Мрачные истории, как вы любите (ЛП) - Кинг Стивен. Страница 67

Увидев Тэда, Донна почувствовала утешение, когда она пересекала границу между жизнью и смертью. Принесет ли мне утешение, если я увижу этих мальчиков? Я сильно сомневался. Их утешитель ушел. Я был чужим. Я был... кем? Кем я был для них?

Я не хотел этого знать. Не хотел, чтобы они меня преследовали, и мне не давала уснуть мысль, что это может произойти.

Я уже начал проваливаться в сон, когда услышал ритмичное поскрипывание. Оно раздалось внезапно, и я никак не мог убедить себя в том, что это был вентилятор в гостиной Грега; звук доносился из ванной комнаты, примыкающей к спальне.

Скрип, скрип и еще раз скрип.

Я был напуган так, как может быть напуган только человек, оставшийся один в доме на краю безлюдной дороги. Но если Донна смогла противостоять бешеному сенбернару, вооруженная лишь бейсбольной битой, то я уж точно смогу заглянуть в ванную комнату. Мне даже пришло в голову, когда я включил ночную лампу и поднялся с кровати, что этот звук мне причудился. Я же вроде читал где-то, что "Золпидем" может вызывать галлюцинации?

Я подошел к двери ванной комнаты и встал там, прижавшись к стене и кусая губы. Повернул ручку и толкнул дверь. Теперь скрип стал громче. Ванная была большой. Кто-то катал коляску туда-сюда, туда-сюда.

Я протянул руку через дверной косяк, до чертиков боясь — думаю, мы всегда этого ожидаем в таких ситуациях, — что чья-то рука накроет мою. Я нащупал выключатель, возился с ним мучительно долгое время, хотя, наверное, прошло всего две или три секунды, и щелкнул им. Верхний свет был люминесцентным, красивым и ярким. В большинстве случаев свет надежно рассеивает ночные страхи. Но не в этот раз. Я по-прежнему не мог видеть ванную с того места, где стоял, но на противоположной стене я увидел большую тень, ходившую туда-сюда. Она была слишком бесформенной, чтобы с уверенностью сказать, что это та самая проклятая коляска, но я знал, что это она. И кто ее катал? Мальчики?

Как еще она могла попасть сюда?

— Мальчики, — попытался сказать я, но из горла вырвался лишь сухой шепот. Я прочистил его и попытался снова.

— Мальчики, вы здесь не нужны. Вам здесь не рады.

Я осознал, что говорю искаженный вариант "Слов против монстров", которыми когда-то успокаивал своего маленького сына.

— Это моя ванная, не ваша. Это мой дом, а не ваш. Возвращайтесь туда, откуда пришли.

А куда именно им возвращаться? В два детских гробика под землей кладбища Палметто-Гроув? Неужели их гниющие тела — их гниющие останки — маниакально катают эту коляску туда-сюда? А куски их мертвой плоти падают при этом на пол?

Скрип, скрип, скрип.

Тень на стене.

Собрав всё свое мужество, я отошел от стены и вошел в ванную комнату. Скрип прекратился. Брошенная коляска стояла перед стеклянной душевой кабинкой. Теперь на сиденьях лежали две пары черных брюк, а на спинках — два черных пиджака. Это были погребальные костюмы, предназначенные для вечного ношения.

Пока я таращился на коляску, застыв от ужаса перед этой вещью, которая ни по каким земным законам не могла здесь оказаться, звук её скрипящего колеса сменился дребезжанием. Сначала он был негромким, как будто доносился издалека, но потом стал нарастать, превратившись в звук сухих костей, трясущихся в дюжине тыкв. С душевой кабины я перевел взгляд на шикарную ванну Грега, длинную и глубокую. Она была до краев заполнена гремучими змеями. Пока я смотрел, одна маленькая, умоляющая рука поднялась из извивающейся массы и протянулась ко мне.

Я убежал.

В чувство меня вернула детская коляска.

Она стояла посреди выложенного плиткой внутреннего дворика, как и утром... только теперь её тень отбрасывалась не утренним светом, а луной, освещённой на три четверти. Я не помнил, как сбежал вниз по лестнице сломя голову в одних спортивных шортах, в которых спал, и как выскочил через дверь во дворик. Я знаю, что прошел именно этим путём, потому что нашёл дверь открытой, когда вернулся обратно.

Я оставил коляску во дворике.

Я вернулся наверх, страшась каждого шага и убеждая себя, что это был всего лишь сон (за исключением коляски на улице; её существование было неоспоримо), но зная, что это не так. Это была не галлюцинация. Это был визит с того света. Единственная причина, по которой я не провел остаток ночи в арендованной машине с запертыми дверями, было чёткое ощущение, что визит закончился. Дом был снова пуст, не считая меня. А вскоре, сказал я себе, он станет совершенно пуст. Я не собирался больше оставаться на Раттлснейк-Ки. В конце концов, у меня имелся замечательный дом в Ньюберипорте. Из призраков там были только воспоминания о моей недавно умершей жене.

Ванная комната была пуста, как я и предполагал. В ванне не было гремучих змей, а на полу из искусственного мрамора не было видно следов от колёс. Я подошёл к галерее и посмотрел вниз на внутренний дворик, надеясь, что коляска тоже исчезла. Здесь было меньше поводов для радости. Коляска так и стояла там в лунном свете, реальная, как снег зимой.

Но, по крайней мере, она была снаружи.

Я вернулся в постель и, как бы это удивительно ни прозвучало, уснул.

На следующее утро коляска по-прежнему стояла во дворике, но на этот раз на сиденьях лежали одинаковые белые шорты. Только подойдя ближе, я заметил, что они всё же не совсем одинаковые. На одной паре шорт шли красные полоски вдоль штанин, на другой — синие. На футболках были изображены одинаковые вороны, одна по имени ХЕКЛ, другая с именем ДЖЕКЛ [128]. Я не собирался катить её обратно к дому Элли Белл. После долгой карьеры в рекламном бизнесе я съел собаку в бессмысленных занятиях. Вместо этого я поставил коляску в свой гараж.

Если вы спросите меня, не показалось ли при ярком свете утреннего солнца произошедшее ночью сном — за исключением неугомонной коляски, конечно, — то ответ будет прост: нет. Я слышал скрип и видел движущуюся тень, когда близнецы яростно катали коляску взад-вперед в ванной комнате, которая была размером почти с гостиную небольшой квартиры. Я видел ванну, полную змей.

Я подождал до девяти утра и позвонил в "Дельта Эйрлайнс" [129]. Автоответчик сообщил мне, что все агенты по бронированию сейчас заняты, и предложил подождать. Я подождал, по крайней мере, до тех пор, пока не заиграла версия песни "Лестницы в рай" в исполнении струнного оркестра "Ста коматозников", после чего сдался и позвонил в "Американ Эйрлайнс" [130]. То же самое. ДжетБлю [131] — аналогично. У "Саутвест Эйрлайнс" [132] был рейс до Кливленда в четверг, но не было стыковочного рейса до Бостона, хотя агент сказал, что всё может измениться. Из-за этого коронавируса все сошли с ума.

Я забронировал билет до Кливленда, решив, что если не будет стыковочного рейса, я возьму напрокат машину, чтобы доехать до Бостона, а потом на такси добраться до Ньюберипорта. К тому времени было уже девять тридцать. Я прекрасно помнил о коляске, стоящей в моём гараже. Она жгла мне душу, как горячий камень в кармане.

Я зашёл на сайт "Херц" [133] на своём телефоне и снова был переведен в режим ожидания. То же самое было с "Эйвис" [134] и "Энтерпрайз" [135]. Агент, ответивший на звонок в "Баджите", порылся в своем компьютере и сообщил, что у них нет доступных машин для одностороннего проката в Кливленде. Оставались "Амтрак" [136] и автобусные линии, но к тому времени я был расстроен, разочарован и устал прижимать телефон к уху. Я всё время думал о коляске, футболках и детских чёрных погребальных костюмах. Свет жаркого августовского солнца не поднимал настроения. Чем больше закрывались мои возможности уехать, тем сильнее я хотел выбраться из дома Грега и уехать подальше от дома Элли Белл. Место для душевного восстановления у безмятежного побережья превратилось тюрьму.