На повестке дня — Икар - Ладлэм Роберт. Страница 47

— Ну уж нет, леди!

— Он ребенок, когда речь заходит об этих людях! Я способна помочь!

— И вовлечь в историю нас, что совершенно недопустимо, вы это знаете не хуже меня. Лучше держитесь подальше!

— Я думала, вы говорили... Могу ли я сообщить вам то, что считаю крайне негативным в этой операции?

— Не желаю ничего слушать. Не суйте свой нос, ясно? Калейла поморщилась, услышав частые гудки. Фрэнк Свонн из Вашингтона, округ Колумбия, бросил трубку.

— "Араду" и «Тилос»? Да, знаю, где это, — сказал Эммануил Вайнграсс своему собеседнику, с которым говорил по телефону в кабинете здания аэропорта в Мухарраке. — Т. Фарук и Стрикленд. Боже, поверить не могу, чтобы этот пьяница из Каира... Прошу прощения, да, разумеется, больше почтения... Продолжай. — Вайнграсс записывал информацию, которую из Маската передавал ему султан.

Все больше и больше Вайнграсс проникался к нему уважением. Он знал людей вдвое старше Ахмата, имеющих опыт втрое больше, которые не справились бы с ситуацией, с какой столкнулся султан Омана. Но западная печать не поднимала вопрос о мужестве этого человека, пускавшегося в рискованные предприятия, грозящие лишить его не только трона, но, возможно, и жизни. — Хорошо, я все записал... Послушай-ка, приятель, ты поразил меня. Ты стал настоящим мужчиной. Я понимаю, ты, конечно, всему этому мог научиться у меня.

— У тебя я научился одному, Мэнни: принимать вещи такими, какие они есть, и не искать отговорок. Не важно, о чем идет речь, о плохом или хорошем, сказал ты мне. Ты говорил, человек вполне может примириться с поражением, но не с отговорками, которые лишили его права совершить ошибку. Прошло достаточно много времени, прежде чем я это понял.

— Прекрасно, молодой человек. Передай мудрость своему малышу, появление которого ты ожидаешь в самом скором времени. Если хочешь, назови это поправкой Вайнграсса к десяти заповедям.

— Но, Мэнни...

— Да?

— Будь добр, не надевай свои желтые или в красный горошек «бабочки» в Бахрейне. Они слишком... яркие, понимаешь?

— Ну вот, теперь ты мой портной... Я буду поддерживать с тобой связь. Пожелай нам всем удачной охоты.

— Да, мой друг, искренне желаю. Больше всего я хочу сейчас быть рядом с тобой.

— Я знаю. Был бы я здесь, если б этого не знал — равно как знает и наш друг. — Вайнграсс повесил трубку и повернулся к шестерым мужчинам. Они расположились кто где: на столах, стульях, кто-то проверял оружие, кто-то батарейки в радиопередатчиках, но все внимательно прислушивались к словам пожилого человека. — Мы разделимся, — сказал он. — Бен-Ами и Серый пойдут со мной в «Тилос». Синий, ты с остальными отправишься в «Араду»... — Мэнни внезапно замолчал и зашелся сильнейшим кашлем.

Мужчины переглянулись между: собой, никто из них не шевельнулся, чувствуя, что Вайнграсс отвергнет любое предложение о помощи. Одно было ясно всем: перед ними умирающий человек.

— Воды? — предложил Бен-Ами.

— Нет, — хрипло ответил Мэнни. — Проклятая простуда, мерзкая французская погода... Так, на чем мы остановились?

— На том, что я должен отправиться с остальными в отель «Араду», — ответил Иаков, кодовое имя Синий.

— Оденьтесь поприличнее, иначе вас и на порог не пустят. Здесь, в аэропорту, есть магазины. Купите хотя бы пиджак, этого уже будет достаточно.

— Но это наша рабочая одежда, — возразил Черный.

— Сложите ее в пластиковый пакет, — посоветовал Вайнграсс.

— Что мы будем делать в «Араду»? — Синий поднялся со стола, на котором сидел.

Мэнни бросил взгляд на свои записи, затем поднял глаза на Синего:

— В номере 201 остановился человек по имени Азрак.

— "Синий" в переводе с арабского, — проговорил Красный, бросив взгляд на Иакова.

— Один из организаторов конфликта в Маскате, — сказал Оранжевый. — Говорят, он возглавил отряд, который взорвал кибуц «Теверия» неподалеку от Галилеи, убив тридцать два человека, среди которых были и дети.

— Он заминировал три селения на Западном берегу, — добавил Серый, — и взорвал аптеку, написав на стене «Азрак». После взрыва обломки стены собрали и увидели это имя Азрак. Я видел его по телевизору.

— Свинья, — не сдержался Иаков. — Когда окажемся в «Араду», что будем делать? Принесем ему чай с печеньем или сразу наградим медалью за заслуги перед человечеством?

— Все, что вам надо, — это не попадаться ему на глаза! — резко осадил его Вайнграсс. — И не выпускать его из виду. Двое из вас займут соседние номера, чтобы наблюдать за дверью. Никаких отлучек, ни за стаканом воды, ни в туалет, следить за дверью постоянно. Двое других останутся на улице, один займет пост возле центрального входа, другой — у служебного. Поддерживайте друг с другом связь. Сообщения должны быть короткими, предпочтительно из одного слова и на арабском. Если он покинет номер, следуйте за ним, только ни в коем случае не дайте ему заподозрить, что за ним установлена слежка. Не забывайте, он подготовлен не хуже вас, и для него, как и для вас, главное — выжить.

— И как это следует понимать? Если он решит отправиться на частную вечеринку, нам что, сопровождать его? — не скрывая сарказма, проговорил Иаков. — И это ваш план?

— План придет от Кендрика, — не обратив на этот раз внимания на оскорбление, ответил Мэнни. — Если он у него есть, — добавил он с сомнением в голосе.

— Что?! — Бен-Ами вскочил со стула, не столько взбешенный, сколько изумленный.

— Если все пойдет как надо, он встретится с арабом в десять часов. С его помощью Кендрик надеется вступить в контакт с одним из агентов Махди, с человеком, который либо приведет их прямо к нему, либо сообщит имя того, кто сможет сделать это вместо него.

— На каком основании? — допытывался Бен-Ами.

— Ну, в общем, основание есть. Люди Махди думают, что возникла экстренная ситуация, но, в чем проблема, они не знают.

— Дилетант! — не сдержался Красный. — Да там же все будет напичкано людьми и оружием! Какого черта мы здесь делаем?

— Вы здесь затем, чтобы расчистить место и от людей, и от оружия! — прокричал Вайнграсс в ответ. — Если считаете, что я должен объяснить вам, что искать, отправляйтесь снова к бойскаутам в Тель-Авив! Вы следите, вы защищаете, вы ликвидируете плохих парней. Вы расчищаете путь этому самому дилетанту, который ставит на карту свою жизнь. Махди — ключ к разгадке, и, если вы до сих пор этого не поняли, боюсь, мозги подарить я вам не могу. Одно слово Махди, предпочтительно под дулом пистолета, — и безумию в Омане конец.

— Разумно, — сказал Бен-Ами.

— Это лишено всякого смысла! — воскликнул Иаков. — Предположим, ваш Кендрик встретится с Махди. Что он сделает? Что он ему скажет? Да его пристрелят, едва он появится!

— И это разумно, — согласился Бен-Ами.

— Идиоты! — Мэнни вышел из себя. — Вы что, думаете, мой сын олух? Он сумел построить здесь целую империю. Как только у него появится что-то конкретное — имя, место, организация, он тут же свяжется в Маскате с нашим общим другом султаном, свяжется с американцами, французами, с любым, у кого есть интересы в Омане, действовать будут они. Их люди в Бахрейне подобрались уже близко.

— Разумно, — снова проговорил Бен-Ами.

— Вполне, — согласился Черный.

— А что будете делать вы? — спросил притихший, но все еще не желающий сдаваться Иаков.

— Займусь отловом жирной лисицы, успевшей перетаскать немало кур из курятника, которую никто и не подозревал! — ответил Вайнграсс.

Кендрик распахнул глаза. Его разбудил подозрительный звук, не имеющий ничего общего с шумом города за окнами. Шорох раздался определенно в комнате, где-то рядом. Калейла? Нет, это была не она. Она исчезла. Он взглянул на примятую подушку и вопреки здравому смыслу почувствовал сожаление, что ее нет рядом. Несколько часов, проведенные с ней, были пропитаны теплом, не будь этого, не было бы их близости.

Который час? Он повернул запястье — черт! Она же забрала его часы! Кендрик перекатился к краю кровати и спустил ноги на пол, не заботясь о том, чтобы простыня прикрывала его наготу. Внезапно почувствовал, что ступня коснулась чего-то твердого. Он взглянул на белоснежный ковер и моргнул. Все, что находилось в его карманах, лежало возле кровати, все, за исключением пачки сигарет, которых ему сейчас крайне не хватало. В поле его зрения попал листок бумаги на прикроватном столике, он взял его.