Закон бумеранга (СИ) - Шнайдер Анна. Страница 40

Поэтому я написала Нике, чтобы продолжала, и перечислила ей очередной «аванс». Сразу после этого стало мерзко и противно, затошнило, будто я съела что-то тухлое, захотелось вернуть всё обратно, поверить в сказку. Это же так просто — верить в то, что тебя никогда не предадут.

Я знаю, верила уже. Поэтому и отчаянно боялась сейчас повторить свою прежнюю ошибку, вновь остаться в дурочках.

Я хотела быть умнее. И оказаться на шаг впереди, узнав о Сашкином предательстве не через семь лет, как в прошлый раз, а гораздо раньше.

Но не зря говорят: «Если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах».

Хотя сомневаюсь, что Бог нашёл бы в нашей ситуации хоть что-то смешное.

Сашка

Ночью я отвратительно спал, и точно знаю, что Марина тоже. Несколько раз хотел плюнуть, развернуться и обнять её, но каждый раз останавливал себя. Невозможно всё время идти навстречу, навязываться, настаивать на своём. Любому человеку надоедает. Мне пока не надоело, я всё же надеялся получить от Марины отклик, когда съеду и мы какое-то время поживём раздельно — моё отсутствие должно помочь жене принять окончательное решение и прекратить метаться, как сейчас. Вот я и ждал. Но обнимать Марину этой ночью — значит, в очередной раз навязывать свою близость и, возможно, получить гневную отповедь, из-за которой я только расстроюсь.

Нет, хватит.

Уснул я только под утро, но почти сразу проснулся. Посмотрел на часы — семь. Значит, девчонки скоро встанут. У них же режим, привыкли вставать не позже восьми.

Поднялся, покосился на Марину — спит. А рядом с ней, на тумбочке, лежит её телефон.

Хм…

Соблазн был невероятный, похлеще Ники и моей бывшей однокурсницы — те просто левые бабы, промелькнули перед глазами и ладно, а тут реальная возможность выяснить, какого чёрта происходит с моей женой, самым родным на свете человеком. Просто протянуть руку, разблокировать экран и залезть в мессенджер. Наверняка в переписке с Антоном что-нибудь да обнаружится.

Я аж зажмурился и зубы сжал, пытаясь перетерпеть приступ сильнейшего эмоционального любопытства и желания стать более информированным. Это же безумно просто, да и кто меня осудит в данной ситуации? Я ведь не для того, чтобы за женой проследить от ревности, — я за неё беспокоюсь. Не знаю, как помочь. Не факт, что я что-то найду в переписке, но попробовать-то можно.

Я сделал шаг по направлению к тумбочке… и остановился.

Нет. Хватит, надо это прекращать. Если Марина не может перестать бесконечно шуровать в моём телефоне — пусть хоть зачитается, но я не должен повторять за ней. Неважно, беспокоюсь я или банально ревную, — у любого человека должно быть личное пространство, и если тебя туда не пускают — значит, так надо и не следует лезть. В конце концов, я несколько часов назад не решился обнять Марину, чтобы не показаться в очередной раз слишком навязчивым, и вот — опять сомневаюсь в том же самом, по сути.

Марина сама не хочет ничего рассказывать, не желает быть откровенной со мной. Значит, я не должен вмешиваться, а должен ждать. Как созреет — поговорим.

Решив так, я поскорее сбежал в душ, прочь от соблазнов.

Теперь я отлично понимал Марину, которая, единожды привыкнув ковыряться в моём телефоне, никак не могла от этого отвыкнуть. Прям как я от просмотра порнухи. Знаешь же, что лучше этого не делать, потому что лучше не будет, а вот хуже — почти наверняка, но всё равно открываешь и смотришь. После противно до тошноты, обещаешь, что ни-ни, больше никогда, но проходит несколько дней — и опять срываешься.

Плохие привычки как вирус, чрезвычайно заразительны, и избавиться от них тяжело. Не знаю, собирается ли избавляться от своих Марина, но я от своих очень хотел бы.

От порнухи пока не получится, но телефоны проверять надо прекращать.

Сашка

Утро прошло… по-разному. Марина была мутной, но в этом как раз не было ничего необычного — она в последнее время такая почти всегда. Даша в силу возраста ничего не понимала, поэтому привычно бесилась, а Вика откровенно грустила. Даже спросила меня тихонько, когда Марина пошла одевать Дашку для прогулки:

— Пап, а ты часто к нам будешь приходить?

— Вообще я каждый день собираюсь с вами видеться, — успокоил я Вику и ободряюще погладил дочь по костлявому плечу. Она уже начинала потихоньку вытягиваться, превращаясь в подростка, и за последние полгода её округлые детские плечи стали более угловатыми. — Не волнуйся.

— А как же чтение перед сном? — вздохнула Вика, не приободрившись. — Дашка привыкла уже, что ты ей читаешь. И я привыкла. Ты будешь приходить и нас укладывать?

Вот этого мне хотелось избежать. Нет, не потому что подобная обязанность тяготила — ничего такого, я любил проводить с девчонками время. Просто зачем тогда съезжать?

— Посмотрим, — уклончиво ответил я. — Мы с твоей мамой ещё толком не обсуждали, что и как.

«А надо бы обсудить…» — подумал я, делая зарубку у себя в уме.

Мы погуляли всей семьёй, наведавшись в парк и на детскую площадку, тем более что погода позволяла. Поели в кафе неподалёку, потом зашли в «Детский мир», где Даша носилась как угорелая и Вика не отставала от неё — словно вновь превратилась в трёхлетку. Я купил обеим то, что они попросили, немного офигев от уровня запросов — потому что Даша предпочла рычащую и плюющуюся паром модель динозавра, а Вика попросила 3D-ручку для творческих поделок. Я, испытывая безумную жалость к своим девочкам — всё равно ведь буду меньше их видеть, несмотря ни на что, — и огромное чувство вины за то, что сам разрушил наше совместное благополучие, готов был скупить им весь магазин. Серьёзно, даже если бы девчонки в тот момент дружно стали клянчить у меня безумно дорогую модель детского квадрокоптера, я бы и то согласился.

— Марин, а ты что-нибудь хочешь? — поинтересовался, когда сияющие Вика и Даша отправились к кассе, каждая со своей коробкой.

— Мне тоже три года, по-твоему? — иронично отозвалась жена, но я не отступал:

— Да ладно, почему три-то? Тут же куча всего интересного.

Я не стал уточнять, что Марине, может, полезно побыть трёхлеткой — нормального детства не было, ей многое не разрешали. Точно помню, что даже кукла у неё была всего одна, и та самая простая. Барби, которые в то время как раз набирали популярность, Марине не покупали принципиально.

И сейчас, кстати, она именно на кукол и косилась. Нет, не на Барби — на персонажей из «Гарри Поттера».

— Вон, смотри, какой классный, — я схватил со стенда коробку с этим… как его… которого Алан Рикман в фильме играл. — Мужик хоть куда, лучше любого Кена. Давай возьмём?

— Вика же не увлекается, ей пока «Гарри Поттер» не зашёл. А Дашка не доросла.

— Так я и не девчонкам, а тебе. Ты-то увлекаешься.

Это была чистейшая правда — Марина с детства была фанатом книг Джоан Роулинг, и фильмов по ним тоже. Причём читала она всё это тайком от родителей, которые были принципиально против любых фэнтези и называли такое «чертовщиной».

— Мне-то он зачем, что я с ним делать буду? — удивилась Марина.

— На полке будет стоять, глаз радовать. — Я схватил Северуса — вспомнил, как его зовут! — с витрины и всучил оторопевшей жене. — Держи, я всё решил. Берём! Будет тебя охранять, он же волшебник. У него даже палочка есть. Вон, в руке.

Марина наконец улыбнулась. Оттаяла. И возражать больше не стала, отправилась к кассе вместе с куклой.

Сашка

Позже мне пришлось испортить Марине улучшившееся после покупки Северуса Снейпа настроение — вечером, как только мы пришли домой, я стал собирать вещи на первое время. Быстро закинул в спортивную сумку бельё, пару джинсов и футболок, куртку и бритвенные принадлежности, пока Марина готовила ужин, а девчонки ковырялись в детской, и вынес всё в коридор.