Чувствуй себя как хочешь - Холланд Саммер. Страница 42

Она отлепляется от мужа, чтобы поцеловать Флоренс в щеку.

– Сомневаюсь, – сквозь зубы цедит Третий и поворачивается к ним. – Мистер Эдвардс, верно?

– Просто Джек. Можете меня просветить, что за крыса этот ваш Уэбер?

– Я потом расскажу тебе эту историю. – Флоренс снова подхватывает его под руку.

– Давай я попробую. – Третий вдруг мягко улыбается и приобнимает жену, будто в ответ на ее движение. – У Майкла Уэбера были сложности в отношениях с моей семьей, и когда Флоренс открыла галерею в нашем здании, он связал ее с нами.

– На тот момент это было логично, – замечает Бонни.

– Да, но он уже четыре года не может остановиться, – вмешивается Флоренс. – Ты не представляешь, сколько художников отказались со мной работать, потому что их точно разнесет Уэбер. Хотя многие согласились по той же причине.

– Так давай убьем его, – успокаивающе склоняется к ней Джек. – Это же решит проблему?

Из горла Третьего вырывается веселый смешок, пока Бонни застывает на месте с круглыми глазами.

– Начинаю разделять твою любовь к людям из Манчестера, Флоренс, – произносит он. – Нам пора, но давайте как-нибудь поужинаем вчетвером?

– Обязательно! – Джек натягивает одну из своих обворожительных улыбок. – Рад знакомству.

Они остаются вдвоем. Флоренс цепляется за его рукав, и ему хочется закрыть ее от этого мира язвительных критиков и скользящих взглядов.

Вспоминаются все те моменты, когда Джек сам выдавал ей список важных, как ему казалось, замечаний к экспозиции. Укол вины оказывается болезненным, хоть и справедливым: нужно ли ему было лезть? Вокруг достаточно уродов, таких как Уэбер, которые сделали своей жизненной целью задеть ее. А он только добавлял проблем.

– Тебе не слишком много социума? – спрашивает он, наклоняясь к ее уху. – Я не против пожать еще с десяток рук, но, может, все-таки посмотрим на полосочки?

– Как ты назвал работы Ньюмана? – шипит Бри, грозно появляясь перед ними.

Глава 23

Цветочек

– Черт с вами, дружите, – Бри благосклонно осматривает места, которые им достались благодаря Джеку.

– Ты такая меркантильная, – смеется Маттео, но довольно укладывает уже зажившую руку ей на плечо. – Не так давно ты обещала его убить.

– Он назвал работы Ньюмана полосочками!

– Сколько раз нужно повторить, что это было в шутку? – вздыхает Флоренс.

– За такое в Древнем Риме на кресте распинали, – огрызается Бри.

– Все верно, именно за это, – смеясь, поддерживает ее Маттео. – В римском законе было прописано: распинаем за бунт, государственную измену, разбой и шутки над абстрактным экспрессионизмом.

– Он тебе нравится, только потому что похвалил, – щурится та.

Флоренс краем уха прислушивается к перепалке и никак не может понять, рада она, что взяла их с собой, или нет. Наверное, все-таки больше рада: одной было бы слишком нервно. Тут столько взглядов, которые без Джека ощущаются особенно остро.

Когда он сказал, что в эту субботу выйдет на бой с Ямайкой, у нее задрожали руки. Она видела, как тот расправился с Пепито, и совсем не уверена, получится ли у Джека провести этот бой так же чисто, что и прошлый.

Он рассмеялся, услышав ее опасения, и даже стало обидно. Джек сам предложил ей прийти посмотреть. Сказал, пока она рядом, ему будет слишком стыдно продуть и придется выиграть. Флоренс даже не помнит, как согласилась – в этот момент в ней оказались его пальцы, и думать стало невозможно.

И вот теперь она сидит на тех местах, что им оставили по его просьбе, рядом препираются Бри и Маттео, а внутри у нее холодными щупальцами расползается страх.

– Ты за него волнуешься? – вырывает из водоворота мыслей голос Бри.

– Нет, – врет Флоренс.

– Эй, за друзей не стыдно волноваться. – Маттео наклоняется вперед и подмигивает ей.

– Вы видели его в бою, – отмахивается она. – Он будет в порядке.

Они не видели Ямайку. Джек сам говорил, что у него приемы из джиу-джитсу – и это вроде как вызывает интерес. Почему вообще возможность умереть посреди Квинса делает его жизнь интереснее?

В глубине души Флоренс знает ответ на свой вопрос: просто это Джек Эдвардс. Полная противоположность слову «скука». Единственное, чему стоит удивляться – как он может столько часов подряд проводить в финансовых отчетах. Вот уж где грандиозное уныние.

Динамики оживляются все тем же бодрым голосом, объявляющим первый бой. Имена противников ей не знакомы, и Флоренс выдыхает с облегчением, но тут же сжимается еще больше: сколько же ей ждать?

Бри и Маттео вовлекаются в происходящее со всей остальной толпой: они шумят, взрываясь целым фейерверком эмоций. Флоренс оказывается в каком-то вакууме: кажется, что двое парней дерутся хуже, чем пьяные дебоширы в баре. Они не вызывают ни сочувствия, ни сопричастности. Теперь она лучше понимает, почему Джек считает это бездарной тратой своего времени.

Когда у одного из них вылетают зубы, а вслед за ними падает и сам парень, внутри вновь холодеет: неужели сейчас? После этого боя песок в крови, и это делает все как минимум небезопасным: мало ли сколько инфекций там может быть.

Победивший уходит сам, побежденного утаскивают двое амбалов. Зрители затихают в предвкушении, и даже Бри взволнованно хватает Флоренс за руку.

– Он еще не разочаровывал нас, но кто знает: сегодня все может измениться! – доносится возбужденный голос из динамика. – Встречайте, девочки! На арене – Факбой!

Джек неторопливо выходит в круг, придерживая в руках свою черную футболку. Он поворачивается к Флоренс и серьезно машет, прося подойти.

Ей спуститься – всего ничего, но ноги словно ватные. Сердце бьется так быстро, что в груди становится больно. Она не хочет, чтобы он дрался. Вернее, не хочет, чтобы проиграл.

– Тут мои ключи и телефон. – Он быстро протягивает футболку. – Если проиграю – сиди на месте. Очухаюсь и заберу тебя. Поняла?

– Ты не проиграешь, – приказывает Флоренс. – Ты обещал.

– Конечно, Цветочек. – Джек перевешивается через заграждение и тянется к ней. – Поцелуй на удачу?

В легком прикосновении губ она обещает большее, потому что сегодня даст ему все, что попросит, – только бы победил.

Когда Джек возвращается на арену, а Флоренс – на свое место, в круге появляется Ямайка. Сейчас он кажется даже здоровее, чем в прошлый раз. Сердце пропускает удар: у него это чертово джиу-джитсу.

– Все будет хорошо, – Бри пылко прижимает ее к себе, – он справится.

Звучит гонг, но Джек не двигается. Он наклоняет голову, спокойно глядя в глаза Ямайки. Тот делает пару шагов вперед, но замедляется, теряя уверенность. Толпа недовольно ворчит: ей нужно крови и драки.

Время останавливает свой ход, и Флоренс не чувствует больше колотящегося сердца: оно тоже замирает, ожидая первого движения со стороны кого-то из соперников. Руки Бри вокруг нее сжимаются сильнее.

Джек срывается с места, в два прыжка настигая Ямайку, целится в челюсть, но тот успевает отбить его руку. Второй удар тоже блокирует, хотя третий едва не достигает цели. Лицо у него удивленно вытягивается, но тут же возвращает сосредоточенное выражение.

Сегодня у Джека совсем другая тактика, не такая, как была с Пепито. Тогда он уклонялся, не давал себя достать, танцевал вокруг противника, будто отказывался подарить публике шоу. Сейчас его агрессивный напор вызывает такой шум, что Флоренс не слышит собственных мыслей.

Ямайке приходится закрывать лицо руками – Джек словно метит именно туда. Кажется, тому не очень комфортно в оборонительной позиции, и он пытается сделать пару неуверенных ударов, но в ту же секунду Джек отскакивает и замахивается ногой. Флоренс даже не успевает заметить, куда именно он попадает.

Они кружат по арене, так и не доставая друг друга, хотя каждый пытается атаковать. Невозможно сказать, как долго это длится: вечность или считаные секунды. Один раз Джек все-таки пропускает удар по лицу, но даже не реагирует на него, будто не чувствует.