Одинокий волк - Пиколт Джоди Линн. Страница 63

– Я уже и забыла, – бормочет она.

Эдвард засовывает конфеты в складки повязки.

– А я не забыл, – отвечает он.

Больничный адвокат, Эбби Лоренцо, сначала вызывает за свидетельскую трибуну доктора Сент-Клера. Он присягает и перечисляет все свои регалии с таким важным видом, словно делает что-то очень важное, например спасает жизни.

– Вам знаком Люк Уоррен? – спрашивает она.

– Да. Он один из моих пациентов.

– Когда вы познакомились?

– Двенадцать дней назад, – отвечает врач.

– Расскажите о состоянии мистера Уоррена, когда он поступил в больницу.

– Его привезли после автомобильной аварии, – поясняет Сент-Клер, – он лежал рядом с автомобилем. Врачи скорой помощи, прибывшие на место, определили, что у него, учитывая все обстоятельства, обширная черепно-мозговая травма. По шкале комы Глазго он получил пять баллов. Он поступил в больницу с увеличенным правым зрачком, слабостью слева и рваной раной на лбу. Когда компьютерная томограмма показала серьезную опухоль вокруг мозга и периорбитальный отек, вызвали меня.

– Когда это произошло? – уточняет адвокат.

– Мистер Уоррен еще раз был обследован по шкале Глазго, но все равно – пять баллов.

– Что это означает?

– Это нейрологическая шкала, по которой измеряются реакции организма или отсутствие таковых после черепно-мозговых травм. Шкала насчитывает от трех до пятнадцати баллов, где «три» означает, что больной пребывает в глубочайшей коме, а «пятнадцать» соответствует нормальному, здоровому человеку. Пятьдесят три процента пациентов, которые получают от пяти до семи баллов после двадцати четырех часов, умирают или остаются в вегетативном состоянии.

Лоренцо кивает.

– Что вы выявили у мистера Уоррена?

– Компьютерная томограмма показала, что у него темпоральная гематома, субарахноидальная гематома, интравентрикулярная гематома, кровоизлияния в спинной мозг, расширяющиеся на мосты.

– А простыми словами…

– Мистер Уоррен поступил с кровью вокруг мозга, кровью в желудочках сердца и кровоизлияниями в тех частях мозга, которые отвечают за дыхание и сознание. Мы ввели ему маннитол, чтобы снизить черепно-мозговое давление, и провели темпоральную лобэктомию – операцию, которая освободила бы место для мозга внутри черепа, чтобы стухла опухоль. Мы удалили гематому вместе с частью передней височной доли. После операции он по-прежнему не мог самостоятельно дышать и не приходил в сознание; однако его правый зрачок начал реагировать. Это указывает на то, что опухоль мозга на самом деле спала. Темпоральная лобэктомия означает, что мистер Уоррен, возможно, частично утратит память, но не целиком; однако, поскольку травмы в стволовой части мозга были слишком серьезными, маловероятно, что он когда-либо сможет получить доступ к каким-то из своих воспоминаний.

– Значит, у него мозг не умер, доктор Сент-Клер?

– Нет, – отвечает хирург. – Электроэнцефалограмма показывает активность в коре головного мозга. Но поскольку он без сознания, эта активность не ведет ни к каким последствиям.

– Как поддерживается жизнь мистера Уоррена?

– За него «дышит» аппарат искусственной вентиляции легких, его кормят через искусственный пищевод.

– Какие ваши профессиональные прогнозы относительно выздоровления мистера Уоррена?

Пока хирург отвечает, я не свожу глаз с Кары. Она сощурила глаза и крепко сжала зубы, как будто его слова – бодрящий ветер.

– Мы каждые два дня делаем компьютерную томограмму. Хотя нам известно, что давление в мозге понизилось, гематомы в стволе мозга стали немного больше. Он до сих пор не пришел в сознание и находится в вегетативном состоянии. По моему мнению, это серьезная черепно-мозговая травма, излечения которой мы не ожидаем.

Кара морщится.

– Даже если бы и был шанс – крайне призрачный! – в самом лучшем случае мистера Уоррена ожидала бы жизнь в доме инвалидов, он никогда не придет в сознание.

– Почему вы так уверены в своем утверждении, доктор Сент-Клер? – спрашивает Лоренцо.

– Я работаю нейрохирургом уже двадцать девять лет и еще никогда не видел, чтобы больные после таких серьезных черепно-мозговых травм выздоравливали.

– Какова позиция больницы относительно лечения мистера Уоррена и его выздоровления?

– Он наш пациент и получает самый лучший уход, какой только мы можем предоставить, чтобы обеспечить ему комфорт. Но поскольку мы не ожидаем никаких улучшений в качестве его жизни, необходимо принять решение. Либо перевести мистера Уоррена в другое заведение, где ему был бы обеспечен круглосуточный уход, либо же, если будет принято решение отключить его от аппаратов, – он кандидат на донорство органов.

– Если мозг мистера Уоррена не умер, как он может быть кандидатом на донорство?

Нейрохирург откидывается на спинку кресла.

– Вы правы, он не соответствует медицинским определениям смерти мозга. Однако он соответствует критериям донора после остановки сердца. Больные с серьезной черепно-мозговой травмой, которые не могут самостоятельно дышать, все же могут быть донорами, если изъявили такое желание. Больница связывает семьи пациентов с банком донорских органов Новой Англии. После того как принято решение отключить систему жизнеобеспечения, отключают аппарат искусственной вентиляции легких, и больной перестает дышать. Начинается отсчет времени. Через пять минут после остановки сердца пациента признают мертвым и увозят в операционную, где извлекают органы. В случае мистера Уоррена жизнеспособными органами могли бы стать печень, почки, возможно, даже сердце. – Врач умолкает. – Для многих семей, которым приходится столкнуться с такой «проигрышной» ситуацией, осознание того, что их близкие могут спасти чью-то жизнь, – огромное утешение.

– Благодарю вас, доктор Сент-Клер, – говорит Эбби Лоренцо. – Больше вопросов не имею.

Я встаю, готовый к перекрестному допросу нейрохирурга.

– Доктор, – начинаю я, – вам знакома история Зака Данлэпа?

– Да.

– Вам известно, что у мистера Данлэпа после аварии на вездеходе признали смерть мозга, а потом он неожиданно выздоровел, верно?

– Так думают непосвященные.

– Что вы хотите этим сказать?

– Медицинское сообщество полагает, что на самом деле мистеру Данлэпу просто неправильно поставили диагноз, – отвечает врач. – Если бы у него действительно случилась смерть мозга, он бы никогда не очнулся. По сути, я был членом бригады врачей, которая должна была изучить дело мистера Данлэпа – просмотреть историю болезни и сделать официальное заявление о том, что произошло на самом деле, – но близкие не позволили нам его осмотреть. – Он пожимает плечами. – Они предпочли назвать это чудом.

– А как насчет Терри Уоллиса?

– Опять-таки… Мистеру Уоллису был поставлен диагноз «вегетативное состояние», в котором он провел почти два десятилетия, но это не так. Он находился в состоянии минимального сознания, а это уже совершенно другое дело. Больные, находящиеся в состоянии минимального сознания, лишь в определенной степени осознают, кто они и где находятся, но могут выражать свои мысли и чувства. Они могут отвечать на болевые стимуляции, выполнять команды, плакать, заслышав голос близкого человека. Минимальное сознание может принять хроническую форму, но у таких больных больше шансов на выздоровление, чем у тех, кто находится в вегетативном состоянии.

– Существует вероятность, что мистер Уоллис перешел из вегетативного состояния в состояние минимального сознания?

– Да. Существует несколько видов сознаний, начиная от комы и вегетативного состояния и заканчивая состоянием минимального сознания. Некоторые больные переходят из одного состояния в другое.

– Следовательно, существует вероятность, что подобное может произойти и с мистером Уорреном?

– Выздоровление Терри Уоллиса было неожиданным и поразило всех, но изначально его травма полностью отличалась от травмы мистера Уоррена. У него было обширное аксональное повреждение, но ему не сопутствовало внутричерепное давление, нейроны не были затронуты, только аксоны. Нейроны находятся в коре головного мозга. Это серое вещество. Аксоны переходят оттуда в белые области. Черепно-мозговая травма, ведущая к диффузному аксональному повреждению головного мозга, означает, что клетки серого вещества не затронуты, но ни с чем не связаны, потому что эти связи – аксоны – рассечены. Это очень плохая форма черепно-мозговой травмы, но при ней сохраняются сами клетки – нейроны. Мистер Уоллис пошел на поправку, потому что отросли аксоны. Травма мистера Уоррена вызвана не разрывом аксонов, а повреждением нейронов. Но, в отличие от аксонов, поврежденные нейроны не восстанавливаются.