Икар из Пичугино тож - Хилимов Юрий Викторович. Страница 54

Все прошло как нельзя лучше. В назначенное время Гера и Алеша без труда выбрались из дома. Правда, они не учли, что в это время было еще прохладно, выскочив в одних футболках. Начавшееся лето было полно контрастов: утром и вечером могло быть свежо, а днем нестерпимо жарко.

— Ничего, немного потерпим, скоро потеплеет, — подбадривал Гера младшего брата.

Решено было спрятаться в зарослях орешника в самом конце улицы, со стороны утеса. Оттуда хорошо просматривались дом и крыльцо, на котором должен был показаться Пасечник. Сюда же должны были подойти Костян и Славка.

— Главное, не заснуть, а то провороним Пасечника, — наставлял Гера.

— Как же, заснешь тут! — жаловался Алеша. — Такой дубак.

Пацаны из «Трех медведей» не заставили долго ждать. Они решили появиться эффектно, подкравшись сзади, заставив Глебовых вскрикнуть от неожиданности.

— Совсем дураки? — шепотом ругался Гера. — Вы хотите, чтобы мы спалились?

Славка догадался взять из дома старую накидку, справедливо полагая, что лежа на той будет гораздо удобнее наблюдать за объектом. Они улеглись бревнышками, плечом друг к другу. Стало не так холодно. Пригревшись, Алеша и Славка почти сразу задремали.

— А может, он уже ушел? — озадачился Костян.

— Нет, мы здесь с самого рассвета… Если только он не ушел ночью, — объяснил Гера.

— Кто знает, если он действительно этот, как его… мужичок… Что у него на уме? А?

— Да брось, не совсем же он того.

— Может, пойдем посмотрим?

— Не надо. Подождем еще. Рано.

Оба погрузились в раздумья на предмет того, чем закончится их операция. И вот, когда их веки потяжелели, на «Березовой роще» хлопнула дверь, на пороге появился ее хозяин.

Гера и Костян растолкали своих братьев и, проводив взглядом Григория Даниловича за калитку, а затем убедившись, что он ушел, направились к дому. Костян дернул за ручку двери. Та не поддавалась, она была заперта.

— Что будем делать? — нахмурил брови Славка.

Гера пожал плечами:

— Я думал, он ее не закрывает, он ведь тут поблизости бродит.

— Думал он!

Славка начал осматривать дом и вдруг показал рукой наверх:

— Окно приоткрыто. Влезем в дом через него.

В траве неподалеку как раз лежала лестница. Первым полез Костян, за ним Гера, затем Славка. Алешу оставили стоять на стреме. В случае провала он должен был громко покашлять и задержать Пасечника до тех пор, пока товарищи не выберутся из дома.

Оказавшись внутри, «сыщики» пришли в полное замешательство. Непонятно было все-таки, что именно надо найти и, собственно, где это могло находиться.

— Этого мелкого засранца нужно было сюда притащить, чтобы он искал. Наболтал с три короба, а сам на улице, — ругался Гера. — Может, это какая-нибудь шкатулка, которая лежит под подушкой. Нам что, весь дом теперь перевернуть?

— Но ты же сам предложил насчет дома, — напомнил Славка.

— Ладно, посмотрим по верхам везде и уйдем.

Похоже, что в спальне ничего такого не было — кровать, шифоньер, комод, кресло. Заглянули в ящики комода — там аккуратно сложенные носовые платки, носки, нижнее белье и прочее; в шифоньере тоже ничего необычного. На первом этаже кухню почти сразу оставили в покое, сосредоточившись на кабинете.

Кабинет действительно был немного странным для среднестатистического дачника. Тут было нагромождено много разных вещей натуралиста, чего стоил один лишь стеллаж с гербарием. Его полки оказались заставлены деревянными ящиками, под стеклом которых печально покоились образцы листьев, цветов и всего такого прочего. Здесь же находилось несколько инсектариев. Один шкаф был буквально забит книгами, в другом стояли различные баночки, пузырьки, пакетики и коробочки. Особое внимание ребята обратили на микроскоп, лабораторные колбы и устройство, напоминающее горелку.

— О, а это прям как у нас в кабинете химии! — воскликнул Славка.

— Я ничего не слышал про его опыты, — удивлялся Гера. — Зачем это все тут? Для чего? Чем-то похоже на жилище маньяка из ужастика.

Вдруг послышался грохот. Это Костян открыл дверцу старого серванта, и оттуда вывалился ворох бумаг, папок и коробок. Мальчишки бросились помогать незадачливому следопыту убрать все обратно.

— Нет, без Алешки мы не найдем никаких улик, — сказал Гера. — Нужно его позвать. Я думаю, еще пятнадцать минут не будут критичными.

Входную дверь нельзя было открыть изнутри. Алеша стоял снаружи около нее. Ребята быстро с ним переговорили. Вскоре он оставил свой пост и уже приглашенным экспертом важно расхаживал по кабинету.

Алеша внимательно рассматривал комнату, иногда что-то брал в руки и вертел, разглядывая со всех сторон, выдвигал какой-нибудь ящик, открывал дверцу.

— Можешь побыстрей? — подгонял Гера, но Алеша не обращал никакого внимания на его слова.

Наконец он указал на невзрачный предмет, стоявший в углу:

— Вот же.

Алеша показал на старый пень, который был зажат между шкафом и окном в углу комнаты. Присмотревшись к коряге, на ней можно было разглядеть вырезанное лицо с близко посаженными друг к другу глазами, тонким носом и открытым ртом, уголки которого опустились вниз. Это была грозная гримаса, маска, призванная внушать ужас и трепет любому, кто смотрел на нее. Перед этим образом на сучковатом отростке как на подставке стояла маленькая деревянная платформа — очевидно, своеобразное место для жертвенных подношений. Здесь лежали сосновая шишка, кусочек мха и гриб. Увиденное, особенно тем, кто искал что-то подобное, безусловно напомнило языческое капище. У всех мальчишек, кроме Алеши, пробежал холодок по спине. И действительно, было в этом что-то пугающее и, самое главное, разоблачительное, казавшееся в тот момент абсолютно неопровержимым доказательством того, кем на самом деле являлся Пасечник.

Первым вышел из оцепенения Славка:

— Все, хватит, валим отсюда!

Ребята снова поднялись на второй этаж, а оттуда по приставной лестнице спустились вниз, не забыв после положить ее туда, где взяли. Перевели дух мальчишки уже в зарослях орешника, откуда в самом начале наблюдали за домом.

— Что скажете? — спросил Алеша у сбитых с толку товарищей.

Ребята еще не выровняли свое дыхание, сидели в кругу на корточках и смотрели друг на друга.

— Это идолище, кстати, вовсе не обязательно то, о чем ты думаешь, — наконец сказал Гера. — Просто поделка.

Ему никто не спешил отвечать.

— Наверняка, — наконец согласился Славка, но таким тоном, как если бы на самом деле он утверждал обратное.

По правде, говорить действительно было не о чем. Что тут скажешь? Признать Пасечника Дикеньким мужичком нелепо, хотя и очень хотелось. Даже если и признать, что делать дальше с этим знанием? Однако расходиться без обсуждения тоже неловко, нужно было что-то сказать, сделать общий вывод. К счастью, всех выручил Ян из «Трех медведей», который позвал своих племянников домой. В итоге решили все оставить в тайне и продолжить разговор как-нибудь после.

— Эх, мы даже забыли сфоткать ту штуковину! — сетовал Костян по дороге домой.

Глава 35

ЧУВСТВА

Алеша, равно как его брат и сестра, никогда не видели, чтобы между их родителями происходило то, что порой показывают в кино. Поцелуи в щечку на день рождения и дежурные похлопывания-объятия, конечно, в счет не шли. Дети не слышали, чтобы отец и мать говорили друг другу нежные слова, ну разве что шутя. «Птичка» и «Козлик» было ужасно милым, но это не могло считаться серьезным в полной мере. Лишь по утрам в воскресные дни, когда дети прибегали в комнату родителей, они видели, как отец, свернувшись калачиком, спал, прижимаясь к матери, которая лежала на боку, отвернувшись от него. И даже в этих случаях Марина говорила Вадиму: «Не липни. Мне жарко».

Такая сдержанность сбивала с толку. Она не отражала всей привязанности, которая на самом деле была между супругами. Их взаимозависимость и родственная срощенность не вызывала сомнений, но непроницаемость выражения эмоциональной близости их натур накладывала печать некой тайны. Это ощущалось всеми, кто знал семью. Чувствовали это и дети.