Ставка – жизнь и весь мир в придачу (СИ) - Шу Алекс. Страница 61

Заручившись согласием директора «ВАЗа», отправил по факсу предложение Майку Акопяну, с просьбой провести переговоры с «Детройтской тройкой». Та компания, которая согласится с предложением и предоставит наиболее выгодные условия сотрудничества, станет нашим партнером. Тем более, что свою платежеспособность и приверженность к «fair play» мы доказали.

Ещё до передачи Анна связалась со своими знакомыми журналистами, получила список вопросов. За полтора часа я написал ответы. «Акулы пера» посмотрели программу «Взгляд», внесли корректировки и отправили окончательные версии на утверждение. Добавил несколько незначительных правок и дал добро на публикации.

Через три дня, вышла статья в «Труде»: «Михаил Елизаров: 'Советские люди достойны лучшего — современных, комфортных и недорогих автомобилей. Ещё через два дня опубликовали большое интервью в 'Комсомолке» «Новая реальность Перестройки: линкольны, крайслеры, кадиллаки в свободной продаже».

Итогом передачи «Взгляд» и газетных публикаций, стало совместное с Ашотом интервью в «Огоньке». Журналист издания настоял на личном присутствии в моем офисе, и фотосессии. Интервью пришлось давать в кабинете, фотосессию провели в офисе и частично на стоянке, куда согнали все купленные учредителями и сотрудниками автомобили.

Под осенним нежарким солнцем сверкали мои «линкольн-континенталь» и «крайслер нью-йоркер», спорткар Сани «форд-пробе», ярко-красный «мустанг» Олега, серебристый «адиллак-севиль» Анны, «форд-скорпио» Вилена и ещё десяток американских иномарок сотрудников.

Журналист Володя оказался тем самым сыном корреспондентов «Правды». Высокопоставленных родителей предложение Анны не заинтересовало. В отличие от них, сын отработал с энтузиазмом и выложился до конца. Задавал нестандартные вопросы, внимательно отслеживал реакции: мою и Ашота, а сопровождавший его фотограф, постоянно щелкал новеньким «Кэноном» и сверкал фотовспышкой. Сначала он снял наше интервью, затем сфотографировал машины с различных ракурсов.

После двухчасового разговора, больше похожего на допрос, Володя распрощался, с неохотой согласившись прислать черновик статьи для правок и пообещав, что материал выйдет через неделю.

Пока шла эта суета, Ашот, Сергей с адвокатами, скрупулезно потрудились над «компроматом» для Светланы Васильевны. Сделали в бухгалтерии целую папку с липовыми договорами, платежками, тетрадками с цифрами черной налички, которую собирали с каждого перечисления и ничего общего с реальностью не имеющей. Финансовые потоки, по предложению мстительного Купермана, завязали на два реальных кооператива, когда-то надувших нашего молодого адвоката на немалые суммы денег. Была разработана целая операция по подсовыванию папки начальнице отдела кадров после моего отъезда в Америку.

Для создания доказательной базы, организовали встречу начальницы ОК с Ракитиным и Круминьишем, телефонный разговор, якобы отдыхающим в Крыму Добровольским. Все беседы тщательно записали. Материалы получились убойными. Проинструктированные сотрудниками СБ собеседники сумели вывести женщину на эмоции и откровенный разговор. Светлана Васильевна ужасно нервничала и в запале наговорила много лишнего.

Несмотря на дела телевизионные и комбинации службы безопасности, о работе я тоже не забывал. Встреча с арабами прошла отлично. Анна договорилась о консультациях с Рудольфом Валентиновичем Штерном, преподавателем МГИМО. Старичок половину жизни провел на дипломатической работе в странах Ближнего Востока, знал все обычаи, правила и нюансы этикета саудитов.

По совету арабиста совету женщин на встречу мы не взяли. Встретили господина Наджиба аль Аршада с секретарем и телохранителем прямо в зале ожидания «Шереметьево». Директор «С. А. Инжиниринг», оказался худощавым смуглым мужчиной лет тридцати с холеным лицом и аккуратно подстриженной бородкой, секретарь — Зариф, полноватый мужчина, великолепно разговаривающий на русском. Но больше всего впечатления произвел охранник Джабир. Здоровенный двухметровый детина до скул заросший курчавой черной бородой. Двубортный костюм, казалось вот-вот лопнет под выпирающими огромными мышцами, способными впечатлить Ли Хэйни, Рича Гаспари и Винса Тейлора.

Гостей отвезли в отель «Космос», где они заранее заказали люкс. Гостиница, построенная в семидесятых, под московскую олимпиаду, конечно, уступала отелям «Шератон» и «Хилтон», но в советской столице считалась одной из самых комфортабельных.

На следующий день мы устроили в ресторане грандиозный банкет. Анна проконсультировала поваров, Ашот заплатил пятьсот рублей сверху, и нам в отдельном зале накрыли огромный стол, исключительно с халяльной пищей. Под присмотром бдительного Рудольфа Валентиновича повара приготовили цыплята-гриль, люля-кебаб, жаренные во фритюре шарики из бобов, фаршированные кабачки и другие восточные блюда, приправленные разнообразными пряностями, различные арабские сладости с большими чайниками чая и кофе с кардамоном, который нашёл для нас арабист. К огорчению официантов и мэтра, мы полностью отказались от спиртных напитков.

Я, как принимающая сторона, сел во главе стола — гостя и его секретаря, согласно этикету, разместил по правую руку. Слева сел переводчик. Ашот, Олег и Саня устроились на противоположном конце. Небольшой обмен любезностями и ритуальными вопросами, завершился трехчасовым разговором о делах. На следующее утро подписали контракт: мы обязались отправить алюминий в чушках со всеми документами двумя партиями в одесский порт, по шесть вагонов в каждой в течение трех месяцев. Работали по следующей схеме: получали полную предоплату за партию, на заводе нашему представителю отгружали состав, который шел до места назначения, где его принимал человек саудитов. Договорились, как и предсказывал Ашот на цене по двести тридцать долларов за тонну, из них двести перечислялись на счёт, тридцать отдавались наличкой. Директор «С. А. Инжиниринг», вытащил из портфеля и вручил пачку долларовсразу после подписания договора:

— Здесь двадцать одна шестьсот, — любезно подсказал он. — Сразу за всю партию. Мои немецкие знакомые вас хорошо отрекомендовали, господин Елизаров и я решил отдать вам кэш, чтобы больше не возвращаться к этому вопросу.

— Благодарю вас, за доверие, господин Наджиб, сделаю все, чтобы его оправдать, — я учтиво поклонился.

Влада была занята работой и учебой, а я по-прежнему передвигался под усиленной охраной и к великому огорчению мамы временно ночевал в «Избушке лесника». Несколько раз созванивался с девушкой, присылал ей цветы домой, но встретиться удалось лишь раз у неё в квартире. Свидание получилось коротким, но ярким и страстным, мы очень соскучились по друг другу. Когда уезжал, заметил: девушка сильно огорчилась, хоть и старалась этого не показывать.

После отъезда арабов и выхода статей в СМИ срочных дел в Союзе не осталось. Можно было со спокойной душой лететь в Америку и реализовывать следующий этап большого плана.

* * *

В аэропорту Нью-Йорка меня и Анну встречала целая делегация. Сияющие во все тридцать два белоснежных зуба Майк Акопян и его папаша, неугомонный старикан Дженнингс, с горделиво распушенным седым венчиком, нервно покусывающий незажженную сигару и сияющая Джессика Дэвис, в облегающей юбке, демонстрирующей длинные стройные ножки.

После кратких приветствий и обмена любезностями, нас вывели к стоянке, а там уже стоял знакомый «линкольн-таун-кар» с почтительно открывшем дверцу Диего.

— Рад видеть вас снова мистер Елизаров, — учтиво поклонился водитель.

— Я тебя тоже, старина, — легко хлопнул водителя по белому кителю, галантно помог Анне сесть первой и погрузился за ней в полутьму просторного салона, раскинувшись на мягком кожаном диване. Майк залез последним, удобно устроившись на кресле напротив. Следом тронулись «империал» директора «А-Альянса» с водителем и Джессикой, и тойота-камри' бухгалтера. Старина Дженнигс сразу повернул к офису, а «империал» двигался сзади на расстоянии пятнадцати-двадцати метров.