было. Как и счастливых улыбок, поднятых вверх больших пальцев и существенного прибавления в хисте. Почему-то эти изнаночники оказались не особо рады тому, что я их спас. Мазохисты, что ли?

А еще мне не понравилось, что тот единственный ведун, который спешил на помощь, но так и не вступил в схватку, ткнул в меня пальцем и что-то угрожающе сказал. В смысле, просто сказал — я же его по-прежнему не понимал, но вот тон мне очень не понравился. Таких к государственным наградам не представляют.

Когда же он вместе с остальными решительным шагом двинулся навстречу, я понял, что все точно идет не по плану. Вот не нравится мне эта сморщенная, как задница старушки, надбровная дуга на его сердитом лице.

Единственным адвокатом дьявола оказался тот самый Черныш. Оно и понятно, мы же сражались вместе. Он встал на пути ведуна, что-то быстро говоря и показывая ладошки. Вряд ли хвастался, какие они у него белые.

В любом случае, пятирубцовый рубежник не оценил. Он решительно оттолкнул собрата в сторону и подошел ко мне, продолжая что-то выговаривать. Теперь тыча не только в меня, но и в тварь с оторванной башкой.

— Ну да, убил, не надо благодарностей. Хотя вру, они бы не помешали, — сказал я.

Нет, я видел много неблагодарный людей. К примеру, Светка в девятом классе попросила списать математику, пообещав, что потом со мной погуляет. Соврала. В институте Игорь с параллели занял косарь на неделю. Мало того, что не отдал, так еще и начал распускать слухи, что это я у него одолжил и морожусь, козлина такая. Но нынешний тип переплюнул всех.

Он в очередной раз пролепетал свою белиберду, а после быстро, без размаха ударил. Нет, судьба вообще меня не баловала. И по лицу получать приходилось. Но этот тип бил так, как прежде никто не бил. Словно под каток попал.

Я чудом не потерял сознание, понимая, что нахожусь в жесточайшем нокдауне. Ноги подогнулись, но, упасть мне не дали. Неизвестные благодетели подхватили под руки. Вот только так крепко, что мне стало понятно — подхватили с той лишь целью, чтобы я никуда не вырвался. А затем меня потащили к замку.

Глава 15

Когда мы добрались до главных ворот замка, я уже окончательно пришел в себя. Даже решил подшутить над волокущими меня рубежниками. Поднял ноги, совсем как в детстве, и будто бы полетел. Ну а что? Я все равно сбивался с шага и конвоирам приходилось подтаскивать меня.

Что характерно, стражники это не одобрили. Хорошо, что они оказались ребята не промах и сразу дали мне понять, что так делать не надо. Правда, весьма незамысловатым способом — пробив по хребту. Нет, все-таки как больно. Это у всех изнаночников рука тяжелая или мне везет?