Падшие (СИ) - Останин Виталий Сергеевич. Страница 47

Похоже, я сказал что-то не то. Или не так, как сказал бы Шахат. В любом случае, Урил надолго замолчал, не отводя, при этом, от меня взгляда. Который ничего не выражал. С таким безучастным выражением лица можно было и вежливо слушать ни очень интересного собеседника, и готовиться вогнать нож между ребер.

А вообще было похоже, что второй Губитель понятия не имеет, что на самом деле случилось с его собратом. И что пацан, стоящий перед ним, вовсе не тот Шахат, которого он знает.

— Да. — снова заговорил он после долгого молчания. Видя мое непонимание (что — да?), пояснил. — Я открыл свою ауру. Он только что ее почувствовал. Идет сюда.

ЧТО⁈

Что он сделал⁈ Я, блин, бегаю от этого шумерского терминатора, следы путаю, а союзник, на помощь которого я рассчитываю, берет и вызывает его на честный бой! Он нормальный, вообще⁈

Глава 23

Урил

Этот момент показался мне идеальным для того, чтобы раскрыть правду.

— Слушай, Урил… Я не Шахат.

На а чего тянуть? Он меня подписывает на какую-то битву, будет предельно глупо сдохнуть только потому, что тебя посчитали кем-то другим. Думал, после моих слов он разозлиться, но лишь получил в ответ взгляд, по которому ничего нельзя понять. Ладно! Жжем дальше!

— Шахата убили Печатью Гнева тогда, восемнадцать лет назад. В смысле, совсем убили. В меня попали лишь осколки его личности. Я не он, понял?

Никакой реакции. Блин, ощущение, что разговариваешь с обдолбанным! Или аутистом. Он вообще понимает, что я сказал? Или от шока просто завис?

— Я к тому, что мы не втащим этого шеду вдвоем! Ты, может, и настоящий Губитель, а я…

Закончить фразу я не успел, поскольку Урил, наконец, выдал реакцию. Но немного не такую, как я ожидал. Он усмехнулся.

— Что, блин, смешного⁈

— Давай пройдемся немного. — произнес Урил. — А твои спутники пока пусть останутся здесь.

Всего я ожидал, но не предложения прогуляться по кладбищу!

— Пройдемся? А шеду? Он же идет сюда.

— Ему минут двадцать добираться, не меньше. Я чувствую, как он идет.

— Чувствуешь?

— Да. Я открылся и послал ему вызов. Теперь, согласно своим алгоритмам, он тоже не будет скрываться. Некоторые называют это кодексом чести шеду. Неверно.

Больше он ничего не сказал. Повернулся и не спеша пошел по дорожке.

— Ну, ок… — выдавил я ему в спину.

Знаком я попросил сатира с суккубой оставаться на месте, сам же пошел вслед за Урилом. Заговорил он лишь когда мы удалились шагов на сто.

— Меня зовут Сергей.

Это было неожиданно. Настолько, что я на автомате отозвался.

— Кеша.

В смысле, Сергей? Он же Урил! Или он назвал имя того человека, в которого вселилась сущность Губителя? Зачем?

— Времени не очень много, поэтому я развозить не буду. Скажу, как есть. — продолжил между тем собеседник. — Ты считаешь, что твой случай уникальный, да? А это не так. Настоящий Урил был полностью уничтожен две с половины тысячи лет назад. Где-то в районе Междуречья, судя по его воспоминаниям. Настоящий Шахат погиб еще раньше. Рахус дотянул где-то до двенадцатого века нашей эры.

Я стоял, раскрыв рот, как деревенский дурачок. Слушал, и не мог поверить в то, что слышу.

— Их личности погибли. Сегодня в мире не осталось ни одного Губителя, которые в свое время спустились на землю, чтобы помещать Князьям творить все, что им заблагорассудится. Но все они сохранили память. Пламя сохранило. И она передается от одного невозможного ребенка к другому. Это понятно?

Я заторможенно кивнул. Погибли? Но кто тогда?..

— Хорошо, с этим разобрались. Дальше — шеду. Мы с ним справимся. Всегда справлялись, и сегодня справимся. Каждый раз, когда один из нас перерождается, Господа и Князья открывают на нас полномасштабную охоту. Из тех, кто знает правду, понятное дело. Самое сложное — выжить первые полгода. Потом попроще. Так что ты, Кеша, должен эти полгода продержаться. Это ясно?

— Да…

— Следующее. Шеду — фактически машины. Живая, но машина. Даже один для нас очень опасен. Но шеду предсказуемы. Действуют в рамках своих алгоритмов. Это важно, Кеша. Опасны, не не непобедимы. Уяснил?

Говорил Урил-Сергей почти без эмоций. Будто с листа речь зачитывал. А я кивал на каждый его вопрос.

— В каком виде он приходил, кстати?

— Пацан лет двенадцати.

— Вот тебе очередное свидетельство шаблонности действий шеду. Этот облик ими лет пятьдесят уже используется. В современной культуре считается, что психологически по ребенку нанести удар сложнее. Секундного промедления достаточно, чтобы проиграть бой до его начала. Раньше это бы не помогло, но теперь все обстоит именно так. Поэтому ты должен понимать, что сражаться предстоит не с мальчиком, а с существом, которое видело зарождение и конец Римской империи. И уже тогда было довольно старым.

— Но как мы справимся с ним⁈ Если он такой могущественный!..

Меня наконец пробило. Не знаю, может Урил и хотел меня настроить на бой, избавить от страха, но его слова «почему-то» ни разу мне не помогли!

— Еще раз. Это машина. К тому же основной буду вести я, так что не волнуйся. Ты будешь держишься позади. Увидишь возможность ударить — бей. Все просто.

Ага, блин! Просто! Этот шумерский терминатор может лупить по площадям! Я помню, как он сад за нашей спиной спалил. Хрясь — и фонтан огня в небо! А как она слепки ломает? Даже не задумываясь! Это же просто машина для убийства!

Машина… Урил так и сказал, кстати. Машина. Чет я чем больше узнаю, тем больше запутываюсь. У всех свои версии правды, а я болтаюсь, как дерьмо в проруби! Как же мне все это надоело!

Так, стоп! Зачем я себя накручиваю? Мне бы наоборот собраться, не заводиться. Сергей сказал, что мы справимся. Значит, шансы у нас точно есть. Он ведь не самоубиться об этот музейный эксплантат пришел! А с четким пониманием, что делает. Может, он уже их валил. Да, скорее всего так и есть. Поэтому — узбогойзя, Кеша. Сначала — шеду. Разбираемся с ним и переходим к другим вопросам. А то можно до них и не дожить.

А их было еще много. Зачем все это? Кто такие Губители? Какого хрена они воюют со всеми остальными Падшими? Что за фигня с этими их возрождениями? Но часы тикали, оставляя нам все меньше и меньше времени.

— Чем бить? — вместо всех своих вопросов спросил я. — Мне говорили, что шеду уязвимы к свету?

— Это так. — кивнул Урил. — Но на самом деле бей чем угодно. Ты все равно не пробьешь его защиту. Твоя задача — перегрузить ее. Поэтому лупи всеми Печатями, что у тебя есть.

— Э-э… Сергей, у меня только две Печати. Одна тело усиливает, а вторая — делает слепки. Знаков много, но они же слабее, чем Печати, да?

— Ясно. Ожидаемо. Давай на пару минут в слепок.

Он моментально крутанул реальность вокруг оси, причем сделал это настолько изящно, что я почти ничего не почувствовал. Едва уловимый миг дезориентации и мы уже стоим в копии участка кладбища. И границ его не видно.

Пока я подбирал челюсть, он уже зажег в руках два круга. Печати. Но если другие, да и я тоже, создавали их над ладонью, как блюдо, Урил превратил их в ореолы вокруг кистей. И управлял легким движением пальцев.

— Запоминай. Печать стихий. — кивок на левую руку. Поворот головы направо. — Печать защиты от стихий. В этом бою тебе больше ничего не понадобится. Чем проще, тем лучше.

Несмотря на то, что проделал он все эти манипуляции очень быстро, я без всяких проблем запомнил обе Печати. Точнее, вспомнил. Будто они всегда были в моей голове, но я никак не мог их оттуда вытащить.

А ведь по сути — все просто было. Та же стихийная Печать целиком состояла из знакомых мне Знаков. Огня, воды, земли, воздуха. Совмещая их можно было создавать множество различных кастов.

Не мешкая, я призвал стихийную. Сразу две — атакующую и защитную — и так же, как это сделал и Урил. Полюбовался ореолами вокруг своих рук, по которым бежали связанные в единое плетение Знаки. Да, так действительно удобнее. Вот вроде мелочь, а насколько облегчает жизнь!