Быть любимой - Лорин Эми. Страница 29

Мэт поставил чемоданы на пол и ждал, пока она осматривалась. Массивные деревянные балки проходили вдоль всего потолка. Стены тоже были отделаны деревянными панелями, между которыми белела штукатурка. По левой стене, которая являлась фасадом дома, были расположены два французских стеклянных окна, выходящих на террасу. Сбоку между двумя окнами был огромный камин. У задней стены был устроен бар, рядом стояли четыре высоких стула в виде бочек с кожаными сиденьями. Справа Кэтрин заметила винтовую лестницу, ведущую наверх. Казалось, ступени просто парят в воздухе. Кэтрин стояла, не веря своим глазам и пытаясь понять, на что они опираются, когда Мэт рассмеялся и ответил на ее невысказанный вопрос:

— Не скажу! Тебе нравится?

— Потрясающе! — вымолвила она с восхищением. По правде говоря, потрясающей казалась ей вся гостиная. Она не увидела никаких ламп или светильников, тем не менее комната сияла мягким ровным светом. Мебель состояла из нескольких больших кожаных кресел, которые, судя по всему, были рассчитаны на габариты самого хозяина. Между ними были такие же кожаные пуфики, а напротив камина стоял диван. На полированном полу из твердого дерева были разложены оранжевые коврики, перекликающиеся по цвету с груботкаными шторами и подушками, разбросанными по дивану и креслам. Кое-где стояли столики ручной работы из орехового дерева.

— Я просто в восторге! — проговорила наконец восхищенная Кэтрин.

— Очень рад, что тебе понравилось, — отозвался Мэт. Затем, снова подхватив чемоданы и направляясь к лестнице, сказал: — Думаю, ты захочешь принять душ. Идем, я покажу, где это.

На просторной площадке он остановился перед дверью, ведущей в единственную комнату на этом этаже. Мэт открыл дверь, зажег свет и отступил, пропуская ее вперед.

Спальня хозяина! Помимо нее, на этом этаже была только ванная. Спальня была почти такая же большая, как гостиная, потолок с такими же открытыми балками, мягкое освещение. Стены были обшиты светлым деревом. Небольшой камин располагался точно над камином в гостиной. Пол покрывал рыжевато-коричневый ковер из искусственного меха. Покрывало на большой кровати было из грубой шерсти ручной работы цвета темного золота, как и обивка единственного кресла. Большой шкаф и высокий комод были из орехового дерева. Стена, являющаяся фасадом дома, была закрыта ореховыми дверями с жалюзи, за которыми, когда Мэт открыл их, оказались такие же стеклянные двери, как и в гостиной. Кэтрин вышла на террасу, но мало что увидела из-за темноты. Она вернулась в спальню и прошла за Мэтом к противоположной стене, которая казалась сплошной. Лишь подойдя ближе, Кэтрин рассмотрела зазоры в ней. Мэт отодвинул в сторону панель и сказал:

— Можешь повесить сюда свои вещи.

Стенной шкаф оказался глубоким, он шел вдоль всей стены. Несколько раздвижных панелей позволяли открыть любую его часть. Последняя панель открывала вход в ванную, отделанную в белых и коричневых тонах, только ковер, как и в спальне, был рыжеватый.

Обернувшись, Кэтрин увидела, что Мэт уже начал распаковывать чемодан. Посмотрев на нее, он улыбнулся и пошел к двери.

— Я приму душ внизу, а потом приготовлю что-нибудь выпить. Что бы ты хотела?

— Белого вина, если можно.

— Конечно. Я поставлю его охладиться. Не торопись. Слушай, если будешь вешать в шкаф свои вещи, повесь и мои заодно?

Кэтрин кивнула, и он вышел, тихо прикрыв дверь. Она несколько секунд глядела ему вслед, чувствуя облегчение оттого, что он оставил ее одну. Потом Кэтрин повесила вещи в шкаф, приготовила чистое белье, красно-белую пижаму и белые босоножки.

Через полчаса, свежая после душа, без косметики на лице, лишь едва тронув губы бесцветной помадой, она спустилась вниз. Увидев ее, Мэт вышел из-за стойки бара, держа в руках бокал вина для нее и стакан с виски. Он был неотразим в темных брюках и белом пуловере.

— Ну иди сюда, — сказал он только, протягивая ей бокал. — Я покажу тебе остальные помещения.

Дом был больше, чем ей показалось сначала. Мэт провел ее в холл, из которого можно было попасть в три спальни и две маленькие ванные комнаты. Затем они спустились на первый этаж, где были расположены холл для отдыха, хозяйственные помещения, помещения для кондиционера и отопления, небольшая сауна и даже маленький бассейн. Из холла они вышли в мощенный плитами внутренний дворик, откуда можно было попасть и в гостиную.

— Какой красивый дом, Мэт! Не представляю, как ты можешь так надолго уезжать отсюда, — сказала Кэтрин, не глядя на Мэта. Отпивая вино, она мечтала, чтобы теплая атмосфера этого вечера как-то растопила ее все растущее напряжение.

— Спасибо. Я сам проектировал его. А уезжаю я отсюда редко, по той простой причине, что вообще редко здесь бываю. Хотя я и не охотник, но несколько раз привозил сюда друзей и деловых знакомых, чтобы поохотиться, или просто приезжал на выходные в летнюю жару. — Кэтрин взглянула на него, а он насмешливо поднял брови. — Да, я устраиваю иногда такие уик-энды для деловых партнеров, соединяя приятное с полезным.

Он посмотрел на свой пустой стакан и повернулся в сторону гостиной.

— Принести тебе еще?

— Нет, спасибо, у меня еще есть. — В доказательство она подняла свой недопитый бокал.

Мэт вернулся быстро со стаканом, налитым на три четверти. Кэтрин была уверена, что это чистое виски с кубиком льда. Одним глотком она допила вино. Она волновалась все больше и больше. Не хватало еще, чтобы в первую же ночь Мэт напился. В ледяных пальцах она вертела ножку бокала.

— Я хотела бы лечь, Мэт, — промямлила она наконец.

Глядя ей в лицо, Мэт отпил из стакана и тихо проговорил:

— Хорошо, ты поднимайся. Я приду, как только закончу это. — Он поднял стакан, как бы салютуя ей, затем опять поднес его к губам.

Кэтрин пошла на кухню, сполоснула и поставила в сушилку бокал, потом поднялась в спальню. Быстро раздевшись, она надела тонкую батистовую ночную рубашку, умылась, почистила зубы и юркнула в постель. Она дрожала, руки покрылись гусиной кожей. Натягивая до подбородка одеяло, она не знала, мерзнет ли она из-за того, что в комнате холодно, или от собственного страха.

«Не будь наивной, — с упреком сказала она себе. — Ты же взрослая женщина, у тебя был муж, а это, должно быть, со всеми одинаково». Но это было так давно, почти двадцать лет назад, и Кэтрин никак не удавалось справиться со страхом. И это был не просто страх, это была настоящая паника.

Когда Мэт наконец вошел в спальню, она лежала неподвижно, судорожно сжав под одеялом руки. Мэт не стал зажигать свет, уверенно пройдя в ванную. В комнате было темно, только свет луны пробивался сквозь жалюзи. Глаза Кэтрин привыкли к темноте, так что она различала очертания фигуры Мэта, когда он вышел из ванной и стал раздеваться. С бьющимся сердцем она наблюдала, как он снимает одежду и бросает ее на стул.

Не в силах отвести от него глаза, Кэтрин пыталась сглотнуть ком, вставший в горле. Что она здесь делает? Почему она согласилась? Она совсем не знала этого человека и даже боялась его. Ее тело напряглось еще больше, когда Мэт забрался под одеяло. Он повернулся к ней и наклонился к ее лицу. И тут, не успев подумать, Кэтрин резко отодвинулась от него. Его дыхание задержалось, и на какое-то мгновение Мэт замер.

Едва дыша, Кэтрин ждала его реакции. То, что случилось после, повергло ее в шок. Он стремительно овладел ею. Без поцелуев, без ласк, он взял ее холодно, бесстрастно, как робот, и отодвинулся на свою половину сразу же, как дело было сделано.

Она лежала, глядя в потолок широко открытыми невидящими глазами, не способная связно мыслить, дрожа мелкой дрожью.

Видимо, ей все-таки удалось заснуть, потому что, когда она открыла глаза, комнату заливало солнце, пробивающееся сквозь жалюзи.

Она облегченно вздохнула, увидев, что Мэт уже встал, и со стоном поднялась с кровати. Казалось, каждый ее мускул болит от вчерашнего напряжения. Кэтрин чувствовала себя разбитой.

Сонная, она пошла в душ и стояла неподвижно, давая горячей воде смыть напряжение. Не позволяя себе думать о вчерашнем, Кэтрин надела белые джинсы и розовый пуловер, усмехнувшись при виде его такого неуместного яркого радостного цвета. Даже не взглянув на косметичку на туалетном столике, она провела щеткой по густым волосам.