Агония небес. На исходе дней - Золотухин Алексей. Страница 61
– Ты беременна?
– Нет, уже не беременна… Беременность была очень странной. Я пережила несколько месяцев беременности всего за несколько часов. У нас родился сын. И, представляешь… уже с первых минут он умел говорить. Это так странно, он, словно взрослый, говорил, хоть и устами младенца. А потом он начал расти. Очень быстро расти…
– Невероятно, – сказал я, подумав, что в это мало кто мог бы поверить. Но после того, что я видел, ничто уже не казалось невозможным.
– Он о чем-то договорился с твоей красноволосой знакомой, и они ушли. А меня просто бросили, привязанной к кровати, словно собаку какую…
– Боже мой… Где ты сейчас? У меня тут некоторые сложности, но я сделаю все, чтобы попасть к тебе как можно быстрее.
– Нет, Саша. Не надо… По крайней мере не сейчас…
– Почему не надо?
– Я… хочу какое-то время побыть одна. Возможно, нужно будет помолиться или сделать что-то еще, чтобы разобраться, что происходит… Не знаю… Похоже, я уже ничего не понимаю. Прости, Саша… Просто дай мне немного времени.
В телефоне послышались гудки. Снова набрав номер Златы, я услышал, что абонент вновь стал недоступным.
– Черт, – выругался я, и на второй полке проснулся задремавший Денис.
– Что за жизнь! В реальности рядом Быстров, во сне он же. Наверное, когда сдохну, он и в аду будет портить мою жизнь, – выругался Кабан, неуклюже слезая вниз. – Представляешь, снится мне сейчас сон… Я, значит, тружусь у себя на автостанции. Все надоело: рабочие идиоты, клиентов мало, налоговая и менты проходу не дают. В общем, все, как обычно. Тут, бац, ко мне какой-то коммивояжер подваливает. Предлагает решение всех проблем. Всматриваюсь ему в лицо, оно мне знакомым показалось. Пригляделся, а это ж Саша собственной персоной. Говорю ему: хватит, ты мои проблемы уже нарешал, чуть жизнь за решеткой не закончил. А он отвечает, что, мол, сейчас все по-другому пойдет, весь мир будет у наших ног. Тут я смотрю: он в витрине салона не отражается, и тени у него нет. Меня аж пот прошиб, и я проснулся…
С увлечением разгадывавший кроссворд в какой-то старой газете Максим тоже встрепенулся.
– Ден, а может, ты голубой? Не, я тебя не виню. Саша парень симпатичный…
– Отвали, Макс! Тут, понимаешь, я ужасы рассказываю, как мою душу стащить пытались, а у него сексуальные извращения на уме, – обиделся Денис и замолчал.
Внезапно корабль начал замедлять ход и вскоре совсем остановился. По встроенному в каждой каюте громкоговорителю зазвучал голос капитана.
– Внимание всему экипажу! На корабле пограничный контроль, всем незамедлительно подняться на палубу с документами для личного досмотра.
Денис вопросительно посмотрел на меня.
– Это наши?..
Обычно спокойный, как танк, Максим не выдержал и дал ему затрещину. Сначала он прижал к губам указательный палец, а потом покрутил им у своего виска.
Взглянув на него, я пожал плечами и тихо ответил Денису на ухо.
– Не знаю, до границы вроде еще далеко.
Скрипнул дверной засов, и Тимофей открыл каюту.
– Так, все взяли паспорта – и строем наверх, я пойду сзади. Только без фокусов, чтоб не пришлось вам почки отбивать.
При виде Тимофея я не переставал сравнивать наши силы. Без сомнения, будь я здоров, один на один я бы с ним справился. Однако ранение сводило шансы одолеть противника почти на нет. Сдержав тяжелый вздох, я вынужден был подчиниться.
Поднялись по старым узким железным лестницам наверх и вышли на свежий воздух под усыпанное звездами ночное небо. Вокруг были слышны лишь редкие крики чаек и шум накатывающих на корпус корабля волн.
На палубе стояла вся команда во главе с капитаном. Зверев недовольно расхаживал взад и вперед. Напротив нас стояли пограничники в зеленых беретах с автоматами Калашникова через плечо. Главный из них проверял документы капитана, затем взглянул на нас.
– Так, а это кто такие? Почему в журнале не зарегистрированы? – он подозрительно посмотрел на капитана.
– Их привели с собой ребята из госбезопасности, сунули мне в нос удостоверения, сказали, что так надо для страны.
– Это так? – пограничник посмотрел на Зверева.
– Не совсем. Но к делу это не относится. Будем считать, что они с нами, и все в порядке.
– Тогда покажите ваши бумаги, где значится, что они с вами.
– Уважаемый, вам что, моего удостоверения недостаточно?
– Вообще-то нет.
– Тогда позволь тебя спросить. А вообще, какого лешего вы так далеко от границы досмотры устраиваете? – начал выходить из себя бывший фээсбэшник.
– Попрошу без фамильярностей, мы при исполнении, как и вы. Вот наши бумаги на этот рейд. Поступило сообщение о возможной контрабанде. А у нейтральных вод гоняться, сами знаете, уже поздно, поэтому проверяем весь сектор. Покажите хотя бы их документы.
Охранник собрал наши паспорта и передал пограничнику.
Тот открыл их один за другим и, сосредоточенно изучив, стал мрачнее тучи.
– Так, все паспорта фальшивые. Этих четверых на наш катер. А вы, уважаемые сотрудники госбезопасности, свяжитесь с нашим начальством. До соответствующего приказа задержанные останутся у нас на базе.
– Что? – возмутился Зверев и, отойдя в сторону, начал кому-то звонить по телефону.
Пограничник спокойно дождался конца разговора.
Наконец, полковник вернулся, красный как рак.
– С вами свяжутся позже. А пока мы тоже поедем на базу.
– Нет, только после получения приказа. Прошу прощения, устав. Молодые люди, следуйте на катер.
Зверев начал бесноваться и ругаться с капитаном, не в силах ничего сделать.
Мы перебрались на крохотный, по сравнению с сухогрузом, пограничный катер. Затем небольшое судно не спеша отплыло по черным ночным волнам, оставив позади небоскреб корабля.
Все спустились внутрь катера, где были две каюты и общая комната со столом и двумя железными скамьями. На одну из них посадили нас, на другую сели зеленые береты.
Грозные ребята смотрели весьма недружелюбно, особенно их командир.
– Ну и кто же вы на самом деле? – он открыл один из паспортов и пристально посмотрел на меня. – Хаим Беркович… Сколько лет? Двадцать девять? А на вид меньше сорока и не дашь.
– Да какие сорок! – возмутился я.
И тут командир засмеялся во всю глотку.
– Нет, Дмитрий однозначно был прав, когда эту шутку придумал. Говорит, приколись над возрастом Призрака, и он сорвется. Ладно, расслабьтесь. Все нормально, теперь вы у своих. Считай, до самой Японии можете отдыхать. Капитан сухогруза связался с Евреем, и тот предупредил нас о федералах. Так что мы сделали вполне легальный рейд, а эти ребята, похоже, работают сами на себя, раз нас никто из их начальства не остановил. Поэтому считайте, вас в России никогда и не было. Ну а теперь давайте выпьем за знакомство. Столько о тебе наслышаны, Быстров, ты прямо второй Мавроди. Только тебя оправдали.
– Не принижай Сашу. Мавроди по сравнению с ним простой торговец гербалайфом, – сострил Максим.
Пограничники начали накрывать на стол. Поставили свежие фрукты, лососину, красную и черную икру, крабы и гребешки – в общем, все, что нелегально вывозили из России в Японию. В довершение убранства капитан принес несколько бутылок саке.
Денис подсел с двумя рюмками саке к Марине.
– Мы еще мало друг друга знаем. Предлагаю выпить за удачное начало путешествия.
– Нет, я не пью крепкие напитки, – ответила девушка и одарила парня таким взглядом, что у него исчезло всякое желание заигрывать.
Кабан пересел к Максиму.
– Все подруги Призрака – отборные стервы.
– Нежелание с тобой переспать говорит не о стервозности, а о здравом смысле. Кому нужны лысые дети с интеллектом ниже плинтуса? – злорадно засмеялся Макс.
– Никак простить не можешь, что я на допросе раскололся? Может, в глаз вилкой заехать, чтобы простил?
– Ты всех засветил так, что я до сих пор не могу связаться с семь ей. Что, трудно было придерживаться легенды? Неужели ты, дурак, думал, что федералы вправду отпустят и все простят, как обещали?