Лабутены для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич. Страница 61

– У нас все схвачено. Главное, чтобы какой-нибудь начальственный хрен не решил устроить внепланового патрулирования. Но это тоже не большая проблема. Нам позвонят. В худшем случае придется отсидеться в какой-нибудь берлоге на окраинах Лобиты.

– Документы у тебя с собой? – спросил Луис. – Лучше паспорт. С ним будет проще на границе.

– С собой.

– Не против отсидеться первые сутки в трюме, на мешках с товаром?

– Не против.

– Если что, мы тайком пробрались на судно в порту. Выкарабкиваться придется самим. Никто не будет прикрывать.

– Ну что ж, готов рискнуть.

– И на борту сухой закон.

– Не проблема.

Договариваться с ними было несложно.

То ли африканские духи, вредившие алмазной экспедиции, решили оставить упрямого русского в покое, то ли вернулся фарт к контрабандистам, но с того момента, как Самуил присоединился к Рону и Луису, все шло как по маслу. До окраины портового города Лобиту – одноэтажной, обшарпанной и замусоренной до состояния неотличимости от свалки. В металлическом ангаре, выходившем прямиком на пирс, под присмотром флегматичного воина картеля по имени Мистер Кок, посасывавшего огрызок толстенной сигары, они сгрузили бивни на компактный остроносый катер.

– Посудина еще жива? – весело крикнул Рон любителю сигар.

– Жива, – отозвался тот, смешно зажимая окурок уголком губ. – Не в первый раз.

Только теперь Самуил обратил внимание на множество отверстий в бортах, заделанных металлическими латками.

– Береговая охрана, – прокомментировал Луис, заметив взгляд Самуила. – Форс-мажор. Неожиданно сменилась команда, не успели наладить с ними контакт. Ну, и вот…

– Ничего, товарищ, на этот раз форс-мажоров не предвидится, – приободрил Рон. – Пойдем часов в десять утра, до полудня самое надежное окно в графике наших друзей-пограничников.

Ночевка – первая после ночевок в джунглях и саванне – показалась Самуилу роскошной. И ничего, что под щелястым полом в номере шумно, бесцеремонно разгуливали крысы – судя по звукам, размером не меньше чем со среднюю собаку. В экспедиции он и не к такому привык. Ничего, что сетка кровати проседала почти до пола. Мелочи!

Рон и Луис старались, как могли, авансом компенсировать сухой закон, ожидавший их на борту. Самуил нехотя, чтобы не выбиваться из компании, исполнял роль третьего. К выпивке он всегда был равнодушен. Под ром контрабандисты потчевали его историями из своей неправедной, но нескучной жизни. От рассказов рыбаков истории эти отличались – и весьма существенно – размерами дичи и перенесенными трудностями. Самуил слушал, из вежливости изображая живой интерес, но мысли его были далеко. В голове снова и снова вертелись мысли о Рафаиле: жив ли – и если нет, не слишком ли мучительной была его смерть…

После третьей бутылки рома Луис и Рон поддались натиску алкоголя и усталости и свалились спать. А Самуил долго еще лежал, терзаемый бессонницей, слушая похрапывание своих новых компаньонов. Пытался считать розовых овечек, перебирал в голове геометрические модели минералов – все впустую. Встал, сходил по малой нужде в туалет в конце коридора. На обратном пути прихватил свой карабин, небрежно сгруженный на пол в углу вместе с остальным оружием. Лег, сунув карабин рядом, под простыню, заменявшую одеяло – и моментально уснул.

Солнце светило ярко и, казалось, отовсюду. Ленивые невысокие волны стреляли яркими бликами, черепичные крыши окраин Лобиту матово тлели вдалеке. Борт «Морской звезды» замаячил миль через пятнадцать прямо по курсу. Попыхивая новой здоровенной сигарой, Мистер Кок довольно умело управлял катером, на котором к сухогрузу направлялись охотники за бивнями со своим полуторатонным грузом и прибившийся к ним русский геолог, вся добыча которого – документы, обернутые пленкой, да тощий рюкзак с пробами и подарками подрастающей дочери.

– Все будет о’кей, – бубнил он себе под нос на еле различимом английском, и в его устах это звучало как заклинание.

И все действительно прошло о’кей. Внеурочные пограничники не свалились им на голову, погода не испортилась, латаная-перелатаная посудина, хоть и кашляла как в последний раз, дотянула до «Морской звезды», ни разу не заглохнув.

На судне их ждали. С правого борта, не просматривавшегося с берега в бинокли, был спущен грузовой лифт – сколоченная из досок платформа с веревочными поручнями. Рон перебрался на платформу и принимал товар, заблаговременно, на перевалочной базе обвязанный в несколько слоев мешковиной. Отдельным, более коротким, с ровными очертаниями, свертком – оружие. Потом поднялся наверх, вместе с двумя помогавшими ему матросами выгрузил бивни на палубу.

– Говорили, вас пятеро было, – поинтересовался один из матросов. – Где остальные?

– Остальным не повезло, – ответил Рон.

– Ну, Африка – она такая, – услышал Самуил то, что уже познал на собственной шкуре. – Ставь хоть на черное, хоть на красное, цена проигрыша всегда предельна, а выигрыш частенько неочевиден.

Лифт спустился за Луисом и Самуилом. Они пожали руку Мистеру Коку, перебрались на деревянную платформу и поднялись на борт «Морской звезды».

Матросы, принимавшие контрабандистов, с помощью канатов найтовали дощатую платформу к стойкам подъемника. Тот, что стоял лицом, сдержанно кивнул. Самуил ответил тем же, Луис решил не затрудняться. Вот и все приветствия. За стеклом возвышавшегося над палубой капитанского мостика, сквозь блики проступала человеческая фигура в фуражке и рубашке с коротким рукавом – видимо, капитан. Остальной команды видно не было. Им ясно давали понять: вы здесь люди до того случайные, что, считайте, невидимые, как какие-нибудь жучки или грызуны, пробравшиеся на борт во время стоянки.

– Ну что, взялись?

За две ходки они перетащили слоновью кость в трюм. Люк над ними захлопнулся. Недолюбливавший замкнутых техногенных пространств Самуил прислушивался, но звука закрывающегося замка не услышал. Уже легче. Опять же, оружие с ними.

«Морская звезда» везла семь тысяч тонн кофе. Спальные места представляли из себя мешки, сложенные в два ряда двумя слоями в закутках между забитыми под потолок стеллажами.

– Еще не все, – подмигнул Самуилу Луис. – Придется еще немного потаскать, – он кивнул на мешки. – Нужно спрятать товар.

Втроем они оборудовали тайник, надежно загородив мешками сгруженные к обшивке судна свертки.

– Жди нас, Антверпен, – пропел Рон, заваливаясь навзничь на спальное место под одним из фонарей, освещавших трюм.

Луис и Самуил последовали его примеру.

Примерно через час к ним спустился капитан. Худощавый усач с непроницаемым скуластым лицом.

– Еду вам будут приносить трижды в день, – обратился он сразу ко всем троим, остановившись в проходе между стеллажами и закинув руки за спину размашистым жестом хозяина. – В ночное время можете пользоваться туалетом и душевой наверху. Днем прошу на палубе не появляться. К вашим услугам гальюн в кормовой части трюма. Никаких выяснений отношений, пьянок и порчи имущества. За нарушение дисциплины вы будете лишены еды на срок от одного, до трех дней в зависимости от тяжести проступка и заперты в трюме до порта назначения.

Трое не включенных в судовую роль пассажиров слушала, не поднимаясь, и не издав ни малейшего звука в знак согласия или возражения.

Закончив, капитан развернулся на каблуках и подался в сторону трапа.

– Кэп! – весело окликнул его Рон. – В который раз все это излагаешь! Ну, не первый же год знакомы. Знаешь ведь, что мы ребята смирные.

– Добро пожаловать на «Морскую звезду», господа браконьеры, – бросил, не оборачиваясь, капитан.

– Кэп! – Рону, казалось, не хочется отпускать этого внешне неприветливого и сурового, но чем-то неуловимо симпатичного человека. – Нам бы газет каких-нибудь, что ли. И картишек.

Так и не обернувшись, капитан еле заметно кивнул.

На всем продолжении пути в трюм он больше не спустился.

Нелегальным пассажирам «Морской звезды» доводилось заметить капитана в рубке, когда с наступлением темноты они выбирались наверх, чтобы справить нужду в комфортных условиях или принять душ.