Тротил. Диверсант-взрывник из будущего (сборник) - Корчевский Юрий Григорьевич. Страница 39

Помог случай. Из-за угла вышел служащий в советской еще железнодорожной форме и направился к кустам – явно по нужде. «Язык» сам шел в руки.

Саша жестом показал Ивану – лежи тихо! Сам же осторожно, неслышно подкрался к мужику, дождался, пока тот застегнет брюки, и приставил к горлу нож.

– Стой тихо! Попытаешься крикнуть – умрешь!

Мужик замер, боясь шевельнуться.

– Ты кто?

– Связист.

– Русский, значит.

– Немцы на разъезде есть?

– Двое – начальник и охранник.

– Оружие у них есть?

– У начальника пистолет на поясе, у охранника – винтовка.

– Во время несения службы они выходят из здания?

– Редко – только до ветру. Начальник выходит на перрон поезда встречать.

– Поезда часто бывают?

– Нет, у нас однопутка, да еще немцы не успели служащих набрать. Кого в Красную армию призвали, кого при бомбежке убило. Колеса-то на европейский манер поменять не успели, потому вагоны и паровозы наши, отечественные.

– Когда следующий поезд будет?

– Через час – воинский эшелон.

– Понятно, что не пассажирский. Охранник где?

– У самого входа, слева.

– Возраст?

– Чей?

– Охранника!

– Так молодой парень, в очках. Потому в нестроевых частях. Все на губной гармошке пиликает.

– А начальник?

– У него отдельный закуток – комнатушечка такая. Ты бы отпустил меня, парень. А то охранник беспокоиться начнет. Я им ничего не скажу.

– Наших, русских, там сколько?

– Кроме меня – еще двое стрелочников.

– Меняют вас когда?

– В двадцать часов – работаем сутки через двое.

– Ладно, иди – и никому ни слова, иначе первым порешу. Не оборачивайся, иди спокойно.

Служащий пошел. Однако Саша обратил внимание на то, что походка у него была уж больно напряженная, вроде как выстрела в спину ждал.

Саша подошел к Ивану, разъяснил ситуацию.

– Хм, Алексей, я что-то не пойму, зачем нам этот разъезд? Тут, кроме двух немцев, нет никого.

– Э, Ваня, ты неправ. Поезд через час будет.

– Этот, с разъезда, сказал – воинский эшелон. Ты что, остановить его хочешь? А вдруг там батальон немцев?

– Не знаю пока, Ваня, сам думаю.

Тем не менее от намерения захватить разъезд Саша не отказался. Можно было подождать, пока кто-нибудь из немцев выйдет до ветру, а можно ворваться в здание. Риску больше, но и результат быстрее.

Саша решился на штурм.

– Значит, так, Иван. Обходим здание. Я вхожу первым, ты – следом за мной. По возможности старайся не шуметь – все надо сделать тихо, стрелять – в крайнем случае. Уяснил?

Иван кивнул и облизал пересохшие от волнения губы.

– Тогда – пошли. Ты обходи здание слева, я – справа.

Саша вытащил нож из ножен и взял его обратным хватом. Так, прикрытый рукой, он не бросается в глаза, и ударить им можно быстро и сильно. К тому же при таком хвате удобно резать, а не только наносить колющие удары.

Саша спокойно обошел здание и увидел показавшегося из-за угла Ивана. Тот крепко сжимал винтовку побелевшими пальцами. Нервничает, конечно, – а как без этого?

Они подошли к двери с двух сторон. Саша нажал на ручку, кивнул. Иван резко распахнул дверь, и Саша ворвался в комнату.

Охранник сидел на стуле у входа. Саша с ходу ударил немца ножом в грудь. Сзади его уже подпирал Иван, дышал в затылок.

Находившиеся в общей комнате железнодорожники застыли в шоке от увиденного.

Саша подхватил винтовку убитого немца, чтобы не громыхнула при падении, и, стараясь это сделать медленно, передернул затвор. Подойдя к единственной внутренней двери, он распахнул ее и наставил винтовку на сидящего за столом немца.

Тот поднял голову от бумаг, изменился в лице, рука дернулась к поясу, где была кобура.

– Хальт! – жестко сказал Саша.

Немец замер.

– Ваня, забери у него пистолет и свяжи ему руки.

Подбежавший Иван вытащил из кобуры пистолет и протянул его Саше.

– А чем связывать?

– Его же брючным ремнем.

Саша подошел к немцу и сноровисто заломил ему руку.

– Снимай ремень.

С немца стащили ремень и связали ему руки за спиной.

– Пусть пока полежит на полу, присмотри за ним, – распорядился Саша. Он вышел в общую комнату.

– Когда будет поезд?

– Через час.

– А встречный?

– Мы не знаем. Начальник должен знать, ему по телефону говорят.

– Всем сидеть на местах.

Саша вернулся в комнату, где лежал на полу связанный немец.

– По-русски говорить можешь?

– Немного, – немец говорил с сильным акцентом.

– Что за поезд будет через час?

Немец молчал. «Ага, в героя решил поиграть», – понял Саша.

– Если не скажешь, буду резать тебя по частям, а это больно.

Немец упорно молчал. Ну-ну!

Саша вытащил нож, схватил немца за ворот мундира, посадил его на пол и резким движением отсек ему ухо. Это не смертельно, но очень больно и сильно кровит.

Немец сильно дернулся и закричал, с ужасом глядя на льющуюся на его мундир кровь.

– Если не ответишь, отрежу второе ухо, а дальше – со всеми остановками, – схохмил Саша.

– Военный эшелон с зольдатен. Ферштеен?

– Ага. Молодец! Ответил бы сразу – сохранил бы ухо. А встречный поезд когда?

Немец помедлил. Саша поднес к его голове нож.

– Через… как это… двадцать пять минут будет стоять запасный путь.

– Что за эшелон?

Немец пожал плечами. Может, и в самом деле не знает – он же не военный комендант, а всего лишь начальник разъезда. Кстати, интересно, почему встречный на запасный путь поставят? Или будет еще эшелон?

На столе у немца зазвонил телефон. Не ответить? Немцы всполошатся. Сам он языка не знает. Дать трубку немцу? А что он будет говорить? Вдруг скажет, что разъезд русскими захвачен? Подгонят немцы дрезину с пулеметом, и поминай как звали.

– Мужики! – крикнул Саша в открытую дверь. – Кроме начальника, еще кто-нибудь на телефонный звонок ответить может?

– Когда его на месте не было, обычно я отвечал, – спокойно сказал пожилой мужчина.

– Тогда бери трубку. Говори спокойно.

Железнодорожник подошел к столу, взял трубку.

– Да, слушаю. Путевой мастер Когольницкий. Да, да, сейчас запишу и передам.

Он положил трубку.

– Поезд через полчаса будет у нас. Идет полным ходом, без остановки.

– Ну и славно – чего тут эшелону с солдатами стоять? Кто-нибудь с флажком выйдите встретить.

Мужик кивнул.

– Сделаю.

– А пока уберите с глаз долой охранника – за здание, в лес.

– Петро, Василь, отнесите немца, – распорядился путевой мастер.

Немца ухватили за руки и за ноги и унесли.

Прошло пять минут, десять – железнодорожники не возвращались.

– Иван, – распорядился Саша, – выйди, посмотри – где убитый охранник и рабочие.

Иван вернулся быстро.

– Охранник в кустах лежит, рядом со зданием, а рабочих нигде нет.

– Сбежали. Никто бы их не тронул, зря испугались.

– А что бы ты сделал на их месте? – спокойно спросил путевой мастер. – У них семьи, дети. Ты напакостишь и уйдешь, а немцы спросят жестко.

– Я не пакостить пришел – воевать.

– На фронт иди воевать, – буркнул мастер.

В этот момент раздались паровозный гудок и шум приближающегося поезда.

– Сам пойду поезд встречать.

Мастер взял сигнальные флажки в чехле и вышел на перрон.

По рельсам на восток простучал на стыках поезд. Вагоны были пассажирские, но в окнах виднелись пехотинцы. Не то что у наших – везут в теплушках с надписью «Сорок человек восемь лошадей».

Через полчаса на разъезд прибыл поезд, на этот раз – грузовой. Вагоны были пусты, раздвижные двери открыты. Паровоз, пыхтя паром, набирал воду у выходной стрелки.

Снова раздался звонок телефона. От неожиданности все вздрогнули.

– Бери трубку, – приказал Саша путевому мастеру.

Когольницкий приложил трубку к уху.

– Алле!

Он долго слушал, потом сказал:

– Да, я все понял. Пропускаем встречный поезд с хода, выпускаем с бокового пути.