Толстой (СИ) - Гуцол Юлия Валерьевна. Страница 7

Но особенно пронзительно и остро то, что за несколько лет до своей смерти, будучи глубоко пожилым человеком, он все так же испытывал невыразимую тоску по материнской любви: «Целый день тупое, тоскливое состояние. К вечеру состояние это перешло в умиление – желание ласки – любви. Хотелось, как в детстве, прильнуть к любящему, жалеющему существу и умиленно плакать, и быть утешаемым. Но кто такое существо, к которому я мог бы прильнуть так? Перебираю всех любимых мною людей – ни один не годится. К кому же прильнуть? Сделаться маленьким и к матери, как я представляю ее себе. Да, да, маменька, которую я никогда не называл, еще не умея говорить. Да, она, высшее мое представление о чистой любви, но не холодной, божеской, а земной, теплой, материнской. К этой тянулась моя лучшая, уставшая душа. Ты, маменька, ты приласкай меня. Все это безумно, но все это правда» (написано на листке бумаги с датой 10 марта 1906 года).

На этой трогательной ноте остановимся и сделаем шаг назад – к тому моменту, когда княжна Мария Волконская, в возрасте 31 года, оставшись без отца, переезжает в Москву, где у нее собственный двухэтажный дом, потихоньку там осваивается, начинает выезжать в свет. И на одном из званых вечеров…

Брак по расчету, оказавшийся счастливым

…знакомится с графом Николаем Толстым. Знакомится не совсем случайно, инициаторами встречи были родственники с обеих сторон. Мария уже и не надеялась на замужество, а Николай смирился с мыслью, что закончит свои дни в бедности.

Будущих предполагаемых супругов осторожно представили друг другу на одном из балов. Все переживали, как же некрасивая княжна с унылым лицом, густыми бровями и уродующей ее высокой прической сможет привлечь стройного красавца в гусарском мундире с буйными кудрями и живым взглядом. Мария при знакомстве держалась холодно, ничем не выдавая своих чувств. Потенциальный жених улыбался, молчал и почтительно целовал пальцы «немолодой» по меркам того времени княжны. «Н-да, не выйдет ничего из этой затеи, ох, не выйдет!» – удрученно вздыхали свахи и не угадали. Брак, как ни странно, удался. Да, со стороны графа Толстого сначала это была не более чем выгодная сделка, но до той поры, пока он не узнал поближе свою избранницу. К чувству уважения, возникшему при первой их встрече, спустя время прибавилось чувство настоящего восхищения умом и душевными качествами Марии Николаевны, которое потом переросло в глубокую привязанность. Он был обязан ей поправлением семейных дел, тем, что его матушка проживет спокойную и безбедную старость, что в его доме отныне царит уют и благополучие. А Николай заполнил пустоту в душе княжны, которую она чувствовала после смерти отца, у нее появилась возможность заботиться и любить.

Так 9 июля 1822 года Мария Волконская стала графиней Толстой. В приданое мужу она принесла несколько имений и родовую усадьбу – Ясную Поляну, деньги и восемьсот крепостных крестьян в Тульской и Орловской губерниях. Однако сначала молодые стали жить в скромной квартире Толстого в Москве, вместе с его матерью и кузиной. Здесь же появился их первенец, Николай (Коко, как звала его Мария).

Брак, заключенный по расчету, оказался очень удачным и счастливым. Многие исследователи говорят, что семейная идиллия и согласие сразу возникли в семье Толстых. Однако есть основания полагать, что сие далеко не так. Графине Марии Николаевне пришлось проявить бесконечные терпение и такт, чтобы не отвечать на придирки взбалмошной свекрови и отголоски сдерживаемой ревности кузины Туаннетт (Татьяны Ергольской, вы же помните про романтические чувства между ней и графом). Но постепенно все наладилось. Кроме того, вскоре после рождения первенца в 1824 году Николай Ильич вышел в отставку и семья уехала в Ясную Поляну.

Николай Ильич неустанно поражался той глубокой работе души и сердца, присущей его жене, на которую сам он был не способен. Он ценил в ней то, что она, несмотря на занятость детьми и домом, хотела понимать его, стать ему другом, и что она никогда не подчеркивала перед ним своего превосходства, а относилась с уважением и любовью. Супруги частенько все делали вместе – просматривали хозяйственные счета, совершали покупки, вели домашнюю бухгалтерию и деловую переписку, устраивали приемы и охоту для гостей, – что еще более сближало их. Бывали случаи, когда граф Толстой поддавался своей слабости пригубить винца, но даже тогда графиня не винила его, отступала в тень и никаким словом ни перед гостями, ни перед детьми не роняла авторитета мужа.

Вечера в усадьбе проходили очень тепло. Мария Николаевна хлопотала вокруг стола, угощала детей пирожными, играла на пианино, обсуждала с кузиной Туаннетт книжные новинки, заразительно смеялась рассказам мужа и не забывала записывать свои размышления. «В ранней молодости ищешь всего вне своего я; мы зовем счастье, обращаясь ко всему, что нас окружает. Но постепенно все направляет нас вглубь самих себя». Спустя много лет Лев Николаевич Толстой напишет фактически такие же строки…

К 38 годам Мария из «старой девы» превратится в счастливую молодую мать четырех детей, хозяйку большой любящей семьи. Конечно, в каждом семействе свои скелеты и тени, но в их доме, кроме этого, еще много света, искренности и радости.

Ну и коли мы затронули тему детей, то пора переходить к ним. Первенец Толстых – Николай родился в Москве, 21 июня 1823 года.

17 февраля 1826 года в имении родился сын Сергей, 23 апреля 1827 года – еще один сын, Димитрий, 28 августа 1828 года – Лев, будущий великий писатель, давший бессмертие своему роду. 4 августа 1830 года родилась единственная в семье дочка, Мария.

Я уже упоминала о «Педагогическом дневнике» матери Толстого. Но хочется рассказать побольше. Сей дневник назывался «Журнал поведения Николеньки». Мария Николаевна, вынашивая и рожая детей, серьезно и ответственно подходила к вопросам их воспитания, и при этом с огромной любовью. В своем дневнике она отмечала малейшие проявления их характера, особенности темперамента, ежедневные шалости, детские привычки, забавные слова и случаи. В связи с тем, что самым старшим был Николай, а остальные дети фактически совсем малыши, упор делается на него. Однажды она написала, что хочет воспитать в своем сыне храбрость, потому что он «сын отца, который хорошо служил отечеству». Она вела дневник для того, чтобы поощрять мальчика в хорошем поведении и предостерегать от ошибок. Самое интересное, что записи в дневнике имели большое значение для Николеньки, он часто просил, напроказив, не писать о его шалостях туда. Надо отметить, что Мария Николаевна, сама воспитанная только отцом, человеком военным и суровым, шла тем же путем и в воспитании сына. «Беспощадно преследовалась всякая блажь, капризы, распущенность, лень. Для обозначения всех этих отрицательных качеств в дневнике употребляется даже особый термин – “митрофанить”…» Графиня замечала в своем сыне сердечность, но была недовольна, когда видела излишнюю чувствительность и проявления страха в маленьком мальчике. Например, когда он заплакал от жалости, прочитав о застреленной птичке, или испугался большого жука. А вот за хорошее поведение Николеньке разрешалось надевать саблю. Также большое внимание уделялось умственному развитию детей и уважительному отношению к слугам. В качестве основного метода воспитания использовалось разумное убеждение. В своей педагогической системе Мария Николаевна применяла особые билетики, в которых описывала успехи сына в чтении. К сожалению, их сохранилось всего 13 штук, но, чтобы иметь представление, некоторые из них я приведу – «сперва не заслужил, а после поправил хорошо», «очень хорошо», «очень порядочно», «изрядно, но не без блажи» и т. д. Как мы видим, в процессе развития сына Мария Толстая проявляла терпение и настойчивость. Именно поэтому этот многотомный психологический труд Лев Толстой не просто неоднократно перечитывал, но и включил его фрагменты в почти неизмененном виде в черновые варианты романа «Война и мир».