Мрачные истории, как вы любите (ЛП) - Кинг Стивен. Страница 98

Вилли подался вперёд, заворожённый.

Вскоре после того дня, когда Вилли делал лицо клоуна из картофельного пюре, он сидел на обочине после дождя. Вилли снова опоздал на автобус домой, но не расстроился из-за этого. Он наблюдал за дохлым кротом в канаве, гадая, смоет ли того бурлящая вода в канализационный сток. Мимо проходила пара здоровенных парней, обмениваясь ударами в плечо и различными нецензурными остротами. Увидев Вилли, они остановились.

— Взгляни на этого придурка, который обнимает себя, — сказал один.

— Потому что с ни одной нормальной девушкой ему не светит, — сказал другой.

— Вот уродец, — сказал первый. — Зацени эти поросячьи глазки.

— И прическу, — сказал второй. — Как будто её слепили. Эй, ДЦП-шник!

Вилли перестал обнимать себя и посмотрел на них.

— Твоя морда подозрительно похожа на мою задницу, — сказал первый и получил "пятюню" от своего приятеля.

Вилли снова посмотрел на мёртвого крота. Его несло к канализационной решетке, но очень медленно. Вилли не верил, что он доплывет. По крайней мере, если снова не начнется дождь.

Первый пнул Вилли в бедро и предложил избить его.

— Брось его, — сказал второй. — Мне нравится его сестра. У неё секси-тело.

Они пошли дальше. Вилли подождал, пока они не исчезнут из виду, затем встал, оттянул влажную штанину от задницы и пошёл домой. Отец с матерью всё ещё были на работе. Рокси была, вероятно, где-то с подругами. Дед сидел в своей комнате и смотрел какое-то игровое шоу по телевизору. Когда Вилли вошёл к нему, он выключил телевизор.

— У тебя проблемка с движением, — заметил дед.

— Что?

— Прихрамываешь. Пойдём на заднее крыльцо. Я хочу покурить. Что с тобой случилось?

— Один пацан пнул меня, — пожаловался Вилли. — Я смотрел на крота. Он был мертв. Я хотел увидеть, смоет его в канализацию или нет.

— Смыло?

— Нет. Разве что после моего ухода, но не думаю.

— Пнул тебя, говоришь?

— Да.

— Ага, — сказал дед, и на этом тема была исчерпана. Они вышли на крыльцо и сели. Дедушка зажёг сигарету и закашлялся после первой же затяжки.

— Расскажи про вулкан под Йеллоустоуном, — попросил Вилли.

— Еще раз?

— Да, пожалуйста.

— Ну, он большой. Наверное, самый большой на свете. И однажды он взорвётся. Уничтожит весь штат Вайоминг, плюс часть Айдахо и большую часть Монтаны.

— Но это ещё не всё, — сказал Вилли.

— Совсем не всё, — дед курил и кашлял. — Он выбросит в атмосферу миллиард тонн пепла. По всему миру погибнет урожай. Люди будут повсюду умирать. А Интернет, которым все так гордятся, накроется.

— А те, кто не умрут от голода, задохнутся, — сказал Вилли. Его глаза сияли. Он схватил себя за горло и прохрипел. — Это будет массовым вымиранием, как с динозаврами. Только на их месте будем мы.

— Правильно, — подтвердил дед. — Тот пацан, который тебя пнул, больше не вздумает никого пинать. Он будет плакать по своей мамочке.

— Но его мамочка уже будет мертва.

— Верно говоришь, — похвалил его дед.

Той зимой болезнь в Китае, которая была всего лишь очередным сюжетом в вечерних новостях, превратилась в чуму, начав убивать людей по всему миру. Больницы и морги были переполнены. Люди в Европе в основном сидели дома, а когда выходили на улицу, надевали маски. Часть людей в Америке тоже надевали маски, в основном когда шли в супермаркет. Это было не так грандиозно, как мощное извержение вулкана в Йеллоустоунском национальном парке, но, по мнению Вилли, тоже было неплохо. Он лихорадочно отслеживал количество умерших на своем телефоне. Школы досрочно закрылись. Рокси рыдала, потому что пропускала бал, посвящённый окончанию учебного года, но Вилли не огорчился. Когда ты в классе для отстающих, у тебя не бывает выпускного бала.

В марте того года дедушка начал сильно кашлять, а иногда кашлял кровью. Отец отвёз его к доктору, и им пришлось ждать очереди к врачу в машине на парковке, потому что от вируса люди мёрли как мухи. И мать, и отец были уверены, что деда заразила либо Рокси, либо Вилли. Казалось, что большинство детей не заболевали или, по крайней мере, болели не так сильно, но они могли передавать вирус, и когда старики заражались, то обычно умирали. По новостям говорили, что нью-йоркские больницы хранили трупы в грузовиках-рефрижераторах. В основном трупы стариков, как дедушка. Вилли задумывался с интересом, а как выглядит содержимое этих грузовиков. Завернуты ли мертвецы в простыни или они лежат в мешках для трупов? А что, если кто-то из них ещё был жив, но замёрз насмерть в грузовике? Вилли подумал, что из этого вышло бы отличное телешоу.

Но оказалось, что у дедушки не было вируса, у него был рак. Врач сказал, что болезнь началась в поджелудочной железе, а затем распространилась на легкие. Мать рассказала всё Рокси, пока они мыли посуду, а Рокси выдала Вилли. В обычной ситуации она бы такого не сделала, обычно кухня после ужина была как Вегас (о чем говорится в Вегасе, остается в Вегасе), но Рокси не могла удержаться, чтобы не поведать Чудику Вилли, что его любимый дедушка одной ногой в могиле.

— Папа спросил, ложить ли его в больницу, — рассказывала она Вилли, — и врач ответил: "Если не хотите, чтобы он умер через две недели, а не через полгода или год, держите его дома". Врач сказал, что больница сейчас — это рассадник микробов, и все, кто там работает, должны одеваться как в научно-фантастическом фильме. Вот почему он здесь.

— Аха, — хмыкнул Вилли.

Рокси толкнула его локтем.

— Я не пойму, тебе весело, что ли? Он же твой единственный друг? Если, конечно, ты не дружишь с другими такими же чудиками в школе. Которая... — Рокси издала печальный звук. — ...теперь тоже закрыта, как и моя.

— Что будет, когда он больше не сможет ходить в туалет? — спросил Вилли.

— О, он будет продолжать какать и писать до самой смерти. Просто будет делать это в постели. Ему придётся носить подгузники. Мама сказала, что они бы отправили его в хоспис, только не могут себе этого позволить.

— Аха, — снова хмыкнул Вилли.

— Ты должен был плакать, — возмутилась Рокси. — Ты действительно грёбаный чудик.

— В стародавние времена дедушка работал полицейским в местечке под названием Селма [213], — сказал Вилли. — Он избивал чернокожих. Он сказал, что на самом деле не хотел этого делать, но ему приходилось. Потому что приказ есть приказ.

— Конечно, — сказала Рокси. — А в совсем стародавние времена у него были острые уши и туфли с загнутыми носками, и он работал в мастерской Санты.

— Это неправда, — возразил Вилли. — Санта-Клауса не существует.

Рокси схватилась за голову.

Дедушка не протянул ни год, ни шесть месяцев, ни даже четыре. Он сдал быстро. К середине весны он был прикован к постели и носил подгузники для взрослых под ночной рубашкой. Менять подгузники, конечно же, стало обязанностью Шэрон. Ричард заявил, что не выносит этой вони.

Когда Вилли предложил свою помощь маме, если она покажет ему, как это делается, она посмотрела на него, как на спятившего. Она надевала маску, когда меняла подгузники или кормила его протертой в блендере едой. Её беспокоил не вирус, потому что у деда его не было, а запах. Она называла его смрадом.

Вилли вроде как нравился этот смрад. Он не любил его, это было бы слишком, но ему он нравился — смесь мочи, лекарств "Викс" и медленно разлагающегося дедушки была интересной, как интересно было смотреть на мертвых птиц или наблюдать за тем, как мертвый крот совершает свое последнее путешествие по водостоку — что-то вроде похорон в замедленной съемке.

Хотя в дедушкиной комнате было два плетеных стула, теперь использовался только один. Вилли пододвигал его к кровати и беседовал с дедушкой.