Когда земли окутает мрак - Вуд Яна. Страница 14
Берог увернулся от увесистой лапы, и она прошла аккурат над его головой. Он ударил еще раз, разбрызгивая по сторонам липкую бурую кровь. Как вдруг другая лапа могучей твари со всего маху вонзилась ему в грудь. Берог кубарем отлетел к ледяному уступу и остался лежать. А Зод Гурох вновь склонился над Броном.
Неожиданно в ледяном проеме с копьем наперевес вырос Угой.
Но Хейта оказалась быстрее. Она вскинула руки, и поток ослепительного света ударил чудовище в бок. Жемчужные глаза девушки пылали яростью. Зод Гурох утробно взвыл и бросился прямо на Хейту. Но она ударила вновь. И широкая грудь исполина окрасилась красным. Зод Гурох попятился, взревел в последний раз и, круто развернувшись, бросился прочь, напролом, разбрасывая по сторонам острые ледяные осколки.
Угой не сводил с Хейты изумленных глаз.
– А ведь и правда, – ошалело пробормотал он. – Погнала…
Но Хейте некогда было с ним объясняться. Она опрометью кинулась к Брону, обхватила ладонями его лицо, снедая его испытующим взглядом.
– Жив? – лихорадочно прошептала она. Брови ее горестно изломились. – О, только бы ты был жив!
– Как он? – справа от Хейты возник Мар.
Слева на нее выжидающе глядела Харпа.
Хейта приложила ладони к груди Брона и облегченно вздохнула.
– Жив! Без сознания только.
– Хейта! – окликнул девушку Гэдор.
Она неохотно оглянулась.
– Ты нужна здесь!
Девушка в сомнении сдвинула брови.
– Ничего, – успокоил ее Мар. – Ты иди. Мы за ним приглядим.
Хейта приблизилась к Берогу, подле которого, охваченные тревогой, замерли Гэдор и Угой. Могучая грудь медведя-оборотня была залита кровью.
Девушка непонимающе сдвинула брови.
– Почему… почему ты не исцеляешься?
– Сердце задето, – тихо проронил Гэдор. – С такой раной оборотень не может исцелиться.
– Я сам виноват, – хрипло прошептал Берог. – Бросился один, не подождав остальных. Дурной из меня вышел предводитель.
– Ты спас жизнь Брону, – сказала Хейта, опускаясь перед ним на колени.
– Тогда… стало быть… всё вышло как надо. – Берог силился улыбнуться, но вместо этого закашлялся кровью.
Вдруг блуждающий взор его стал осмысленным. Он вцепился в руку девушки, совсем как некогда его брат, и прошептал:
– Передай моей жене и детям, что я люблю их больше, чем звезды и луну. Они знают, но всё равно…
Хейта стиснула его окровавленную ладонь и твердо сказала:
– Сам передашь.
Бледные губы Берога тронула печальная улыбка.
– Я умираю, о прекрасная дева из Хельдской земли.
– Когда-нибудь, – ответила ему Хейта. – Когда-нибудь ты, конечно, умрешь, Берог Лютая Лапа. Но не сегодня. Не в этот час.
Она воздела руки над его грудью и закрыла глаза. Берог, сбитый с толку, перевел лихорадочный взор на Гэдора. Но тот ответил ему теплой улыбкой.
– Смирно лежи и ничего не бойся. Ты в надежных руках.
Лучи мягкого искристого света плавно взметнулись в воздух и принялись окутывать жестокие раны оборотня, унимая боль и врачуя, проникая в самую его суть.
Дыхание Берога постепенно делалось ровным. Потерянный взгляд стал осмысленным. На посеревшее лицо вернулся румянец.
Хейта вздохнула и опустила руки. Берог глядел на нее с невероятным изумлением. Угой выглядел похоже.
– Это что такое было? – ошарашенно выпалил он.
– Позже, – ответила Хейта и, подорвавшись с земли, бросилась обратно к Брону.
Тот уже успел прийти в себя и теперь сидел, привалившись спиной к леднику, в окружении Мара и Харпы.
Хейта присела подле него, бережно коснулась ладонью щеки. Мягкие светлые лучики сорвались с пальцев девушки и бесследно исчезли у Брона в волосах. Лицо его, скованное гримасой боли, внезапно разгладилось. Затуманенный взор прояснился. Он вздохнул и с теплотой поглядел на Хейту.
– Ты здесь.
– Конечно, – ласково произнесла она. – Где же мне еще быть?
Он задумчиво сдвинул брови.
– Почему ты отстала? Я ждал тебя, но ты не появлялась. Тогда я бросился назад.
– Я бы тоже хотел это знать, – спросил Гэдор, устремив на нее выжидающий взор.
Хейта виновато потупилась.
– Мне показалось, я почуяла что-то во льдах. Возможно, Зод Гуроха. Я не была уверена. А вы уже скрылись из виду. Я подумала, быстро загляну в проулок и обратно. Но быстро не вышло…
Гэдор покачал головой и строго проговорил:
– Больше так не делай. Сперва лис, теперь это. Кто-нибудь мог действительно погибнуть. – Он помолчал и добавил: – А вот чутью своему доверяй. Наитие – то, что нас никогда не подводит.
Хейта понятливо кивнула. Следопыт же перевел взгляд на Брона.
– Впрочем, не только Хейта сегодня повела себя неразумно. Надеюсь, это послужит уроком всем нам.
Оборотень выдержал взгляд следопыта и тоже кивнул. Над путниками ненадолго повисла суровая тишина. Хейта украдкой поглядела на Брона. Тот, почуяв, посмотрел на нее в ответ. Пристально посмотрел, так, точно пытался запомнить каждую ее черточку. Тихо проронил:
– Ты здорово меня напугала.
– Ты меня тоже, – ответила девушка. – Встал перед Зод Гурохом, точно во сне, и даже не подумал бороться.
– Неужто всё так и было? – вытаращил глаза Мар.
Харпа недоверчиво хмыкнула.
– И что это на тебя нашло?
– Сам не знаю, – устало ответил Брон. – Сперва я видел льды и Зод Гуроха. Потом окружающий мир померк, а я угодил в самый страшный из моих кошмаров. Меня сшибло с ног. Больше я ничего не помню.
– Это, видно, когда Зод Гурох швырнул тебя об лед, – задумчиво прошептала Хейта.
– Со мной произошло то же самое, – раздался позади них громкий голос Берога.
Путники разом обернулись. Глава медведей-оборотней стоял, опираясь на крепкую руку Угоя.
– Когда чудовище отбросило меня к уступу, я перестал видеть то, что творилось вокруг. – Он тяжко вздохнул. – Зато видел, как в страшной агонии погибали моя жена и дети. И ничем, совершенно ничем не мог им помочь.
– И как это понимать? – недоуменно протянул Мар.
– Вы испугались Зод Гуроха? – вдруг спросила Хейта, переводя взгляд от Брона к Берогу.
Волк-оборотень кивнул. Берог же помялся немного, а потом неохотно бросил:
– Ну, если только самую малость.
– Я не пытаюсь обвинить вас в трусости, – поспешила заверить их Хейта. – Просто хочу разобраться. – На дне ее глаз разгоралась страшная догадка. – Как видно, чудовище способно не только чуять страх.
Гэдор понимающе кивнул.
– Кажется, я понимаю, куда ты клонишь.
– А я – нет, – обиженно отозвался Мар.
– Если я права, – качнула головой Хейта, – оно еще способно насылать его. Учуяв жертву, Зод Гурох погружает ее в самый страшный из кошмаров. Парализует. Лишает способности бороться. А потом… потом просто подходит и сжирает ее. – Она вскинула потемневшие глаза. – Вот на что способен Зод Гурох.
– И что теперь? – нахмурилась Харпа.
– Теперь, – решительно сказала Хейта, – нам нужен совершенно новый план!
VIII
Масляные светильники заставляли стены снежного дома переливаться и сверкать. С ужином было покончено, и за столом велась оживленная беседа.
– Погоди, Угой! – воскликнул Берог. – Говоришь, она просто взмахнула руками и Зод Гуроха след простыл?
– Так, да не совсем, – отозвался тот. – Она ударила его светом. Тот взвыл от боли и бросился наутек.
– Тем же светом, что ты исцелила меня? – Берог обернулся к Хейте.
Девушка кивнула.
– Но как это возможно? – недоверчиво проговорил он. – Что за сила в тебе невиданная, что ею можно и увечить, и исцелять?
– Волшебная, – ответила Хейта. – Но ведь так с любой силой, даже самой простой, человеческой. – Она подалась вперед. – Представь, что твоя сила – в руке с топором. Ты можешь наколоть дров. А можешь зарубить кого-нибудь. Так и здесь. – Хейта вдруг потупилась. – Однако прежде я еще не увечила никого. Просто нынче… – Она судорожно сглотнула. – Нынче я была совершенно в ярости.