"Фантастика 2024-17". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Белобородов Владимир Михайлович. Страница 42

– Можно меч посмотреть?

В этот раз я вышел со своим клинком (не на тренировку же).

– Конечно. – Я уже привык, что меч привлекает внимание окружающих.

Но дед меня удивил.

– Хороший меч, старый. Я его уже встречал.

– Где? – Мы с отцом и Лекамом задали вопрос почти одновременно.

– Да еще до Темной войны граф Волчий этим мечом владел. Граф был приметной личностью в столице, с ним все гном рядом ходил, говорил, что граф им новые земли откроет.

– У меня тоже такой помешанный на легендах был, даже два. – Я посмотрел на эльфа.

– Хороший меч, и плетения хорошо поставлены, кругов пятьсот ему точно. – Дед вернул мне клинок.

– Хороший, и все? – Эльф явно хотел доказать свою правоту.

– Да. Старые мастера делали, плетения прямо в разжиженный металл укладывали, вернее всего, друидские.

– Там же явно эльфийское плетение вложено!

– А ты скажи тогда – какое? На крепость или еще на что? Не можешь? Эльфийская вязь внешне очень похожа на друидскую. Или ты не знал? И то, и другое перекликается с плетениями растений. Но, насколько я знаю, именно таких плетений у эльфов нет. А друиды никому не расскажут, что вплетено, хотя, конечно, возможно и староэльфийское, просто вы уже забыли. Опять же для вас пятьсот лет – не время. Но сколько эльфов ни разглядывало этот меч, никто не смог сказать, что за плетения.

– Но накопитель-то эльфийский!

– Да. Только его кругов сто назад поставили, до этого другой был, граф рассказывал. Это и так видно – металлы разные. Волчий вообще любил похвастаться этим мечом. Семейная реликвия. Рассказывал, что этим оружием еще с драконами бились. Мол, это единственный такой меч. Я, правда, еще пару вещей мастера, изготовившего этот клинок, встречал. Топор и, по-моему, шлем. Вернее всего, когда-то это был комплект.

– Что стало с князем?

– Он бретеру одному проиграл, а того ночники прирезали, может, и Орден сов.

Эльфа явно не переубедили, и он, надувшись, отправился на вечернюю рыбалку с Храмом.

Я же пошел к щенкам, которые смешно, но уже не так неуклюже, как раньше, выбежали из землянки. Прихватил их обоих на руки, и мы направились к сейше, которая довольно благосклонно наблюдала за игрой прозревшего котенка со щенками. Хасаны, конечно, были постарше, но котенок давил их своей массой, уже раза в полтора превышавшей вес каждого из волчат. Когда начало темнеть, я с разочарованием поднял голову с мягкого бока кошки и, сдав без зазрения совести эльфа и Храма, рыбачащих на берегу, отправился с хасанами домой. Думаю, рыбаки придут без рыбы.

В беседке меня ждал дед. Мы с ним после заката солнца традиционно занимались моим магическим зрением. Вначале он пару мер времени сидел, водя руками над моей головой. По его словам, нагружал каналы на зрение, чтобы они быстрее развивались. Потом я медитировал, пытаясь рассмотреть плетения в моем мече. Спать тут не получалось, как только меня начинало клонить в сон, дед проводил рукой над затылком, и бодрость, не дающая заснуть, охватывала все тело. Приходилось снова успокаиваться. Последние два дня Савлентий гонял меня особо рьяно, так как перед этим я смог рассмотреть смутное облако сил в мече, то есть до прозрения оставалось чуть-чуть, но второй раз я облако рассмотреть не мог. Помаявшись со мной часть, дед остановил занятия и велел лечь на скамью.

– Зачем?

– Искра у одаренного, ты, наверное, знаешь, поддерживает и лечит тело, поэтому одаренные дольше живут.

– Знаю.

– Ну так вот, твоя искра, судя по каналам, пытается изменить твое тело, то есть она, если можно так сказать, рассматривает твои внешние изъяны, ну, морду твою с оттенком дурости, фигуру слегка угловатую – как недуг. Они и являются таковыми – остатками недуга. В результате искра все свои силы, а она у тебя очень слабая, бросает на лечение, а не на становление твоего зрения. Как я ни пытаюсь расширить каналы на зрение, она силу направляет на изменение тебя. Каналы уже давно расширены, а сила по ним не идет. Не получается обмануть организм. А сжимать каналы лечения я не хочу. Поэтому буду помогать искре делать тебя краше.

– То есть я избавлюсь от своего лица?

– А хочешь?

– Конечно! Еще как!

– Ну вот и причина. Искра слушается тебя и выполняет желание, а я-то бьюсь с тобой. А ты больше смазливым быть хочешь, чем магом. Софья нравится?

– Не знаю, дед, она хорошая, но не знаю.

– А чего, еще зазноба есть?

– Не все так просто, и тут не знаю.

– Ты уж определись, а там иди к цели.

Мимо беседки скользнула тень. Отец, как стемнело, отправился к дочери портнихи, предполагая, что мы не видим. Дед поводил руками над лицом, то как будто вытягивая, то – толкая. После лечения он отправил меня спать.

Ночью ужасно ломило суставы и тянуло лицо, помаявшись до полуночи, я взял меч и потихоньку выполз с чердака. Обе луны освещали двор, выводя причудливые тени. Младшая слегка разгоняла рисунок старшей. Я начал медленно выводить мечом узор в воздухе. Рукоять слегка нагрелась, и передо мной поплыли причудливые нити, которые я разгонял светящимся лезвием меча. Я не сразу понял, что это потоки силы, танец в водопаде серебряных нитей завораживал, я словно бы услышал мелодию, которая шла от Лекама, когда он начинал меня обучать. Как наступил рассвет, не заметил. Остановился, когда меня шепотом окликнул отец:

– Тебе чего не спится?

– Я, понимаешь… я вижу!

– Дернул же тебя Некрос остановить его, я уже две части любуюсь, как он силу выхватывает прямо из воздуха, – раздался голос деда из беседки. – А, я забыл. Ты же не видишь силу. Красиво двигался, я так понял, что увидел все-таки.

Я положил меч, видение силы стало меркнуть. Заметив, что озираюсь, дед спросил:

– Чего, уже не видишь?

Я кивнул.

– Ты когда железкой махал, в тебя сила со всех сторон лилась, а из меча как ручей через правую руку тек. Ты чего же, уже черпал силу из меча?

– Было пару раз, когда на ускорение выходил и не хватало.

– То-то я смотрю, привычно вытягиваешь, накопитель почти пустой.

Я снял с навершия меча оплетку. Камень был черным.

– Не переживай, заряжу. А ты бы спать шел, сейчас плохо будет, искра притухает.

– Почему?

– Еще силы хочет, организм требует, он несколько часов пил силу без меры. Это как похмелье.

– Так, может, еще…

– Чем больше выпьешь гномьей настойки, тем сильнее болеешь, поэтому иди спать.

Накрыло вялостью, когда я залез на чердак. Практически сразу упал и уснул.

Проснулся к обеду, не скажу, что сильно разбитый, но точно не бодрый. Спустившись с чердака, побрел к землянке.

– Если ты к щенкам, то их Касса увела еще утром, – раздался голосок Софьи из беседки. – Скинула, что на охоту, только я не поняла, то ли хасаны на котенка охотиться будут, то ли котенок на хасанов.

– Скорее, второе.

– Пойдем отвар пить, а то ты как кухонная тряпка – мокрый и вялый. С тобой все хорошо?

– Да вроде да. – Только сейчас я заметил, что весь в поту.

Мимо, не здороваясь, пробежал Лекам и, перепрыгнув через крыльцо, исчез в доме.

– Чего это он? – Я присел рядом с Софьей.

– Они с дедом с утра экспериментируют. После того как ты увидел силу, они решили на искре Лекама проверить твой метод. Сначала здесь с твоим мечом пробовали. Вроде рассмотрели, что искра тянется к силе, вот теперь с разными накопителями носятся. Ушли в лес, чтобы никто не мешал, и там возятся. Лекам от счастья аж вприпрыжку бегает.

– А остальные где?

– Храм Малика гоняет, Эль с твоим отцом и Солдом лошадь лечат в конюшне. Захромала.

– Которая?

– Из вьючных, не помню, как зовут.

Из дома выбежал Лекам и вновь, не заметив меня, пронесся мимо.

– В купальню пойдешь? Солд воду натаскал, через полчасти обедать будем.

– Пойду, только за чистой одеждой схожу.

Я встал и пошатнулся.

– Иди уже, сама принесу.

В купальне разделся и, не имея сил зайти в мойку, присел на скамью.