Если вы дадите отцу-одиночке няню (ЛП) - Айнерсон Энн. Страница 37

Я опускаю тот факт, что работа была очень напряженной, и я едва успевала сделать перерыв на кофе, чтобы закончить последние три работы раньше срока. У меня были опасения, что последняя картина не успеет высохнуть к отправке, но, к счастью, все обошлось.

— Я чертовски горжусь тобой, детка. Не могу дождаться, когда увижу их вживую. Это требует праздничного шампанского. Мы с Мэтью приглашаем тебя на свидание, когда ты приедешь. — Заявляет он.

— С удовольствием. — Говорю я.

— Ты пригласила кого-нибудь на шоу? Пожалуйста, скажи мне, если я перегнул палку. — Торопливо говорит он.

— Гэв, ты один из моих самых дорогих друзей. Ты можешь спрашивать меня о чем угодно. — Успокаиваю я его. — Я отправила приглашение маме и папе, но они мне так и не ответили. Я собираюсь навестить их после этого.

В прошлом я приглашала родителей на каждое шоу, но у них всегда находилось оправдание, почему они не могут приехать.

Было бы очень важно, если хотя бы на один вечер они могли притвориться, что гордятся моими успехами.

Думаю, это слишком большая просьба. Хотя я могу предвидеть их вероятную реакцию, это не помешает мне навести справки. Как вечной оптимистке, мне трудно удержаться от надежды, даже если разочарование неизбежно.

— А как насчет твоих друзей в Мэне или неким красавчиком из GQ? — Спрашивает Гэвин с новым интересом. — Я бы не отказался встретиться с ним лично.

— Квинн не может так быстро покинуть свой магазин. У Энди есть обязательства перед племянником. И я не приглашала Дилана. У нас с ним сложные отношения, а в эти выходные у него командировка, так что он все равно не сможет приехать.

Он тихонько присвистнул.

— Ты меня обманываешь, детка. Не похоже, что ты говоришь о ком-то, кто является всего лишь твоим боссом. Лучше расскажи все подробности, когда приедешь.

— Вы с Квинн неумолимы. — Я хихикаю. — Обещаю, что нагоню тебя, как только приеду в Нью-Йорк.

— Я буду держать тебя в курсе. Лучше позвони маме, пока не струсила.

— Да, ты прав, скоро увидимся.

— Не могу дождаться. Пока, детка.

Я доедаю последний сэндвич и спрыгиваю со стола, чтобы пройтись по кухне, пытаясь найти в себе мужество набрать номер мамы. Гэвин прав. Если я не сделаю этого сейчас, то струшу. Вряд ли это типичная реакция большинства людей, когда они звонят родителям.

Глубоко вздохнув, я набираюсь сил и нажимаю на кнопку вызова.

Когда она звонит, мне требуется каждая унция силы воли, чтобы не завершить звонок до того, как она ответит.

— Алло?

— Привет, мам.

— О, привет, дорогая. — Похоже, мой звонок застал ее врасплох. — Что-то случилось? Тебе нужно, чтобы отец прислал тебе денег?

— Нет, мам, я звоню не поэтому. — Я закусываю нижнюю губу, пытаясь адекватно сформулировать свои мысли. — Я хотела напомнить тебе о моей выставке в галерее «The Artist» в ближайшую субботу. Было бы очень важно, если вы с папой смогли приехать.

Меня трясет, когда я произношу эти слова.

— Что за выставка? Ты не упоминала о ней. — Говорит она, похоже, в замешательстве.

— Я рассказывала тебе о ней в прошлом месяце. — Я сохраняю ровный тон. — Ты спросила, могу ли я прислать тебе подробности по электронной почте, что я и сделала — дважды.

Наступает продолжительное молчание, прежде чем она наконец отвечает.

— О, да, я их видела. Должно быть, я забыла отправить тебе ответное письмо. Послушай, дорогая, ближайшие выходные нам не подходят. В пятницу вечером у нас запланирован ужин с группой выпускников университета, а ты знаешь, как твой отец относится к Нью-Йорку.

Я опускаюсь на пол, с трудом сдерживая слезы. Не знаю, почему я так эмоциональна. Не то чтобы я этого не ожидала. Мои родители не приходили ни на одно из моих шоу и не любят выезжать за пределы Калифорнии. Мне просто хотелось бы, чтобы в этот раз все сложилось иначе…но так не бывает.

— Все в порядке, мам. Я понимаю.

— Мне очень жаль, дорогая. Почему бы тебе не приехать к нам в ближайшее время? — Предлагает она. — Только, пожалуйста, не бери с собой собаку. Ты знаешь, что у меня аллергия, и он слишком шумный.

Мои родители не встречались с Ваффлзом лично, но мы общались по видеосвязи вскоре после того, как я его усыновила. Моя мама выразила беспокойство по поводу того, как я могу позволить себе кормить его на зарплату художницы, а мой отец усомнился в моей способности заботиться о собаке, когда я едва могу позаботиться о себе. В результате я редко упоминаю Ваффлза во время наших нечастых разговоров.

— Следующие несколько месяцев будут для меня очень напряженными, но я посмотрю, что смогу сделать.

Я уже давно не навещала родителей и не планирую ничего менять.

— Послушай, дорогая, мне нужно закончить проверку стопки бумаг, так что я должна идти. — Резко говорит мама.

— О, хорошо. Пожалуйста, передай папе привет.

— Передам. Пока, Марлоу.

— Пока, мам.

Непролитые слезы текут по моему лицу, как только я кладу трубку.

Ваффлз прибегает со своей собачьей лежанки в углу и прыгает ко мне на руки. Он прижимается ко мне, скулит и лижет мое лицо. Я всегда ценила его необыкновенную способность улавливать мои эмоции.

— Я в порядке, мальчик. Я обещаю.

Я крепко обнимаю его. По словарным меркам у меня было идеальное детство. Меня вырастили в уютном доме в хорошем районе и дали самое лучшее образование.

Мои проблемы связаны с тем, что любовь моих родителей была обставлена определенными условиями. Они постоянно подталкивали меня к тому, чтобы я вписывалась в определенную форму, потому что мои мысли и поступки часто отличались от тех, кто меня окружал. И они отмахнулись от меня, когда поняли, что я никогда не стану той, кем они хотели меня видеть.

Я напоминаю себе, что я сильная, смелая и независимая женщина, не говоря уже об успешной художнице. Моя семья может не понимать меня, но мне повезло, что мои друзья оказывают мне непоколебимую поддержку.

В такие моменты я мечтаю о возможности создать свою собственную семью. Семью, которая будет любить меня всем сердцем, без всяких условий и оговорок.

Недавно я мечтала о возможности стать частью семьи Лолы и Дилана. День, который мы провели втроем, дал мне представление о том, каково это — быть частью чего-то по-настоящему особенного, и я чувствую, что хочу этого больше всего на свете.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

— Кто-нибудь может объяснить мне, почему мы идем в художественную галерею в субботу вечером? — Ворчит Кэш. — Мы в Нью-Йорке, нам надо в клуб или еще куда-нибудь.

— Потому что мама купила нам билеты. — Укоряет его Харрисон, пока мы идем по тротуару в сторону «The Artist», местной художественной галереи, о которой нам рассказывала мама.

Кэш испускает тяжелый вздох.

— Ладно. Я останусь максимум на час, а потом уйду.

Жаль, что у меня нет обычной офисной работы с фиксированными часами в такие дни, как сегодня. Из-за заминки с проектом «Vanburen» мне пришлось в последнюю минуту снова отправиться в Нью-Йорк.

На этот раз Кэш и Харрисон должны были присоединиться ко мне, поэтому мама воспользовалась шансом организовать семейную поездку к Пресли и Джеку, поскольку наши встречи были сегодня и в понедельник утром. Должно быть, они были в восторге, когда мама объявила, что вся семья приедет в гости.

Она настояла, чтобы мы с братьями и сестрой пошли гулять, поскольку сегодня суббота, а они с папой остались у Джека и Пресли, чтобы присмотреть за Лолой.

Не то чтобы им не хватало места. Когда они съехались в прошлом году, Джек настоял на том, чтобы взять на себя поиск жилья. Результат? Огромная квартира площадью восемь тысяч квадратных футов, которая занимает весь девяностый этаж небоскреба и из которой открывается захватывающий вид на Центральный парк.