Дорога беглецов (ЛП) - Перри Девни. Страница 5
Томас помог мне занять более высокое положение в жизни. Теперь его деньги помогали другим несчастным детям, которые нуждались в помощи. Это пожертвование облегчило боль от развода. Это помогло мне сохранить самообладание.
До сих пор.
Пошел он к черту. Я отошла от телефона, сжав кулаки и стиснув зубы.
Томас не заслуживал и пятидесяти центов.
Отвернувшись от телефона, я практически бегом бросилась к машине. Выехала на дорогу и проехала мимо съезда на шоссе между штатами. Подняв руку, я показала ему средний палец.
К черту шоссе. К черту помощницу. К черту мужей, которые в тридцать лет делали вазэктомию, потому что не планировали жениться пять лет спустя.
Я была исключением из тщательно спланированной жизни Томаса. Это было спонтанное решение, принятое по велению сердца.
Этот малыш появился потому, что Томас следовал за своим членом.
К черту его.
Желтые полосы посреди асфальта расплывались, когда слезы застилали мне глаза. Я надела солнцезащитные очки и сморгнула их.
Мили и мили проносились мимо, пока я ехала по тихому шоссе. Деревья, окаймлявшие дорогу, были яркими и высокими под июньским небом. Над головой летали птицы. Время от времени у дороги появлялся ручей, который целовал дорогу, прежде чем исчезнуть в пышной зелени.
Здесь было живописно, и это невозможно было не оценить.
У меня в голове возник образ Томаса и помощницы, держащих на руках младенца, завернутого в розовое.
По иронии судьбы, Томас обрюхатил не ту женщину. Он умолял меня остаться, и, если бы у нас был ребенок, я бы его не бросила. Предательство это или нет, я бы не стала забирать ребенка из жизни, в которой он или она ни в чем не нуждались бы.
Но у меня не было ребенка. У меня не было семьи и, вероятно, никогда не будет.
Слезы снова подступили к глазам, но я не позволила им пролиться.
— Хватит, — прошептала я себе. — Он больше ничего не получит.
Это путешествие дало мне цель. Мне не нужна была семья, когда я была свободна.
Крепко держась за руль одной рукой, я подняла другую в воздух. В тот момент, когда кончики моих пальцев коснулись лобового стекла, они похолодели. Солнце начало садиться, и стало прохладнее.
Около часа назад я въехала в Западную Вирджинию, и большой выцветший указатель приветствовал меня на въезде в этот штат.
Я подняла руку выше, к меркнущему небу. Затем подперла руль коленом, чтобы поднять и вторую. И вытянула их обе.
Свобода.
Я была свободна. Я была одинока. Я была потеряна.
И это было прекрасно.
Воздух струился сквозь мои пальцы. Вытянув руки выше, я наполнила легкие воздухом, вдыхая глубже, чем когда-либо за долгое-долгое время.
Я закрыла глаза, всего на мгновение, пока из-за наклона правой шины «Кадиллак» не дернулся к центральной линии.
Мои глаза распахнулись, а руки вцепились в руль.
— Черт.
Я дернула руль, чтобы вырулить на свою сторону дороги. И перестаралась. «Кадиллак», каким бы чудовищем он ни был, покачнулся и снова накренился, а шины со стороны пассажира оказались на встречной полосе.
Хлоп.
Правый передний угол машины опустился. «Кадиллак» дернуло в сторону, и у меня не хватило сил удержать руль.
Я слишком сильно нажала на тормоз. Черт возьми! Я запаниковала и потеряла контроль. Звук спущенного колеса наполнил воздух за мгновение до того, как раздался скрежет металла о металл. Ограждение оказалось достаточно любезным, чтобы не дать мне свалиться в кювет.
«Кадиллак» со скрежетом затормозил. Поднялась пыль, которую ночной ветерок развеял.
— Боже мой, — выдохнула я. Я была жива, если только мое сердце не разорвется. Мои руки, сжатые в кулаки, застыли на руле, но все остальное тело сотрясала дрожь. Я никак не могла ослабить хватку, поэтому сжала кулаки так, что побелели костяшки пальцев, и уронила голову на грудь.
Я закрыла глаза, давая адреналину улечься. Когда я перестала трястись, а голова — кружиться, я отпустила руль и на нетвердых ногах выбралась из машины.
Держась одной рукой за машину для равновесия, я обошла багажник с другой стороны.
— Черт. — «Кадиллак» был вдавлен в ограждение. Там, где я протащилась вдоль него, виднелись полосы красной краски.
Я снова поспешила обойти машину, на этот раз, чтобы осмотреть переднюю часть. Шина была спущена, а обод лежал на асфальте.
— Нет. — Я провела рукой по волосам. Должно быть, я на что-то наехала. Ночь становилась темнее с каждой секундой, и, хотя я могла поменять колесо при дневном свете, делать это ночью было не тем испытанием, которое я хотела бы пройти.
— Вот для чего нам нужны телефоны. — Я хлопнула себя ладонью по лбу. Надо было купить раскладной телефон на всякий случай. — Черт возьми.
И не было видно ни одной машины. Мое желание о пустынной дороге сбылось. Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз проезжала мимо города? До этого я проезжала через маленький городок, но на улице все еще было светло. Он был по меньшей мере в часе езды от меня.
— А-а-а! — закричала я в небо. Даже птицам, казалось, было все равно. А это означало, что если меня похитят и убьют на этой дороге, то этих криков никто не услышит. — Черт возьми.
Я протопала к водительскому месту и села, чтобы поднять верх кабриолета. Когда все было надежно закреплено, я взяла свою сумочку, захлопнула дверцу и защелкнула замки. Затем я подошла к багажнику и стала рыться в чемодане в поисках пары теннисных туфель, чтобы надеть их вместо шлепанцев.
— Мне следовало остаться в Пенсильвании, — пробормотала я, направляясь вниз по дороге. Я надеялась, что если буду продолжать двигаться вперед, то увижу другой город или дом. Позади меня было не так уж много всего.
Чем дальше я отходила от машины, тем сильнее сжимался мой желудок. Эта машина была моим спасательным кругом. Даже в Бостоне, когда она стояла в гараже, я всегда знала, что она там, под защитой и в безопасности.
Теперь она была на шоссе, одинокая и уязвимая.
Я тоже.
Я украдкой оглядывалась через плечо, пока она не скрылась из виду, и начала считать шаги, чтобы отвлечься. Когда я дошла до пятисот, я занервничала. Когда я дошла до тысячи, надвигающаяся темнота так напугала меня, что я остановилась.
Поблизости не было никаких признаков города. Если поблизости и были дома, то они были скрыты за деревьями.
— Это безумие. — Я развернулась на каблуках и побежала к своей машине. Я вспотела и запыхалась, когда она показалась в поле зрения.
Я побежала быстрее.
Когда я добралась до двери, уже почти стемнело, и я с трудом могла разглядеть ручку. Если бы я прошла еще пятьсот шагов, то не успела бы вернуться до наступления темноты.
Я рухнула на водительское сиденье, запершись изнутри, а сердце мое бешено колотилось.
О чем я только думала? Зачем бросила машину? Я переночую здесь, а завтра остановлю проезжающую машину. Потому что я больше не собиралась расставаться с этой машиной. Единственный раз, когда наши пути разойдутся, это когда я передам ключи Карсону в Калифорнии.
Если он вообще был в Калифорнии. Я узнаю, когда приеду туда.
Воздух за окном был густым и влажным. Пот стекал по моему декольте и пропитывал волосы на висках и лбу. Я завела машину и включила кондиционер на полную мощность, пока с меня не начало капать. Затем приоткрыла окна и заглушила двигатель, отодвинув сиденье как можно дальше назад, чтобы вытянуть ноги.
Спать в «Кадиллаке» было удобнее на заднем сиденье, это я знала по многолетней практике, но сегодня ночью заснуть будет нелегко, где бы я ни попыталась это сделать. И отсюда я могла лучше видеть улицу и быстро выскочить, если появится машина.
Шли часы. Полуночное небо усеяли звезды. Тысячи звезд зависли над головой, и я, как в детстве, загадала желание на самую яркую из них. Запутавшись в их хаотичном расположении, я подпрыгнула, когда мое внимание привлекла вспышка света в зеркале заднего вида.
Я села, резко развернувшись, пока в мою сторону неслись ослепительные фары. Я включила внутреннее освещение «Кадиллака», прежде чем выйти. Я поспешила встать у капота, медленно пятясь назад, пока ограждение не коснулось моих икр. Чтобы меня заметили я замахала руками в воздухе, как сумасшедшая.