Загадочная подсказка - Гилберт Виктория. Страница 23

– Потрясающе. – Я сделала глоток кофе. – Кстати, нельзя плохо говорить о мертвых, но до меня дошли слухи, что Эшли Аллен прилично насолила тебе. Забрала свои деньги из твоего проекта с рестораном как раз тогда, когда он был почти готов к запуску. Мне очень жаль, что так случилось. Должно быть, это стало для тебя потрясением.

Держа в руке резак для теста, Матео продолжал нарезать полоски для корочки пирога.

– С тех пор много воды утекло. Тогда я был очень зол, но теперь у меня есть работа, так что… – Он поднял голову и, прищурившись, посмотрел на меня темными глазами. – Не стоит слушать сплетни, Джейн. Я не питал добрых чувств к Эшли Аллен, но точно не убивал ее. Она не стоила того, чтобы ради нее оказаться в тюрьме, – добавил он с горькой улыбкой.

Я подняла руку ладонью вперед.

– Я тебя ни в чем не обвиняю.

– Хотелось бы верить. – Вдруг раздался резкий звук, и Матео подбежал к старому стационарному телефону, висевшему на стене. Он быстро вытер руки, а потом ответил. Продиктовав звонившему короткую серию цифр, он повесил трубку и неторопливо вернулся к острову. – Прости, но мне нужно выйти на улицу и принять доставку. – Он оглядел меня. – Можешь взять кружку с собой. Просто верни ее позже. Дия не любит собирать чашки по всему дому.

– Без проблем. – Я закинула ремень сумки на плечо и взяла кружку, пока Матео мыл и вытирал ладони.

Как только он исчез за боковой дверью, я тоже покинула кухню. Направляясь в музыкальную комнату, я обдумывала очевидный факт: и у него, и у Дии имелись коды, позволяющие открыть как ворота поместья, так и двери особняка. В этом был смысл. Чтобы выполнять свою работу, они должны были быть в курсе любого изменения кода.

А значит, любой из них мог оказаться причастен к убийству Эшли, хотя бы в качестве сообщника. Необязательно кто-то из них сам совершил убийство, они могли просто предоставить убийце доступ в дом, независимо от того, активировал Кэм систему безопасности или нет.

Глава 20

Судя по единственной коробке, оставленной в музыкальной комнате, Кэм определенно недооценил мои способности. Несмотря на восхищение, которое охватило меня во время работы с книгами, утром мне удалось закончить инвентаризацию всего содержимого. После ланча я была все еще не готова приступить к более сложному процессу каталогизации, поэтому сунула ноутбук в сумку и направилась на чердак.

Пройдя два этажа вверх по крутой узкой лестнице, я поняла, что первоначальная озабоченность Кэма по поводу моей физической формы была не просто высокомерной оценкой моей совсем не подтянутой фигуры. Я остановилась на лестничной площадке перед дверью, которая, как я предположила, вела на второй этаж дома. Прислонившись спиной к обшитой досками стене лестничного пролета, сделала несколько глубоких вдохов и пересмотрела первоначальный план на обратной дороге спустить с чердака несколько коробок. Лучше просмотреть остальные и составить опись на чердаке. Таким образом более подробный анализ каждого элемента можно оставить на потом. Как только у меня появится электронная таблица описи, в которой будет указана основная информация – автор, название и дата публикации – обо всех материалах, я смогу выбирать по нескольку экземпляров за раз и завершить процесс каталогизации в библиотеке, которая будет доступна к тому моменту.

Наверху лестницы я обнаружила еще одну узкую дверь, которая вела на чердак или, во всяком случае, на его часть, поскольку комната, в которую я вошла, оказалась недостаточно большой, чтобы занимать весь верхний уровень особняка. Повернувшись лицом к выкрашенной белой краской стене, я заметила дверь, расположенную между несколькими рядами металлических стеллажей. «Очевидно, эта стена отделяет пространство от остальной части чердака», – подумала я, разглядывая полки. Они были заполнены книгами и папками с файлами, а также несколькими коробками с рукописями. Подойдя ближе, я с удовлетворением увидела, что все хранилось в коробках из бескислотного картона и таких же папках. Кэм, безусловно, как следует подготовился и сделал все, чтобы сохранить коллекцию в надлежащем состоянии.

В комнате было очень чисто. В воздухе витали лимонные ароматы полироли для мебели и других чистящих средств. Я щелкнула расположенным прямо рядом с дверью выключателем. Когда комнату залил яркий верхний свет, я быстро заморгала и поняла, что рядом с выключателем находился регулятор яркости, поэтому повернула ручку, чтобы приглушить свет. Жужжание специальной системы кондиционирования и коммерческого осушителя воздуха, стоящего в одном из углов, а также чистота помещения подсказывали, что место определенно спроектировали специально для хранения ценных материалов.

Остальные стены были обшиты такими же голыми панелями, что и лестничная клетка, а потолочные стропила покрыты окрашенным гипсокартоном. На окнах в передней и задней частях имелись затемняющие шторы, помогающие контролировать количество солнечного света – еще один признак того, что кто-то специально оборудовал это место для хранения книг и других печатных материалов. Сейчас шторы были наполовину опущены, что позволяло проникать в комнату небольшому количеству прошедшего через фильтр света.

Я подошла к деревянному столу и стулу, стоявшим в центре комнаты. Порадовавшись, что помещение можно использовать для работы, я вынула ноутбук из сумки и поставила его на стол. Чердак вполне подходил на роль места для составления описей. Конечно, пришлось бы рассказать о новом плане Кэму, но казалось, что он не будет возражать, тем более так я могла бы уменьшить степень износа книг. «И сберечь свою спину», – улыбнувшись, подумала я.

Включив ноутбук, я осмотрела коллекцию. Книги были расставлены в алфавитном порядке согласно фамилиям авторов, а уже в разделах, посвященных каждому писателю, располагались в соответствии с датой публикации. В конце каждого стояли коробки с рукописями и папки с файлами, таким образом отделяя работу одного автора от другой. Взяв файл, относящийся к разделу о Мэри Робертс Райнхарт, я заглянула внутрь и убедилась, что предположила правильно: в коробках и папках хранились журнальные и газетные вырезки и другие материалы.

Потолок за металлическими стеллажами уходил вниз к стенам, обрамляющим мансардные окна. Вдоль невысоких, обшитых рифлеными декоративными панелями стен стояли картонные коробки – судя по потрепанному виду и отсутствию этикеток, они не были частью основной коллекции. Но я понимала, что нужно все проверить и только потом решить, относятся ли они к вверенной мне работе. Я решила начать с картонной коробки, пожелтевшая целлофановая лента на которой порвалась и обвивала бок, словно сброшенная змеиная шкура. Внутри оказалась множество старых футляров из-под обуви. Заинтригованная увиденным, я осторожно подняла один из них и отнесла на стол.

Только я пересекла комнату, как верхний свет мигнул и погас, комната погрузилась в полумрак. Крепче прижав коробку из-под обуви к груди, я на ощупь направилась к выключателю. Но не успела добраться до стены, как свет снова зажегся, на этот раз даже ярче, чем раньше.

– Наверное, проблемы с выключателем или светорегулятором, – сказал я вслух, и при звуке собственного голоса мое беспокойство чуть ослабло. Я мысленно сделала пометку не забыть сказать об этой проблеме Лорен или Кэму. Нам уж точно было ни к чему короткое замыкание, которое могло стать причиной пожара и уничтожить все ценные материалы. «Не говоря уже о том, что из-за него может сгореть весь дом», – подумала я, ставя коробку из-под обуви на стол.

Порывшись в ящике под столом, я нашла упаковку тонких белых хлопчатобумажных перчаток и натянула пару, а уже потом открыла коробку. Как я и думала, внутри лежали разные фотографии, большинство черно-белые, а также несколько раскрашенных от руки портретов и пейзажей, сделанных с помощью сепии. Изучая одежду на фотографиях, я решила, что те были отсняты между концом 1920-х и началом 1940-х годов. Период расцвета золотого века детективного жанра, но поскольку большинство снимков явно были сделаны в особняке Эйркрофт, садах или прилегающей территории, стало понятно, что эти фотографии не имеют ничего общего с недавно приобретенной коллекцией Кэма.