Дорога беглецов (ЛП) - Перри Девни. Страница 31

Я мысленно закатила глаза. Когда-то, будучи подростком, я бы подумала, что дом Брукса — это дворец. То, что я была замужем за Томасом, сильно изменило мои представления о богатстве. У него было больше денег, чем я смогла бы потратить за две жизни.

Брукс вышел из парадной двери, неся в одной руке маленький синий кулер, а в другой — мои солнечные очки.

— Держи, милая.

— Спасибо. — Я улыбнулась. Всегда так делала, когда он называл меня «милая».

Его ласковое обращение прозвучало так естественно. Он произносил это с такой непринужденностью, что я сначала подумала, не всех ли женщин он называет «милая». Но со временем я поняла, что прозвище только мое. Это был еще один подарок.

Раньше у меня не было милых прозвищ. Моих родителей это не беспокоило, потому что они не были милыми людьми. Томас называл меня Лондин и только Лондин. Даже Карсон придерживался моего имени или называл меня Лонни, как до сих пор называла Джемма.

Милая. Я отложила это слово на потом.

Надевая солнечные очки, я взглянула на Уайатта. Он пытался скрыть улыбку.

— Ты можешь сесть впереди. — Он открыл передо мной дверцу и помог мне забраться внутрь. Затем он забрался в грузовик и сел позади меня, а Брукс сел за руль.

Брукс задавал Уайатту вопросы о футболе, пока мы ехали по городу, составляя список игр, которые Уайатту нужно было посетить до конца выходных. По мере того, как мы приближались к окраине города, дома становились все больше и отдаленнее друг от друга. Я не была уверена, как далеко мы проехали, пока Брукс не сбросил газ, чтобы повернуть к озеру. В конце частной подъездной дорожки нас встретили железные ворота.

Он опустил стекло и набрал код на клавиатуре, затем повел нас по обсаженной деревьями подъездной дорожке, пока в поле зрения не появился огромный кремовый дом.

Ааа. Теперь я поняла комментарий Уайатта о деньгах. У Брукса Коэна, или, скорее, у его родителей, должно быть, их предостаточно. Это был самый красивый дом, который я видела в Саммерсе, и, хотя он был подобран со вкусом для этого города и не отличался высокомерием по размеру или стилю, он стоял особняком. Площадь дома составляла, наверное, шесть тысяч квадратных футов, к нему вела подъездная дорожка в виде петли, очень похожая на ту, что я оставила в Бостоне. Вдалеке виднелся амбар с двускатной крышей. Две собаки отдыхали у пруда с карпами. И, как и в доме Брукса, окна этого дома были в центре внимания. Они блестели, отражая сияние озера.

— Твой отец врач, верно? — спросила я.

— Так и есть. Он все еще работает в больнице, потому что говорит, что слишком молод, чтобы выходить на пенсию. Мама осталась дома и присматривала за мной и моей сестрой. Ты познакомишься с ней сегодня. — Он понизил голос. — И с еще несколькими людьми.

Позади меня Уайатт фыркнул.

Я перевела взгляд с него на Брукса. Оба избегали смотреть друг другу в глаза и сдерживали улыбки.

— Ладно, что я пропустила?

Оба выскочили из грузовика, не ответив.

Я бросила на Брукса сердитый взгляд, когда он обогнул капот, чтобы открыть мне дверцу. Когда моя нога коснулась бетона, я открыла рот, чтобы потребовать подробностей об этом скромном мероприятии, но из дома выбежала толпа людей.

Уайатт был поглощен первым. Затем на нас налетел рой.

— Здравствуйте, Лондин. — Мама Брукса заключила меня в объятия. — Мы так рады, что вы смогли прийти сегодня.

— Спасибо, что пригласил меня… — Я в панике посмотрела на Брукса. Как ее звали? Он не назвал мне их имен.

— Ава, — одними губами произнес он.

— Рада с вами познакомиться, Ава.

— Боже, вы такая красивая. — Она подмигнула мне, а затем притянула Брукса в объятия. — Привет, сынок.

— Привет, мам. — Он прижал ее к себе как раз в тот момент, когда меня снова притянули в объятия, на этот раз отец Брукса.

— Картер Коэн. Рад с вами познакомиться. — Он хлопнул меня по спине.

Ой. Он был таким же сильным, как и Брукс.

— И я тоже.

Он отпустил меня, улыбаясь от уха до уха, в то время как остальные люди вокруг нас начали выкрикивать имена, которые я и не надеялась запомнить. Я потерялась в рукопожатиях и объятиях.

Я познакомилась с сестрой Брукса и ее мужем, когда двое их маленьких детей бегали вокруг ног Уайатта. У него были тетя и двоюродная бабушка. У него было пять или шесть дядь, или кто-то из них был двоюродным братом?

У меня ушел целый день на то, чтобы разобраться во всем этом, но к тому времени, когда ужин закончился и я сидела на задней веранде, я, наконец, запомнила имена и родственников, которым они принадлежат. Мне даже удалось выяснить, кого из близнецов зовут Генри, а кого Гарри.

Мы с Бруксом сидели в шезлонге. Когда я подвинулась, чтобы освободить ему место, он усадил меня к себе на колени. Его пальцы лениво поглаживали мое обнаженное колено.

— Ну что? — Брукс приподнял бровь и заговорил тихо, чтобы слышала только я. — Что я тебе говорил?

— Это было весело. — Я улыбнулась. — У тебя замечательная семья.

— Конечно.

Ему повезло. Он знал, что был благословлен. Эти люди были искренними и добрыми. Сегодня они приняли меня в свою семью, как будто я была здесь много лет. Как будто я буду здесь еще долгие годы.

Брукс, Уайатт и я были единственными тремя гостями, оставшимися в доме Картера и Авы. Все остальные разошлись по домам примерно через час после ужина, но мы не спешили уходить. Я еще не была готова закончить этот день.

Большую часть утра и дня мы провели на озере, катаясь на лодке разными группами, катаясь на водных лыжах, занимаясь серфингом или тюбингом. Как только лодка была пришвартована, мы поиграли на лужайке, проведя соревнования по бочче-боллу (прим. ред.: бочче-болл — это спортивная игра с мячом на точность) и корнхолу (прим. ред.: корнхол — популярная в Северной Америке игра на лужайке. В ней игроки или команды по очереди бросают тканевые бобовые мешки на приподнятую под углом доску с отверстием в дальнем конце). Сегодня я смеялась больше, чем за весь год. И также обнаружила, что у меня есть склонность к соревнованиям, когда дело касается игры в дартс на лужайке.

После игр мы собрались на просторной веранде и съели угощение, которое приготовила Ава, отказавшись от некоторых развлечений на свежем воздухе. Брукс обещал мне, что кормить нас — это в ее духе.

Ава была настоящей матерью, заботливой и доброй. Сегодня я впервые увидела такую в реальной жизни.

Все это было впервые. Эта семья смеялась и поддразнивала друг друга. Спрашивая друг друга о работе, домах или машинах, они делали это с неподдельным интересом. Они знали, что происходит в жизни друг друга, потому что были не только кровными родственниками, но и друзьями.

У меня не было такого со времен свалки.

Томас был единственным ребенком в семье, и его родители жили в Бостоне не более трети года. Я скучала по ощущению, что принадлежу не только одному человеку. Что если бы мне понадобилась помощь, у меня за спиной был бы целый отряд.

Я не забуду этих людей. Не забуду этот день.

Возможно, эта замечательная семья тоже не скоро забудет меня.

— Я проголодался, — объявил Уайатт, сидевший рядом с нами.

— Серьезно? — спросила я. — Ты только что съел целую грудинку с ребрышками, два початка кукурузы и полдюжины булочек.

Да, я следила за тем, что ест Уайатт. Было удивительно наблюдать, как мальчик, в котором не было ни грамма жира, съедал больше, чем я за неделю.

Он пожал плечами.

— Но я не ел десерт.

— Пирог. — Брукс поднялся со стула, увлекая меня за собой. — Уайатт проголодался, а я хочу пирог.

— В кафе? — Картер тоже встал и протянул руку, чтобы помочь Аве подняться со стула.

— Надеюсь, у них остался кусочек с пеканом, — сказала она, улыбаясь и направляясь в свой дом.

Кухня была обставлена по последнему слову техники, но на холодильнике висели магниты с рисунками, сделанными внуками Картера и Авы. Стены украшали фотографии, а не дорогие полотна. В доме была красивая мебель, каждая деталь была первоклассной, но удобной. Я бы не побоялась сесть на диван и подобрать под себя ноги.