Его сокровище (ЛП) - Росси Эмилия. Страница 17

Я провозилась с радиоприемником машины, переключая его на популярную радиостанцию. Когда мы с Милой были маленькими, то часами слушали радио, пока не пронесли телевизор в наше крыло дома.

— Итак, Анджело, расскажи мне побольше о себе.

Мы застряли в утренней пробке на Манхэттене.

— Э-э, что ты хочешь знать?

— Не знаю. Что угодно. Чем ты любишь заниматься в свободное время?

Светофор изменился на зеленый, и мы снова двинулись вперед.

— У меня не так много увлечений… Еженедельно посещаю покерные вечера, если это имеет значение.

— О, это круто. Я никогда не играла. У нас с Милой была колода карт, но мы не знали никаких игр, поэтому просто придумывали. Ты хорошо играешь?

Улыбка тронула губы Анджело.

— Пойдет.

— Можешь меня научить? Возможно, я смогу прийти на вечер покера, если научусь.

Он бросил на меня недоверчивый взгляд.

— Женщина на покерном вечере? — Но, увидев мой сердитый взгляд, он прочистил горло и быстро добавил: — Пожалуй, пора.

Я скрестила руки.

— Не забирай у меня печенье, — умолял он.

— Может быть, я прощу тебя, если ты научишь меня играть. — Я знала, что Анджело был со мной только потому, что так приказал Босс, но мне отчаянно нужен был друг.

— О! — воскликнула я. — А есть тир, где ты тренируешься?

Анджело свернул направо и припарковался параллельно на оживленной улице Мидтауна.

— Почему спрашиваешь?

— Я подумала, может быть, мы могли бы съездить как-нибудь. Мне нужно поддерживать свои совершенные навыки.

Мой телохранитель фыркнул.

— Навыки?

— Что, ты мне не веришь? Мой брат научил меня стрелять, когда я была помладше.

Дмитрий учил нас с Милой, решив, что нам нужно знать, как защитить себя. Каждый раз, когда он приезжал, мы все вместе пробирались на стрельбище, чтобы попрактиковаться. Мила была безнадежна, но Дима сказал, что у меня есть потенциал. В последний раз, когда он приезжал, шесть месяцев назад, мы тренировались в стрельбе с моего кресла.

— Не уверен, что Босс одобрит, — сказал Анджело, прежде чем выйти из машины.

Я ждала, пока он вытащит мое кресло из багажника, поморщившись, выходя из машины, потому что мои бедра болели. Когда мы вернемся, мне нужно будет воспользоваться грелкой.

Анджело распахнул большую стеклянную дверь с надписью: «Центр мобильности», и я вкатилась в огромное пространство, заставленное всевозможными инвалидными колясками.

— Вы, должно быть, миссис Росси. — Из-за стойки регистрации вышла поприветствовать нас женщина средних лет с красивыми глазами и каштановыми волосами. — Меня зовут Сандра, я физиотерапевт, проводящий сегодня ваше обследование. — Она пожала мне руку, а затем руку Анджело, прежде чем представить нас двум сотрудникам-мужчинам, работающим с ней, — Теду и ДиМарко.

— Сегодня мы проведем различные тесты, чтобы убедиться, что у нас есть все необходимое, чтобы предоставить вам кресло, изготовленное по индивидуальному заказу. Хорошо, что вы пришли, потому что я уже вижу, ваше вам не подходит, — сказала Сандра с расчетливым выражением лица. — Тесты будут включать в себя множество вопросов о вашей мобильности и целях, а также мы проведем некоторые физические оценки. Есть вопросы, прежде чем мы начнем?

Я покачала головой, все еще немного ошеломленная происходящим. Было странно находиться среди людей, которые хотели, чтобы мне было комфортно в коляске, после того как мне пришлось так долго скрывать тяжесть моей инвалидности.

И тот факт, что мой муж назначил встречу, сделал ее еще приятнее.

17

МАТТЕО

Я прислонился лбом к стене душа, пока вода стекала по моему телу. К тому времени, как я вернулся, София и Анджело уже ушли на прием. Наверное, к лучшему, поскольку моя одежда была залита кровью.

Мне оставалось только смотреть, как остатки красного смываются в канализацию.

Один из албанских солдат погиб при транспортировке в подвал, а двое других не знали ничего полезного. Их крики до сих пор звенели в моих ушах. По крайней мере, я заставил их страдать за то, что они сделали с этими девушками, но мы ничуть не приблизились к ответам на вопросы, есть ли у албанцев еще женщины и где они могут быть.

Я оделся и пошел на кухню. Мне нужно было что-нибудь поесть, а затем пойти в офис, чтобы разобраться во всем этом дерьме. Чем скорее Арбен будет уничтожен, тем лучше.

На прилавке стояла коробка с печеньем, я схватил одно. Откусив большой кусок, я остановился как вкопанный. Это было лучшее печенье, которое я когда-либо пробовал. Обычно я держался подальше от десертов — казалось, Дону мафии неправильно есть сладости, — но мне нужно было выяснить, откуда они появились.

Мне удалось пробыть в кабинете сорок три минуты.

Сорок три минуты агонии, моя кожа зудела от осознания того, что Софии нет наверху. У меня не было причин так себя чувствовать, не было причин беспокоится о ее безопасности, и что она ждет меня.

Сиенна сказала мне, что я не могу запирать жену в квартире.

Я не хотел держать ее в клетке. Мне просто нужно, чтобы она всегда была где-то рядом.

Я проскользнул в магазин инвалидных колясок незаметно для всех, кроме Анджело, который поднял в мою сторону подбородок, когда я прошел за высокой витриной.

Не хотел, чтобы София знала, что я здесь. Я сам не знал, почему здесь нахожусь. Единственная причина, по которой вообще назначил эту встречу, заключалась в том, что София, жена Дона, нуждалась в лучшем. И я обеспечу ее самым лучшим.

Я проигнорировал удовлетворение, которое испытывал при мысли о том, что обеспечиваю ее.

Трое сотрудников провели с Софией серию мышечных тестов, используя приборы для оценки ее силы. Даже когда ей было тяжело, она сохраняла улыбку и шутила с персоналом. Через некоторое время ее пересадили в инвалидную коляску. София сосредоточилась на том, что говорил мужчина перед ней, в то время как женщина регулировала высоту спинки стула. Я ощетинился от того, насколько близко этот мужчина был, но заставил себя остаться в стороне, пока София кружилась взад и вперед. Эта инвалидная коляска выглядела намного легче и удобнее, чем ее украденная. Спина и низ были мягкими, а улыбка моей жены, когда она развернулась, была чертовски сияющей. Моя грудь болела, когда я смотрел на нее.

— Удобно ли это сиденье? Что-то давит? — спросила женщина.

София немного пошевелилась.

— Нет, в нем действительно приятно находиться.

— Отлично. Как вы, наверное, знаете, при синдроме Элерса-Данлоса обычно более тонкая и мягкая кожа, которую легко поранить и повредить. Мы хотим убедиться, что у вас мягкое сиденье и спинка, чтобы вы чувствовали себя комфортно и избегали пролежней.

— Что ощущаете в плечах? — спросил сотрудник-мужчина.

— Напряжение, все еще есть, но оно не такое сильное, как старой коляске, — ответила София.

— Данное кресло значительно легче вашего старого, поэтому лучше подходит для повседневного использования, — сказала женщина.

София закусила губу.

— Как часто мне следует его использовать?

— О, ну, ты можешь использовать его, когда понадобится, — ответила женщина.

— Но… не знаю, может быть, я слишком полагаюсь на кресло? Вдруг я стану слишком зависимой, если буду использовать ее все время вместо ходунков.

Я ощетинился от беспокойства в ее голосе и приготовился к ответу персонала. Если бы они сказали что-нибудь, что расстроило бы ее…

— Нет, вовсе нет, — заверила ее женщина. — У вас, вероятно, бывают периоды, когда симптомы усиливаются, а потом ослабевают?

София кивнула.

— Вы всегда можете использовать ходунки, когда вам нужно, но я бы посоветовала большую часть времени использовать кресло. Оно не только поможет, когда вы испытываете боль или спазмы, но также поможет предотвратить их. Вы, возможно, сможете ходить, если будете напрягаться, но потом за это придется платить.