Книга 22. Язык духовных миров (старое издание) - Лайтман Михаэль. Страница 3

Изучая Каббалу, вы обнаружите, где заканчиваются попытки человечества осознать картину мира философиями и религиями, являющимися методиками и средством социального обслуживания человечества, призванными дать человеку в этой жизни определенный психологический комфорт — «Опиум для народа».

Человеку невозможно доказать, что Каббала — это лучшая методика. По мере развития точки в сердце, души, которая требует своего наполнения высшим светом, человек ощущает потребность в Каббале. Если точка еще недоразвита, человек уходит, чтобы затем снова прийти, когда эта точка потребует своего наполнения, — возможно, через несколько кругооборотов. Таких случаев много. Не зря сказано: «Тысячи входят в учение, но единицы выходят к свету». Через меня прошли тысячи учеников, но моя основная группа насчитывает чуть более ста человек.

Многие люди в течение поколений искали смысл жизни, но не нашли. Иначе мы бы сегодня знали, в чем он — этот смысл жизни. Доказательств тому, что именно и только Каббала может дать человеку ответ — нет! Доказательством может быть только знание, обретаемое идущим в конце пути, когда он постигает смысл жизни. Но если этот смысл не может быть воспринят вами вследствие отсутствия 6-го органа восприятия, по причине неощущения вами высшего мира, то доказательством может быть только ваше личное постижение, когда вы сами поднимитесь на тот уровень, с которого увидите все мироздание и себя в нем.

Воспоминания о раве Барухе Ашлаге

Тверия. 1997

Единственная молитва, в ответ на которую сразу приходит ответ — это молитва о духовном возвышении. Все остальные наши вопросы, все остальные молитвы и вожделения находятся внутри эгоистического желания получить, и поэтому на них человек не удостаивается ответа. Потому что это против Цели творения. Цель творения — привести человека к духовному возвышению, к слиянию с Творцом. Если человек просит только этого, он получает ответ.

Мы молимся здесь, в домике, где в течение многих лет Рав и я еженедельно на 2 дня уединялись. Мы молимся в этом месте, потому что Рабаш — это человек, который обозначил нам путь для достижения Цели творения. Мы просим в своей молитве, чтобы он помог нам, каждому лично и всей нашей группе вместе достичь этого, сократить нам путь, чтобы он помог нам услышать то, что он написал и передал нам.

Каждый пусть постарается найти внутри самого себя желание для этой просьбы, — и тогда это нам удастся. Ребе не писал ничего, кроме статей — пособий для учеников. Всю свою жизнь он посвятил тому, что старался донести до учеников учение своего отца. Его отец, Бааль аСулам, был вне нашего мира: он часто закрывался, не принимал людей, не разговаривал с ними. Годами он не показывался перед учениками. Да и учеников у него было меньше десяти.

Рабаш же несмотря на то, что у него была возможность духовно возвыситься, больше отдалившись от нашего мира, напротив, все делал для того, чтобы путь его отца стал ясным, общепринятым и близким всем. Поэтому если мы можем молиться, обращаясь к нему, можем найти с ним связь, — это возникновение связи с душой, желающей помочь нам, отдавшей этому всю жизнь в этом мире.

Мы приезжали сюда с Равом раз в неделю, минимум — раз в две недели. Мы учили здесь особые каббалистические тексты: 16-ю часть ТЭС, избранное из книги Зоар, из писем Ари. Он вкладывал много сил в молитву и духовное возвышение за весь мир, за каждого. Поэтому в этом месте есть и сегодня большой окружающий свет: каждый, кто ищет духовного возвышения, может черпать отсюда дополнительные силы.

Рабаш — это человек, который впитал всю мудрость Каббалы, все, что было написано на протяжении всех поколений, на протяжении тысяч лет. Он практически изложил путь человека в высший мир в простых, доступных статьях, с помощью которых каждый может очиститься и возвыситься.

У каждого человека есть «точка в сердце». Она постоянно ждет: ждет удобного случая, ждет ответной реакции от человека, ждет его пробуждения свыше. И нет никакой возможности убежать от нее. Статьи Рабаша ведут нас постоянно вперед.

В последнее время наш мир приближается к неправильным и нехорошим состояниям. Каждый находится под давлением, ощущает давление скорости жизни. Ребе заботился о том, как облегчить миру путь к истине, как привести весь мир, все человечество к Концу исправления в наиболее быстрой и удобной форме.

В конце-концов, мы должны к этому прийти, но пока что мы идем путем страданий, а не путем Торы. Он всю жизнь трудился только над одним — показать нам путь Торы: как наименее болезненно прийти к цели, без страданий, войн, без личных трагедий, а только при помощи страданий от недостатка, от жажды духовного, так называемых «исурэй ахава» (страдания любви) и тоски по высшему.

Я вижу, я знаю, что мой Рав был «последним из могикан» — он был последний из каббалистов всего прошлого периода, с начала творения и до дней Машиаха. Он в одном ряду с такими, как Ари и Бааль аСулам. Мы уже относимся к совершенно другому типу каббалистов — поднимающимся снизу. Мы — одни из тех, с кого начинаются дни Машиаха.

Все каббалисты до нас нисходили в наш мир для того, чтобы подготовить для нас книги, методику. И только мы, первые в истории, начинаем подниматься снизу вверх, как осколки разбившейся души Адама. Общее исправление начинается только сейчас, и с этого времени весь мир начинает свое обращение к Каббале. Рабаш был последним из Учителей человечества, который передал нам учение, методику достижения цели.

Я надеюсь, что придут в наш мир руководители масс, которые смогут повести за собой весь мир и привести его правильным путем к Творцу. Бааль аСулам в «Предисловии к ТЭС» говорит, что если будет хотя бы один каббалист во главе мира, за которым пойдут все, то, несомненно, весь мир придет к совершенству и вечности. Тогда весь мир сможет прийти к Концу исправления правильным и коротким путем.

А сейчас, пока что, мы делаем все неправильно, и это причиняет нам боль. У меня нет достаточно слов, чтобы описать всю силу источника света в этом месте, и как он затем расходится и распространяется вокруг: волнообразно — на весь Израиль и на весь мир.

Что мы делали? Здесь стоял стол со стульями. Ребе сидел здесь, а я сидел там, с другой стороны. Стол этот сейчас стоит у меня дома. Мы сидели здесь. Тут у меня был чайник и все необходимые предметы, кофе для него. Я подавал ему кофе, и мы сидели так у стола часами. Что значит — часами? Восемь, девять, десять, одиннадцать часов, не вставая. Только я вставал для того, чтобы поменять кофе, — и снова мы погружались в учебу.

Учеба состояла из тех особенных частей, которые он не учил со всеми. Это была учеба либо по книге Зоар (том алеф), либо по книге «Талмуд Эсер аСфирот» (часть 16), либо по книге «Шаар аКаванот». Иногда он брал Рамхаля — «Ави баМаром», чтобы включить всю личную Каббалу, которая может возвысить меня до следующего уровня.

Рав, Вы — человек с высшим образованием, ученый-кибернетик, а он был человек простой, без образования…

Он был простой человек, который получил знание свыше обо всех науках через их природу. И с ним можно было разговаривать о любом предмете. Правда, он не знал языков, придуманных людьми для каждой науки в нашем мире, но характер каждой науки, ее природу, он знал через ее корень в духовном.

Вы были его слуга?

Я был… да, я прежде всего был… нет, он сказал, что друг. Да. Я помню, как однажды я рассердился и убежал от него, а он стоял — так, посреди синагоги… и сказал вслух: «Так оставляют друга?…» Потом мне это передали, и мне было очень приятно, потому, что тогда он перед всеми как бы открыл близость, существующую между нами. Но в сущности, я относился к нему как к Раву и как к своему больному. И это две совершенно разные вещи, которые на самом деле не противоречат одна другой. Потому, что мне было важно ухаживать за ним, не видя в нем Рава, Великого и пр. Но это в материальном, а в духовном, конечно же, он был и до сих пор является моим Равом. Я чувствую, что также и сегодня он ведет нас: это только его заслуга, если мы удостаиваемся какого-то духовного постижения, какого-то нового духовного ощущения — это только его заслуга. Я действительно чувствую, что он, как бы, вытягивает нас. Когда есть у нас какое-то духовное продвижение — я чувствую в этом руку Рава.