Очень Большой Лес. Том 2 - Головачев Василий. Страница 27

Каждый раз, когда «птеродактиль» с седоком опускался в шахту и пересекал гравитационную границу между лесами, наступала невесомость, и голова пилота освобождалась от гипнотического дурмана. Но миг прозрения длился недолго, безразличие заполняло душу, и в центр обороны он прилетал без каких-либо сомнений в правильности своих действий.

Вторым этапом этой деятельности был запуск новой партии активируемых Летучих – роботов-форбов, напоминающих летучих мышей. Скабеев оживил всех, что оставались в боксах базы, и отряд гигантских «нетопырей» в количестве тридцати экземпляров отправился в путь, сопровождаемый роем шмелей. В их программу входило нападение на Крепость с её защитниками-людьми вместе с тем отрядом, который должен был отправиться из нижнего леса и атаковать Крепость снизу, через шахту.

Следующий этап работы Скабеева предусматривал отправку вслед за летучим десантом боевых модулей, которых он называл Рогатыми. Эти жуткие шестиноги походили на помесь носорогов и пауков и выглядели впечатляюще. К тому же они обладали хорошим вооружением, имея излучатели, мгновенно разрушающие материальные объекты. Сопровождали группу в количестве двадцати модулей пять «многоножек», обеспечивавших до этого охрану цитадели. После их ухода центр обороны стал критически уязвим, потеряв почти все свои защитные системы, но пилота это обстоятельство не беспокоило. Мыслить стратегически он уже был не в состоянии, его интеллекта едва хватало на общение с компьютером базы, и последствий своих действий он прогнозировать не мог. Хотя опять-таки его это не волновало. Этические центры психики лейтенанта были заблокированы, не мешая ему выполнять приказы роя шмелей.

Но главной задачей пилота оставалась настройка системы стратегического удара, которую он мысленно называл Потрясателем Мира. Принцип её действия так и оставался недоступной ему тайной за семью печатями, но она должна была «потрясти мир» леса таким образом, чтобы он, во‐первых, потерял способность мыслить, так как в результате удара погибала его корневая система – своеобразная нейросеть, образующая глобальный мозг, а во‐вторых, должна была раствориться в горных породах и почве леса Крепость, в уничтожении которой чёрный лес был заинтересован прежде всего. Эта цитадель тоже имела оружие, которое могло нанести вред Хозяину, и Скабеев торопился с настройкой Потрясателя, хотя и не задумывался над тем, что в любом случае будет ликвидирован – как в случае успеха, так и в случае неудачи.

Перекусив консервами и обугленной «крольчатиной», которую ему доставляли Летучие, охотившиеся на живность леса вокруг озера, Скабеев занял место оператора в одном из центров управления базой (раса её владельцев все свои сооружения и системы контроля дублировала, а точнее, копировала дважды, добавляя к основным конструкциям ещё две) и с новыми силами принялся разбираться в хитроумном сплетении связей компьютера со всеми механизмами и системами вооружений.

Потрясатель Мира представлял собой подземную полость в форме кольца диаметром в десяток километров (его можно было сравнить с земным БАКом – Большим адронным коллайдером, предназначенным для ускорения протонов), выращенную на глубине пятисот метров. Сначала Скабеев не мог врубиться, каким образом сложнейший комплекс Потрясателя можно вырастить как морковку в грунте, а тем более – вообще весь центр обороны. Несмотря на различия рас Демонов Войны (всего их насчитывалось четыре, что вполне коррелировалось и с основными земными расами: белой, чёрной, жёлтой и бронзовой – метисной), все они сочетали в своём геноме признаки животных и растений и умели выращивать любые сооружения и активно двигающиеся машины.

Общение с компьютером базы, которого Скабеев называл про себя Контуженым из-за его постоянных глюков, отнимало немало энергии, поэтому лейтенант делал перерывы: час втолковывал Контуженому, что от него требуется, вникал в ответы, многие из которых в силу отличий психики создателей компьютера от человеческой были непонятны, полчаса отдыхал, наслаждаясь картинами, возникающими в сознании (их инициировала внушённая программа), и пил «берёзовый сок», как он называл жидкость в герметичных дьюарах, найденных на складах центра обороны, вкусом действительно напоминавшую сок земных берёз. Он бы очень удивился, узнав, что пьёт, по сути, кровь Демонов, вернее, плазму крови, запасы которой так и не были израсходованы во время войны. Однако Скабеев этого не знал, считая, что наслаждается каким-то «морсом».

Только на третий день после возвращения из похода по нижнему лесу пилот приступил к финальной настройке Потрясателя, добившись готовности генератора базы к выдаче мощности, необходимой для включения оружия.

Перед глазами оператора соткалась схема комплекса со всеми его узлами и вспомогательными устройствами.

Потрясатель был огромен, сложен и даже в какой-то степени красив, несмотря на своё предназначение – разрушать основы мира. Почему его не включили хозяева центра обороны ещё во времена противостояния с другими Демонами, чтобы покончить с ними, догадаться было трудно. Но Скабееву пришла на ум мысль, что они сами боялись того, что может произойти, и он успокоился, не подумав, что то же самое может случиться и с ним. Почти с благоговейным уважением он начал мысленно «тыкать пальцами» в узлы схемы, проверяя их работоспособность.

Золотом просияли те системы, которым не требовалась дополнительная регулировка. Одна система не включилась вовсе, оставшись тёмно-серой закорючкой. Ещё две пульсировали фиолетовым свечением, давая понять, что им необходима коррекция. Вздохнув, лейтенант сосредоточился на фиолетовом узле (это был контур создания волнового резонанса) и вывел его изображение на экран перед собой. Разумеется, он совершенно не разбирался в устройстве резонатора, созданного сотни, а то и тысячи лет назад существами, достаточно далёкими от людей, но их интеллекта хватило на снабжение компьютера инструкциями на случай повреждения Потрясателя, и надо было только найти соответствующую программу в памяти Контуженого, чтобы он занялся починкой и настройкой нужной системы.

Уверенный в том, что финишная прямая совсем близко, Скабеев запел…

Глава 15

У Лукоморья дуб зелёный

Сначала Максим хотел просто высадиться в лесу за пределами песчаной плеши и позвать на помощь хозяина этого мира, чтобы тот каким-то образом вдохнул в Редошкина силы и помог ему выжить. Потом пришла мысль найти дуб-великан, игравший роль некоего объединителя Большого Леса, с которым им с Вероникой удалось побеседовать в самом начале лесной эпопеи, и майор погнал самолёт со скоростью, не доступной никаким другим летательным аппаратам Крепости.

Мысль лететь именно на самолёте, а не на аэробайке, принадлежала Мерадзе, и хотя процесс переноски Редошкина в ангар, где и находился «демонский суперджет», потребовал временных затрат, Максим надеялся компенсировать их скоростными преимуществами аппарата и не прогадал: до места, где высился дуб-гигант, окружённый чистым травяным лугом, они долетели всего за полчаса.

Мерадзе ещё в Крепости предложил Максиму сопроводить его, но майор не рискнул оставлять Егора Левоновича одного и взял с собой Костю, обрадованного таким проявлением доверия выше крыши. Мысль же Максима была практична и проста: ботаник мог понадобиться ему для поиска лечебных трав и растений, что казалось немаловажным. Если Лес не смог бы помочь Редошкину ментально и энергетически, его природные богатства могли положительно повлиять на здоровье раненого.

Во время полёта Максим объяснил спутнику его задачу, и горевший энтузиазмом Костя пообещал сделать всё, что было в его силах. Он же и попросил пилота высадить его на краю поля, что майор и сделал, после чего посадил аппарат в полусотне метров от дуба и вынес не приходившего в себя Редошкина на руках.

Ещё только ступив на землю, поросшую высокой, по пояс, шелковистой травой, он почувствовал взгляд. Это был взгляд Леса – гигантской разумной растительной системы, но усиленный многократно, вопрошающий и оценивающий, и Максим невольно выговорил вслух: