Жертва пари - Лайонз Вайолетт. Страница 5

Она узнала тогда о его репутации человека, удовлетворяющегося только самым лучшим, неважно, касается ли это личной жизни или продукции своих предприятий. Принцип «только самое лучшее» распространялся также и на работающих на Родольфо людей. Работа на Ховельяноса означает работу на всю жизнь, сказал ей Джеймс. Потому что стоило Родольфо заполучить нужного ему человека, он уже не отпускал его от себя.

Джеймс. Только сейчас Фло вспомнила, что обещала боссу сообщать о своем местопребывании. Отыскав телефонный аппарат, она набрала нужный номер.

– Офис мистера Корна, – тотчас же раздался голос временной секретарши, неохотно согласившейся заменить Фло на время ее отсутствия.

– Это Фло Макрет. Могу я поговорить с Джеймсом?

– Извините, мисс Макрет, но мистера Корна сейчас нет на месте. Однако он предупредил, что вы можете позвонить, и просил принять от вас сообщение.

– Понимаю…

Что же она могла сказать? Джеймс полагал, что Фло поехала отдохнуть, был не слишком доволен столь неожиданной просьбой об отпуске и отпустил ее весьма неохотно. Он относился к людям, не одобряющим спонтанных решений.

Совсем недавно стало очевидным, что Джеймс неторопливо и тщательно продумывает вопрос о том, чтобы сделать ей предложение. После трех лет работы на него Фло изучила все нюансы настроения босса, так что даже самые незначительные перемены в манере его поведения не проходили мимо ее внимания.

Она совершенно не собиралась пользоваться этим. Джеймс был совершенно не в ее стиле. Он вполне устраивал ее как босс, вот и все. Но его поведение заставило Фло по-новому взглянуть на свою жизнь и вынудило задать себе вопрос: сколько еще может так продолжаться?

Прошло уже четыре года со времени расставания с Родольфо, и все это время она тщательно избегала каких-либо взаимоотношений с мужчинами, зная, что просто не выдержит возможной новой эмоциональной травмы. Но, может быть, настало наконец время подумать о том, чтобы выстроить жизнь заново, начать сначала? Возможно, Джеймс и не то, что ей надо, но могут ведь найтись другие. Однако планировать будущее, не разобравшись с прошлым, было невозможно.

Отсюда и появилась необходимость встречи с мужем с целью освобождения от пут неудачного замужества.

– Я обещала ему сообщить, что прибыла благополучно, – сказала Фло временной секретарше, вспомнив сцену в офисе, когда Джеймс настоял на том, чтобы она поддерживала с ним связь во время своего отпуска. «Кто знает, вы можете мне срочно понадобиться, – сказал он тогда. – Я не доверяю этим девушкам из агентств». – Запишите, пожалуйста, мой здешний номер телефона, – сказала она и считала написанные на аппарате цифры.

Меньше всего ей хотелось делать это. Не хватало еще, чтобы он позвонил в тот момент, когда она будет с Родольфо! Вечер и так обещал быть нелегким, а тут пришлось бы объяснять, кто такой Джеймс. Ведь Родольфо не имеет никакого права интересоваться ее жизнью в Эдинбурге. Оставалось надеяться на лучшее.

Родольфо был ее прошлым. По крайней мере, именно так Фло оценивала ситуацию на тот момент, когда решила ехать в Барселону, чтобы избавиться от этой пародии на брак. Однако реакция Родольфо на ее появление положила конец всем надеждам на быстрое и легкое избавление от нависающей над ее жизнью тени прошлого.

Несмотря на жаркий день, Фло поежилась. Да, Родольфо поймал ее в ловушку и может по своей прихоти либо подарить ей свободу, либо отказать в этом. Но разве она приехала сюда не для того, чтобы, если придется, бороться за свою свободу? Без нее не останется никакой надежды на будущее, не будет второго шанса на счастье. Так или иначе, Фло необходимо было заставить Родольфо отпустить ее. Вот только как?

Двадцать четыре часа спустя Фло так и не нашла ответа на этот вопрос. Более того, она все сильнее ощущала, как золотая цепь соблазнов и власти, державшая ее в плену в первый раз, опутывает ее вновь. И началось это еще прошлым вечером, в тот момент, когда, открыв дверцы шкафа, Фло обнаружила там нечто, совершенно поражающее воображение.

Зная, что в семье Ховельянос всегда придерживались традиции переодеваться к ужину, она ругала себя за то, что не захватила с собой что-нибудь подходящее. Правда, во время сборов в дорогу ей даже в голову не пришла мысль о возможности остановиться в этом доме. Как ни глупо, как ни наивно это могло выглядеть, Фло надеялась на то, что просто встретится с Родольфо, объяснит, почему находится здесь, а потом…

– И что потом? – спросила она себя вслух, хмурясь своему отражению в зеркале. – Неужели ты серьезно надеялась на то, что стоит лишь сообщить о своем желании расторгнуть брак, как он просто скажет: «Хорошо, дорогая, давай» и, взяв у тебя бумаги, смиренно подпишет их в нужных местах? Бесплодная мечта! Родольфо Ховельянос и смирение совершенно несовместимы друг с другом.

Единственно, что ей остается, это как можно строже блюсти свою мораль, держаться как можно невозмутимей и воспользоваться первой же представившейся возможностью. Вот и приходится сожалеть о том, что она не захватила ничего приличного из одежды. Пока они с Родольфо были внизу, кто-то из его прислуги распаковал ее чемоданчик. Поэтому, раскрыв дверцы шкафа, Фло ожидала увидеть там свой жалкий гардероб, сиротливо висящий в обширном пространстве. То, что она увидела на самом деле, заставило ее сердце болезненно сжаться от изумления.

«В конце концов, я оставила здесь почти все свои вещи» – сказала она недавно Родольфо. «Но почему ты думаешь, что я их сохранил?» – ответил он.

В изумлении Фло увидела всю одежду, которую купил ей Родольфо в недолгий, но насыщенный период их знакомства. В те короткие несколько недель между моментом первой встречи и днем, когда она стала его женой.

– О нет! – вырвался у нее полный ужаса возглас. – Нет, нет, нет!

Ей не хотелось даже пытаться понять, почему Родольфо сохранил ее одежду, не говоря уже о том, с какой заботой это было сделано. Каждый предмет туалета был тщательно вычищен и выглажен, помещен в чехол и аккуратно повешен на вешалку. Гардероб выглядел так, будто она оставила его этим утром, а ведь прошло уже четыре года!

Поэтому не было ничего удивительного в том, что позднее, темной бесконечной ночью, она, когда ей наконец удалось уснуть, вновь пережила первую поездку в Барселону, встречу с Родольфо и ее фатальные последствия.

Месяц в Испании. Это казалось идеальным подарком к двадцатилетию. И как раз тем, что нужно после всех тревог и несчастий, свалившихся на нее в последние полгода. Но поначалу она отказывалась.

– Я не могу оставить тебя одну, мама, тем более в такое время. Я нужна тебе.

Но Сара Макрет не желала ничего слушать.

– Должна же я научиться жить сама по себе, дорогая! Кроме того, тебе просто необходимо отдохнуть. Ты так много сделала для меня за последние шесть месяцев. Теперь у меня есть возможность отблагодарить тебя. Я горжусь тобой, и твой отец… он тоже гордился бы.

Фло невольно нахмурилась, что неизменно случалось при каждом упоминании об отце. Полгода тому назад они с матерью были просто ошеломлены внезапной смертью Гораса Макрета от сердечного приступа. Но то, что последовало потом, оказалось гораздо хуже. Узнав уже на самих похоронах, что отец имел не только любовницу, но и вторую семью, обе были потрясены до глубины души.

Особенно отвратительным казалось то, что у любовницы отца было две дочери, причем одна из них – примерно ровесница Фло. Она давно знала, что собственным появлением на свет обязана простой случайности, «которую я не собирался повторять». И в то же время Горас Макрет заимел второго ребенка от другой женщины!

– Я никогда не прощу отцу то, как он с тобой поступил, как он поступил с нами обеими! Он как будто сказал этим: «Вы для меня ничего не значите, моя настоящая семья – там».

– Все это позади, – сказала мать со вздохом. – Сколько не злись и не сожалей, ничего изменить нельзя. Мы не должны позволять таким мыслям отравлять нашу жизнь. Надо научиться жить сначала, и твои каникулы – как раз то, что надо. Мне снова хочется видеть тебя улыбающейся, хочется, чтобы ты поехала в Испанию, посмотрела иной мир, нашла себе новых друзей.