Гамсун. Мистерия жизни - Будур Наталья. Страница 53

За Скугхейм Гамсун решает получить 20 тысяч крон, но на севере не было таких богатых покупателей, и он обращается с просьбой найти заинтересованное лицо к редактору «Афтенпостена» Кристоферсену. Тот немедленно отвечает Гамсуну, что он и его 13 друзей готовы купить Скугхейм. Писатель принимает предложение, и сделка совершается. Через год друзья продают усадьбу властям округа и получают ничтожную прибыль по 18 крон на человека. Совершенно очевидно, что покупка Скугхейма была совершена только из любви к известному писателю и показывает, каким безграничным уважением пользовался Гамсун у своих сограждан.

Семья подыскивает себе временный дом в Ларвике, неподалеку от Осло и в 1917 году уезжает из Нурланна. Переезд, как и предполагала Мария, был очень тяжелым, тем более что сама она находилась уже на последнем месяце беременности.

Вместе с багажом ехал и чемодан с рукописью очередного романа – «Соки земли» (другой вариант русского названия «Плоды земли»).

В Ларвике Гамсуны вынуждены некоторое время жить в пансионате, потому что дом, купленный ими у зубного врача, оказывается все еще занят. Стоматолог, женатый на очень красивой шведке, представляет чету Гамсунов лучшим семействам Ларвика, и очень быстро почти все местные дамы влюбляются во все еще красивого и очень привлекательного 57-летнего известного писателя, что очень не нравится 34-летней Марии, которая страшно ревнует мужа – особенно к красивой супруге местного врача. Фру Гамсун неуютно чувствует себя в обществе – она беременна и неуклюжа, да и от светских развлечений, живя долгое время на севере Норвегии, она успела отвыкнуть – в отличие от мужа, который регулярно выезжал на «большую землю».

Но наконец купленный дом освобождается и семья переезжает в собственную виллу «Морской пейзаж» с большим садом на берегу фьорда.

Туре Гамсун вспоминал о том времени:

«Отец сказал, что в Ларвике мы будем жить недолго, однако я быстро освоился и уже чувствовал себя там как дома. У нас с братом появилось много друзей и товарищей. На улице перед нашим домом дети играли в пуговицы. Мы приехали в самый сезон этой игры, и я не видел ни одного мальчика, карманы которого не были бы набиты пуговицами.

Дети быстро приняли нас с Арильдом в свою компанию, они же посоветовали нам опустошить мамину шкатулку со швейными принадлежностями, что мы и проделали весьма основательно. Арильд в своем усердии дошел даже до того, что спорол все пуговицы со своих штанов...

Наша жизнь в Ларвике... протекала мирно и беспечно... В первое время нас с Арильдом дразнили за наш нурланнский диалект. Но мы скоро в совершенстве овладели местным языком, а первое время случалось, что прибегали домой в слезах – мы подрались из-за своего диалекта, и нас вздули. Некоторые отцы говорят в таких случаях: "Подставь другую щеку, сынок!” Отец же говорил иначе: "Ответь тем же, да посильней!”

Недели через две после того, как мы приехали в Ларвик, родилась моя вторая сестра. Ее назвали Сесилия. Теперь нас, детей, было четверо... Отцу пришлось искать комнату в городе» [139] .

* * *

Гамсун продолжал работать над «Соками земли», но неожиданно о романе ему пришлось забыть: серьезно заболела новорожденная дочка. Врач опасался за ее жизнь, и несчастные родители не знали, что делать. Отец от горя поседел. Но, к частью, все обошлось, и вскоре Сесилия пошла на поправку.

Гамсун, получивший возможность уединяться и писать поблизости от дома, теперь больше времени проводил с детьми. Он часто брал старших мальчиков с собой на прогулку в буковый парк, однако, по воспоминаниям Туре, почти не вслушивался в мальчишечье стрекотание – так был погружен в свой роман.

Но удивительна не отрешенность Гамсуна от всего происходящего вокруг, а его почти невероятная экономия на бумаге. Вот что пишет Туре Гамсун: «В кармане жилетки у него всегда была бумага для записей – он использовал листки старого календаря. Отец был чрезвычайно бережлив в мелочах. Он никогда не покупал отрывные календари. Их можно было получать бесплатно. Каждый год оптовики рассылали лавочникам и предпринимателям рекламные календари, и отец никогда не упускал случая пополнить свой запас таких календарей. Обратную сторону листов он использовал для своих записей. Так он относился ко всему, что касалось его лично: если одна страничка присланного ему письма оставалась чистой, он отрывал ее, аккуратно клал в стопку на своем письменном столе и потом использовал для черновиков.

В письмах он больше всего любил эти чистые странички. И, должно быть, у него были на то основания» [140] .

Летом Мария сняла в окрестностях города небольшой домик и переехала «на дачу» с детьми. Предполагалось, что Гамсун останется в городе, чтобы закончить работу, но не успела шумная семейка разместиться на новом месте, как приехал ее глава – и остался с близкими на все лето.

«Соки земли» закончены, рукопись отослана в «Гюльдендаль», теперь Гамсун мог позволить себе отдохнуть и весело провести время с детьми. Кроме того, он ездит в Кристианию, где, наконец, встречается с дочерью Викторией, которую не видел с 1912 года.

После возвращения с дачи в Ларвик Кнут и Мария понимают, что вилла «Морской пейзаж» была лишь их временным пристанищем. Они начинают ездить по округе и искать большую усадьбу.

Гамсун пишет своему другу, директору банка в Лиллесанде, Биркенесу:

Биркенес предпринял несколько попыток найти усадьбу для Гамсуна, но все предложенные варианты его не устраивали.

Зато в декабре 1918 года напечатаны «Соки земли».

Сразу после выхода роман стал настоящим бестселлером. Первое издание появилось в продаже 1 декабря, а уже к Рождеству весь тираж в 18 тысяч экземпляров был распродан. В течение двух лет было продано 36 тысяч экземпляров, а к 1927 году – 55 тысяч.

* * *

Роман «Соки земли», по мнению критиков, – одно из самых монументальных эпических произведений мировой литературы XX века.

«Я вышел из крестьян, и корни мои в земле, в крестьянском труде», – написал Гамсун, и это утверждение можно считать квинтэссенцией романа. Речь в нем идет прежде всего о неприятии индустриального века и воспевании идеалов патриархальной жизни.

Гамсун рассказывает о жизни норвежских крестьян Исаака и Ингер, сохранивших свою вековую привязанность к земле и верность патриархальным традициям.

Замысел романа в значительной степени основывался на реальных событиях, а повествование развертывается столь же неторопливо и спокойно, как сама жизнь его героев. Кроме того, роман, как и другие произведения Гамсуна, отличает большое количество главных героев, истории которых описываются в почти независимых друг от друга сюжетных линиях.

В годы Первой мировой войны и после нее в стране осваивалось много новых земель. Вот и на пустошь, принадлежавшую государству, приходит крестьянин Исаак и начинает работать – корчует деревья, расчищает землю, строит дом и сеет хлеб. К нему по тропинке через болото приходит Ингер, которая нанимается к Исааку в работницы, а затем становится его женой. Они вместе трудятся на земле, рожают детей. Накопив денег, Исаак выкупает у государства пустошь.

Одна была беда – заячья губа Ингер, которая очень мешала ей жить в долине, откуда она и пришла к будущему мужу. И вот, когда у Ингер рождается девочка с заячьей губой, она душит ее, чтобы та, так же как и мать, не страдала в жизни. Ингер сажают на семь лет в тюрьму, Исаак терпеливо ждет ее. Он дожидается жену, но та стала совсем другой: в тюрьме ей сделали операцию и избавили от заячьей губы и приобщили к «благам» цивилизации. Теперь ей уже не нравится жить в деревне. Но земля лечит – и скоро все вновь становится на свои места.