Дорога в Омаху - Ладлэм Роберт. Страница 27

– У нас и впрямь нет ни войн, ни революций, сынок, но есть зато трусливый, неблагодарный человечишка, чей эскорт, возможно, заметил нас… Слушай, Ди-Один, я тут остановлюсь на минутку, а ты загляни в рыбную лавчонку, будто выбираешь, что бы взять на обед. Да и вокруг пошарь, но в пределах видимости. Не исключено, что в лавчонке имеется черный ход, однако это маловероятно. Они даже могут переодеться, но это не должно сбить нас с толку. Наша цель – внедриться незаметно в ряды противника и не отличаться обличьем от них. Но рисковать нам не следует. Рядом с тем типом – профессионалы, ребята, так что мы обязаны показать высший класс!

– Неужели вся эта tonteria [45] для того, чтобы я следить за высокий парень, который на эта фотография?

– Именно так, капрал, и неуместно расспрашивать старшего по званию об отдаваемых им приказаниях, особенно выказывая сомнения в столь неподобающих выражениях.

– Такой работа мне нравится!

– Вперед! – гаркнул Хаук, затормозив.

Ди-Один открыл дверцу и вышел, захлопнув ее за собой.

– Что касается тебя, Ди-Два, – продолжал Мак, подаваясь вперед, – то хотел бы, чтобы ты, как только я припаркую машину, перешел через дорогу и не спускал глаз с большой машины-лимузина и с рыбного магазина. Если кто-то выйдет вдруг торопливо из лавки и сядет в лимузин или в какую-нибудь другую машину поблизости, дай мне знать.

– Разве это не то самый, что делать Дези-Один, парень? – спросил Ди-Два, извлекая из кармана «уоки-токи».

– Там может оказаться засада, если только охрана достаточно наблюдательна и держит ухо востро, в чем я как-то сомневаюсь: в противном случае стал бы я разве подъезжать так близко к вражескому средству передвижения? В общем, как полагаю я, внезапной атаки нам нечего опасаться.

– Ты чудно говорить. Наверно, сам знать это, а?

– Занять позицию! – приказал Хаук, влетев на свободную площадку на углу улицы и тут же заглушив двигатель.

Ди-Два выпрыгнул из машины и, обойдя ее, устремился через дорогу со скоростью стрелы.

– Недурно, кабальеро, – отметил Мак и полез в карман за сигарой. – У вас обоих есть определенные задатки. И выправка – как у настоящих сержантов!

И тут раздался легкий стук в ветровое стекло. Полицейский на краю тротуара размахивал дубинкой. Хаук бросил растерянный взгляд на улицу и прямо перед собой увидел знак, запрещавший в этом месте парковку.

Сэм выбрал несколько кусков трескового филе и, платя по счету, поблагодарил хозяина-грека, услышав в ответ любезное «пожалуйста, мистер Дивероу!». Телохранители, проявляя к рыбе минимум интереса, скучали и от нечего делать разглядывали равнодушно развешанные по стенам выцветшие от времени фотографии в рамках, изображавшие острова Эгейского моря. Остальные посетители, сидя за двумя высокими столиками с покрытием из белого пластика, разговаривали между собой по-гречески и, казалось, были больше заняты беседой и друг другом, чем покупками. Когда дверь в очередной раз отворилась, пропуская внутрь новых потенциальных клиентов, они поприветствовали двоих из них, но не третьего, одетого в какую-то странную, непонятную форму. Этот последний направился к прилавку в конце магазина, совершенно пустому, если не считать колотого льда, и уставился на него. Потом под настороженным взором не замеченных им наблюдателей извлек из кармана портативное переговорное устройство, поднес его к губам и начал что-то говорить.

– Fascisti! [46] – закричал пожилой бородатый Зорба, сидевший за столиком в конце зала, в непосредственной близости от прилавка. – Смотрите, он передает немцам какое-то сообщение!

И тут же он и еще двое – так же, как и их поднявший тревогу товарищ, люди зрелого возраста, бывшие партизаны из Салоник – дружно ринулись, спотыкаясь, в атаку на ненавистного врага пятидесятилетней давности с намерением взять его в плен. Телохранители Сэма вытащили оружие, чтобы в случае чего прийти на помощь человеку с переговорным устройством. Но тот и сам мог постоять за себя. Действуя энергично руками и ногами, он с профессиональной ловкостью отбивался от наседавших на него престарелых греческих воинов и, добравшись наконец до садка с рыбой у дверей, выскочил на улицу.

– Я знаю этого человека! – завопил Дивероу, вырываясь из объятий своих телохранителей. – У него свастика на вороте! Я видел его, когда мы ехали в лифте!

– В каком лифте? – спросил скандинавский страж.

– В том, в котором мы спускались вниз из офиса!

– В лифте я не заметил никакой свастики, – заявил польский страж.

– Значит, смотрел себе под ноги.

– Ну уж скажешь!

– Хватит об этом! Я чувствую, что он совсем рядом!

– Кто «он»? – потребовал уточнения Кнут.

– «Титаник». Он идет прямым курсом сюда! Чтобы принести мне несчастье! Я знаю! Это самое хитрое, самое изворотливое исчадие ада. Бежим же прочь из этого места!

– Как угодно, мистер Дивероу! Вот только захватим филейчики в мясной лавке на Бойлстоун и сразу же к тебе домой.

– Стойте! – закричал вдруг Дивероу. – Мы поступим иначе… Отдайте свои плащи вот тем ребятам за столиками и вручите им пару сотен долларов, чтобы убедить их проехаться в лимузине Арона. Пусть прокатятся до гавани… Ты, Кнут, передай Пэдди, чтобы он высадил потом их всех у какого-нибудь питейного заведения по пути к дому Пинкуса, где я и встречу его… А ты, Стош, вызови такси, после чего мы все вместе разработаем план дальнейших действий.

– Это безумие какое-то, мистер Дивероу, – выразил свое мнение Стош, ошарашенный внезапно появившимся у Сэма властным тоном. – Я хочу сказать: то, что ты говоришь, совсем на тебя непохоже.

– Я возвращаюсь в свое прошлое, Стенли, где наставником моим был мастер своего дела. И этот тип преследует меня сейчас. Я знаю это. Действительно знаю. Но он допустил ошибку.

– Какую, сэр?

– Привлек к своей грязной работе настоящего военного, из вооруженных сил США. Форма на нем, правда, черт знает какая, но обратите внимание на его выправку и на то, как подстрижены у него волосы сзади. Ясно, мерзавец этот – на государственной службе!

– Эй, чудила, где ты?

– За углом, угодил в проклятущую пробку! Но с кем из вас я говорю?

– С Дези-Дос [47]. Дези-Уно [48] – со мной.

– Хэлло, чудила! – поприветствовал генерала Ди-Один. – Ты еще больше сумасшедший, чем стая сумасшедший попугай!

– Каковы результаты рекогносцировки?

– Брось болтать чушь, парень, меня чуть не убивать!

– Что, стреляли?

– Рыбой, что ли? Не будь идиот!.. На меня нападать безумный старики с бороды. Они не говорить по-английски.

– Ты несешь какую-то околесицу, Ди-Один.

– Они тут много кругом. И с ними – тот высокий тощий гринго, который тебе нужен для какой-то скверный дело.

– Выражайся яснее, капрал!

– Он отправить куда-то несколько старики в большой черной машина в дурацкий одежда и думать, что мы ничего не понимать. Он дурак, этот твой гринго!

– Чего мы не понимаем?

– Он ждать другой машина. Один из его амигос [49] стой там перед дом и смотреть вокруг себя!

– Дьявольщина какая-то, мне не вырваться отсюда! Мы упустим его!

– Не беспокойся, чудила…

– «Не беспокойся»? Да нам каждая минута дорога!

– Эй, парень, как далеко работать этот маленький радио?

– Это военное переговорное устройство. Работает на частоте мегагерц. Действует на расстоянии до ста пятидесяти миль на суше и вдвое большем – на воде.

– Мы не собираться плыть в машина, поэтому все в порядке.

– О чем ты, черт бы тебя побрал, говоришь?

– Мы следовать за этот гринго и его амигос.

– Следовать?.. Клянусь легионами Цезаря, не понимаю: на чем?