Галлоуэй, мой брат - Ламур Луис. Страница 24

Здешние края ему нравились, и он хотел здесь остановиться и осесть. Он хихикнул себе в бороду. В старые времена не один скотовод приворовывал скот помаленьку, а после уж строил из себя этакого добропорядочного, ну, он тоже так может и будет жить себе припеваючи и посмеиваться, вспоминая, как всех оставил в дураках.

Вот только Кудряш беспокоил его. Росситер человек неглупый, его так просто вокруг пальца не обведешь, так что, как только Кудряш женится на его девчонке, придется заняться Джоном Росситером. В этих суровых краях с полудикими лошадьми и быками, с опасными тропами и суровыми зимами куча народу пропадает без вести….

Он устал гонять с места на место, а лучше здешних краев он нигде не находил. Вот здесь он и останется.

Сакетты гнали свое стадо на север, а потом повернули к востоку.

Данны в горах, выпустив лошадей на травку, играли в карты, отсыпались или болтали обо всем понемногу — ждали.

Галлоуэй Сакетт седлал лошадь, чтобы ехать в Шалако. Вместе с гуртом прибудут работники, которых надо кормить, так что понадобится больше припасов.

Дальше к востоку, на почтовой станции неподалеку от Пагос-Спрингс, высокий плечистый человек на гнедой лошади подъехал к коновязи и слез с седла. Конюх, державший наготове упряжку для приближающегося дилижанса, глянул на лошадь.

— Великолепное животное, только вы его загнали.

— Пришлось поторапливаться. — У высокого человека была густая копна волос, выбивающихся из-под шляпы с плоскими полями и дыркой от пули, револьвер он носил низко, кобура внизу была привязана к ноге.

— Не найдется ли в вашей конюшне лошади в обмен на эту? Конечно, мне нужна лошадь не хуже, чем я предлагаю.

— Единственная подходящая — это рыже-чалая, вон там в стойле стоит. Только я не знаю, захочет ли ее хозяин меняться. Но, может быть, согласится продать. Он играет в покер, и почва быстро уходит у него из-под ног…

Высокий незнакомец прошел по твердой, утоптанной земле двора. Одет он был в поношенную овчинную куртку и полосатые брюки. Каблуки на сапогах были стоптаны. Он вошел в конюшню, глянул на лошадь, потом развязал узел, вывел ее наружу и поводил по двору. Привязал лошадь на место и вернулся. Вытащил из кармана сигарный окурок и сунул себе в зубы. Прикурил, потом, прищурясь, глянул на конюха.

— Этот человек там, внутри? И что, действительно проигрывает?

— Проигрывает, если за последние пять минут ничего не изменилось. Мистер, с этой лошадкой ошибки не будет. Она и резвая, и выносливая.

— Я это увидел. Можно тут у вас в конюшне мою оставить? Я буду проезжать мимо на обратном пути через несколько дней. Мне тут надо навести порядок в одном небольшом деле… семейном деле.

Высокий незнакомец вошел в помещение станции. В углу, рядом с окошечком кассы, сидели три человека, занятые чем-то своим, рядом на полу лежал их багаж. В другом, конце комнаты был бар и стояло несколько столиков. За одним из них играли в покер.

Высокий подошел к бару, заказал пиво и, держа кружку в руке, неторопливо побрел туда, где шла игра. Владельца лошади он определил сразу.

Тот внимательно рассматривал карты, которые держал у самой груди, и лоб его был усеян каплями пота. Двое из игроков уже вышли из игры, а остальные двое были явные шулера. Высокий знал обоих в лицо, но это его не касалось. Человек, который играет в покер, не должен садиться за стол, если не может расплатиться, а если он играет с карточными жуликами, значит, судьба к нему неблагосклонна.

Один из игроков, человек с бриллиантовой заколкой в шарфе, бросил в банк две фишки.

— Поднимаю на двадцать, — сказал он. Второй шулер сделал то же самое.

— Подождите минуту, — сказал проигрывающий. — Я достану денег. Я сейчас…

— Я дам вам двадцатку за вашу лошадь, — предложил игрок с бриллиантовой булавкой.

— А я дам ему тридцать пять, — сказал высокий незнакомец. — Наличными и немедленно. Игрок поднял на него глаза.

— Вас не приглашали принять участие в беседе, — сказал он, нахмурив брови. — Мы с мистером Лиггитом обсуждаем торговую сделку.

— А я предлагаю свою цену, — сказал незнакомец. Он не улыбался.

— Да послушайте же! — запротестовал Лиггит. — Это отличная лошадь! Эта лошадь стоит кучу денег!

— Она стоит столько, сколько я сказал, — нагло ответил игрок. — Даю вам две минуты. Или ставьте деньги, или бросайте карты.

— Мое предложение о тридцати пяти остается в силе, — сказал высокий незнакомец.

Во взгляде игрока появилась угроза.

— Я начинаю немного уставать от вас, — сказал он. — Даже уже немного устал.

— Подождите минуту! — сказал Лиггит. — Я принимаю это предложение. Отдаю за тридцать пять. Игрок не сводил глаз с высокого человека.

— Я сказал вам, — произнес он ровным голосом, — что я…

Игрок этот на самом деле не был тем, что мы понимаем под словом «игрок», то есть азартный, рисковый человек. Он играл краплеными картами и костями с грузиком внутри, а когда пускал в ход револьвер, тоже предпочитал не рисковать… Внезапно у него в мозгу предупреждающе и тревожно звякну л колокольчик. Этот здоровенный парень слишком уверен, слишком ко всему готов… и не волнуется. Ни капли…

— Отдайте ему тридцать пять долларов, — сказал картежник, — и продолжим игру.

Высокий человек полез в карман, а игрок схватился за свой револьвер. По обычным представлениям, его попытка должна была принести успех. Он видел у высокого единственный револьвер, в кобуре, а правая рука его находилась в кармане.

Но незнакомец выхватил револьвер и выстрелил… выхватил револьвер из-за пояса левой рукой и выстрелил игроку в третью пуговицу жилета.

Мгновенно наступила тишина, пропитанная едким запахом порохового дыма. Лиггит, с болезненно-бледным лицом, медленно отодвинулся от стола.

— Я пойду, — сказал он. — Думаю, лучше я пойду…

— Подождите. — Высокий человек положил на стол тридцать пять долларов.

— Прошу написать купчую на рыже-чалую лошадь с одним белым чулком и открытым снизу клеймом в виде буквы «А» под двускатной крышей — «Открытое стропило А».

— Но игра окончена. Мне уже не надо продавать лошадь.

— Вы согласились. Вы приняли мое предложение. — Высокий обвел взглядом помещение. — Прошу всех быть свидетелями. Он принял мое предложение, не так ли?

Свидетели были единодушны. Лиггит озирался кругом, обливаясь потом. Потом неохотно написал купчую и забрал тридцать пять долларов.

— Лошадь стоит намного больше, — пытался спорить он.

— Стоит, — согласился высокий человек. — Я вам советую, поскольку игра прервана и никто не знает, как она обернулась бы дальше, забрать половину того, что лежит на столе.

Тут у второго шулера прорезался голос.

— Черта с два! — сказал он. — Я все честно выиграл! Я…

Улыбка высокого не была приятной.

— Дружок, — сказал он, — мой тебе совет — удовлетвориться этим. Если ты возьмешь половину банка, этого тебе хватит на дорогу, и это гораздо больше, чем ты заслуживаешь. И не заставляй меня читать из Библии над твоим трупом. Ты даже не особенно ловок в том, что тут проделывал, так что будь и этим доволен.

Игрок осторожно опустился на стул.

— Ладно, — сказал он Лиггиту, — подолам так пополам.

Тем временем вошел конюх и остановился в дверях.

— Я переложил ваше седло на чалую. А вашу лошадь я подержу у себя, пока вы не вернетесь.

— Спасибо.

Высокий человек посмотрел, как Лиггит и второй игрок делят то, что было на столе, потом повернулся и вышел, мягко позванивая шпорами.

После его ухода в помещении стало тихо, наконец игрок перевел дух. Посмотрел на конюха.

— Вы знакомы с этим человеком?

— Нет, сэр, но мне приходилось видеть его раньше. Пару раз я его видел. Это был Логан Сакетт.

Игрок посмотрел себе на руки — они дрожали. Потом перевел взгляд на тело напарника.

— Ох и дурак же ты! — тихо сказал он. — Бедный, Богом проклятый дурак…