Мрачные истории, как вы любите (ЛП) - Кинг Стивен. Страница 99
— Насколько близко ты теперь к смерти? — спросил он однажды.
— Довольно близко, — ответил дедушка. Он провел дрожащим пальцем под носом. Его палец пожелтел. Вся кожа уже пожелтела, потому что он страдал не только от рака, но и от желтухи. Ему пришлось отказаться от сигарет.
— Больно?
— Когда кашляю, — ответил дедушка. Его голос стал низким и хриплым, как рычание собаки. — Таблетки помогают, но когда кашляю, кажется, что меня разрывает на части.
— А когда кашляешь, чувствуешь вкус своих какашек, — сказал Вилли будничным тоном.
— Верно.
— Тебе грустно?
— Нет. Всё в норме.
Снаружи дома Шэрон и Рокси работали в саду, согнувшись так, что Вилли видел только их торчащие задницы. И его это устраивало.
— Когда ты умрешь, ты будешь это осознавать?
— Если буду в сознании.
— Какая будет твоя последняя мысль?
— Не уверен. Может, о знаменосце при Геттисберге.
Вилли был немного разочарован, что это будет мысль не о нём, но не слишком.
— Можно мне посмотреть?
— Если будешь рядом, — ответил дедушка.
— Потому что я хочу это увидеть.
Дедушка ничего не ответил.
— Будет ли белый свет, как думаешь?
Дедушка помассировал верхнюю губу, обдумывая вопрос.
— Вероятно. Это химическая реакция, когда мозг отключается. Люди, которые думают, что это дверь в какую-то славную загробную жизнь, просто обманывают себя.
— Но ведь загробная жизнь существует. Не так ли, деда?
Джеймс Джонас Фидлер снова провёл длинным жёлтым пальцем по скудной коже под носом, затем продемонстрировал в улыбке свои немногочисленные оставшиеся зубы.
— Ты удивишься.
— Расскажи мне, как ты увидел сиськи Клеопатры.
— Нет. Я слишком устал.
Как-то вечером, неделю спустя, Шэрон подала свиные отбивные и велела семье насладиться ими — смаковать каждый кусочек, как она выразилась.
— Какое-то время отбивных больше не будет. Бекона тоже. Свинофермы закрываются, потому что почти все работники заболели вирусом. Цены взлетят до небес.
— День, когда не умрут свиньи! — воскликнула Рокси, разрезая свою отбивную.
— Что? — спросил отец.
— Это такая книга. Я делала по ней доклад. Получила четыре с плюсом. — Она бросила кусочек в рот и повернулась к Вилли с улыбкой. — А ты прочёл хотя бы букварь для первоклассников?
— Что такое букварь? — спросил Вилли.
— Оставь его в покое, — сказала мать.
У отца было хобби — строить скворечники. Местный сувенирный магазин взял их на реализацию и даже продал несколько штук. После ужина он отправился в свою маленькую мастерскую в гараже, чтобы соорудить еще один. Мама с Рокси ушли на кухню мыть посуду и болтать о своём. Задача Вилли была убрать со стола. Когда он закончил с этим, он отправился в комнату дедушки. Джеймс Фидлер превратился в скелет с лицом в виде черепа, обтянутого кожей. Вилли подумал, что если в его гроб заползут жуки, то они найдут там мало съедобного. Запах больничной палаты ещё сохранялся, но запах разлагающегося дедушки, казалось, почти исчез.
Дедушка приподнял руку и поманил Вилли. Когда Вилли сел рядом с кроватью, дедушка подозвал его ещё ближе.
— Вот оно, — прошептал он. — Мой главный день.
Вилли придвинул свой стул поближе. Он заглянул в глаза дедушки.
— Каково это?
— Хорошо, — выдохнул дедушка. Вилли подумал, не выглядит ли он в глазах дедушки отдаляющимся и тускнеющим. Он видел такое однажды в фильме.
— Подойди ближе.
Ближе придвинуть стул было уже невозможно, поэтому Вилли наклонился почти вплотную, так близко, что мог бы поцеловать иссохшие губы дедушки.
— Я хочу посмотреть, как ты умираешь. Хочу быть последним, что ты увидишь.
— Я хочу посмотреть, как ты умираешь, — повторил дедушка. — Хочу быть последним, что ты увидишь.
Его рука поднялась и с неожиданной, удивительный силой схватила затылок Вилли. Ногти деда вонзились. Он потянул Вилли к себе.
— Хочешь узнать больше о смерти? На, получи её полную порцию!
Через несколько минут Вилли остановился у двери на кухню, чтобы подслушать.
— Завтра мы отвезем его в больницу, — сказала Шэрон. Она была на грани истерики. — Мне всё равно, сколько это будет стоить, я так больше не могу.
Рокси что-то сочувственно пробормотала.
Вилли вошел на кухню.
— Вам не придется везти его в больницу, — сказал он. — Он только что умер.
Они повернулись к нему, глядя с одинаковым выражением шока и зарождающейся надежды.
Мать спросила:
— Ты уверен?
— Да, — ответил Вилли и провел пальцем между губой и носом.
Зловещие грёзы
Я не представляю себе, что такое Вселенная. Возможно, у меня имеются кое-какие догадки. И у вас они могут быть. Или нет. Но всё, что я могу вам сказать, — остерегайтесь сновидений. Они опасны. Я проверил это на собственном опыте.
Я отслужил два срока во Вьетнаме. Демобилизовался в июне 1971 года. Никто не плевал в меня, когда я сходил с трапа самолёта в Нью-Йорке, и никто не называл меня убийцей детей. Никто, конечно, и не поблагодарил меня за службу, так что это ничья. Мой рассказ — мемуары? исповедь? — не имеет никакого отношения к Вьетнаму, хотя, с другой стороны, имеет. Определенно имеет. Если бы я не провел двадцать шесть месяцев в этих беспролазных джунглях, то, возможно, попытался бы остановить Элджина, когда показались зубы. Хотя вряд ли бы у меня это получилось. Джентльмен науки [214] намеревался довести дело до конца и в каком-то смысле довёл. Но я мог хотя бы уйти и не участвовать в его жутком эксперименте. Я остался с Элджином, потому что молодой человек, который ушел на войну во Вьетнам, и молодой человек, который вернулся оттуда, были разными людьми. Теперешний молодой человек был пуст. Эмоции были выжжены. Короче говоря, вышло так, как вышло. Я не считаю себя виновным и не несу ответственности за произошедшее. Он в любом случае продолжил бы свои опыты, со мной или без меня. Я просто знаю, что остался, даже когда понял, что мы пересекаем грань безумия. Наверное, я просто хотел пробудить себя, и, наверное, мне это удалось.
Я вернулся в Мэн и на некоторое время остановился у матери в Скаухигане. У нее всё было в порядке. Она работала помощницей менеджера в магазине "Банановая лавка Джорджа", звучит как придорожный ларек, но это был продуктовый магазин. Она заметила, что я изменился, и я согласился. Спросила, чем я собираюсь заниматься, и я ответил, что поищу что-нибудь в Портленде. Сказал, что буду делать то, чему научился у Сисси, и она похвалила меня. Думаю, она была рада, когда я от неё съехал. Наверное, я её сильно напрягал. Однажды я спросил её, по кому она скучает — по отцу или по отчиму. Она ответила, что по отцу. Лестера она охарактеризовала так: "Скатертью дорожка".
Я купил подержанную машину, поехал в Портленд и подал заявление на работу в агентство под названием "Темп-О". Женщина, которая приняла моё заявление, сказала:
— Я не вижу, где вы учились. — Её звали миссис Фробишер.
— Я не учился.
— Что не делали?
— Не ходил в школу.
— Молодой человек, вы, видимо, не понимаете. Мы нанимаем стенографистов, чтобы подменять тех, кто болеет или увольняется. Некоторые из наших сотрудников работают в окружном суде.
— Но вы проверьте меня, — сказал я.
— Вы знакомы с системой Грегга [215]?