Измена. Новая Я (СИ) - Мелихова Юлия. Страница 8

Вовка посмотрел на меня, задумчиво помолчал и ответил:

— А родители куда?

— Продадим твою однушку купим им двушку.

— На какие шиши Ань?

— Ну, — замолкаю, боясь его отказа, но все равно продолжаю, — Давай ипотеку возьмём? — предлагаю с надеждой в голосе.

— Чем платить будем? — спрашивает уставшим голосом.

— Работаем, вытянем. Может, тебе что-то более денежное попадётся. Ты представь! — восторженно тараторю. — Мы — одни. Ты и я, и девочки. Всё. Потихоньку ремонт сделаем. Как мы мечтали, помнишь? Белые стены, светлая мебель. Вов, — заглядываю вновь в его глаза. — Посмотри, с маникюром у меня получается, в магазине — тоже. Прорвемся?!

И через четыре месяца родители переехали в другую квартиру. Жизнь потекла своим чередом: дом, работа, заботы, дети. Много усталости и быта. Но мы были безгранично счастливыми. Вечерами всей компанией смотрели фильмы, играли в настольные игры, гуляли, пекли вкусные пироги…

А ночи у нас стали такие горячие, будто мы с мужем друг другом нажраться не могли. Голодные и страстные.

Разве могут чувства разгореться вновь с такой силой? Я верила, что могут, ведь мой муж мне это доказывал раз за разом.

— Анютка, такая погода классная, поехали на природу завтра? —зовет Лена после маникюра.

С довольной улыбкой рассматривая свои ногти. Красный цвет — ее любимый.

— Девочкам свежий воздух. И мы сто лет не собирались. Давай, м? Мужики наши порыбалят, мы вина выпьем… можно мохито намутить. — мечтательно произносит, упрашивает. — У Вовки выходной, да?

— Да, — растерянно отвечаю, — Ты его график помнишь?

— Ты что, забыла? Час назад мне об этом сказала, — хохочет. — Ты от своих работ серая вся. Поехали! Покупаемся! Я себе такой купальник купила. Ммм, — тянет, — Алый, бикини. Жопа похудела. — обводит руками очертания фигуры.

Будто, в очередной раз, ненавязчиво намекая, на мои округлые формы…

А у меня совсем из головы вылетело о чем мы с ней болтали два часа.

— Я поговорю с мужем, если он не будет прот…

— Да с чего ему быть против? — перебивает меня, будто знает ответ заранее. — Вот и договорились, — подмигивает хитро, — Завтра, часиков в десять, поедем. Готовь купальник и мартини. Я возьму вино, мне такое вкусное подарили на работе. Закачаешься.

Глава 11

На улице так жарко,несмотря на утро, что попав в подъезд выдыхаю в прохладе и, переведя дух, поднимаюсь на третий этаж. Остановившись на пролете с почтовыми ящиками проверяю свой. Достаю стопку газет и квитанций, сую их в пакет. Перекладываю тяжелую ношу в левую руку и, сделав последний рывок, доползаю до нужной двери.

Квартира, ожидаемо, встречает меня тишиной. Девочки в школе и домой заявятся только к вечеру. Продленка. Успею сварить борщ и макароны с котлетами. Сегодня в магазине была хорошая акция на курицу. Взяла пару тушек. Удобно. Накручу фарша и останутся косточки на супы.

Переодеваюсь в нашей, да нет, Ань, теперь в своей комнате. Я в ней одна ночую уже, на протяжении, практически, трех недель.

Мою руки и начинаю на столе разбирать пакеты. Достаю стопку прессы. Квитанции об оплате коммуналки. Три месяца не платила, нужно частями погасить. У нас уже такое было и я старалась в короткие сроки все платежки догнать. А в эту весну Ульку, а потом Киру со мной какой-то вирус свалил и все мои накопления на лекарства ушли.

Ничего, прорвемся. Если что, попрошу помощи у родителей. Они никогда мне ни в чем не отказывали. Просто я этого делать совсем не хочу, не просто же так мы по разным квартирам разъехались. Отселились, значит и бюджет планировать нужно самим. Самой. Поправляю себя.

Свет, отопление, вода, газ. Извещение о письме, получить можно на почте.

Руки моментально холодеют, потому что я понимаю, что за письмо мне пришло.

Что ж Вова сделал этот шаг как и говорил. Значит обратного пути нет.

Все эти недели он появлялся на пороге квартиры, ни разу не открыв ее своим комплектом ключей. Строго как гость. Приходил к девочкам, приносил им сладости и мороженное.

Со мной разговаривал подчеркнуто вежливо и учтиво. Выглядел уставшим и осунувшимся, а меня так и подмывало спросить: « Ну что, хорошо без нас живется? Проблем меньше стало?» А когда он уходил, то забирал часть своих оставшихся вещей и остатки моей истерзанной души. И все вопросы из моей головы улетучивались.

Господи, мне так больно каждый его приход и уход, будто у меня забрали часть меня. И оставшейся части так невыносимо больно, в ломке выкручивает все кости мышцы натягиваются в жгуты. Когда там наркоманов отпускает, м?

Руки опускаются и на глаза наворачиваются непрошеные слезы. Смахиваю их со злостью и отчаяньем. Ну сколько можно? Ведь все, что нужно я уже увидела, разочаровалась, но предательское сердце ноет в груди и скулит. Потому что вычеркнуть пока еще мужа и отца своих дочерей я не могу. Может быть когда нибудь.

В настоящей жизни сделать это одномоментно не получается. Сколько должно пройти времени, чтобы я не ждала его как Хатико каждую ночь и не выпускала телефон из рук, вдруг как и тогда, он позовет меня и я побегу сломя голову, заткнув гордость в себя глубоко глубоко.

Больная, больная Аня!

Сколько шишек за жизнь человек набивает и когда осознает, что учиться нужно на чужих ошибках, а не на своих? Сколько лет нужно прожить чтобы набраться житейской и женской мудрости. Сколько литров слез нужно выплакать?

На автомате варю суп, свеклу для борща купить забыла. Кручу фарш, леплю котлеты, жарю. Варю макароны и режу свежий салат. Заправить маслом? Вовка так любит. Зло бахаю в миску добрую ложку сметаны. Девочки ее любят. У нас теперь всегда будет сметана!

Наливаю себе чай, потому что кусок в горло не лезет, а у меня сегодня еще две клиентки на маникюр. В моем отвратительном состоянии есть один плюс, я похудела. Все мои вещи висят на мне как на вешалке. Кто не знает о моей семейной драме, спрашивает, что за диета и как я так умудрилась. А мне хочется сказать : « Девочки, врагу такой диеты не пожелаешь».

Не жрать, ночами курить на балконе и целыми днями пить литрами кофе, то еще удовольствие. Порой, сердце из груди выскочить норовит. Нужно с этим завязывать. Собственно сейчас я давлюсь сладким чаем.

Глаза останавливаются на стене где висят фотки. Снимки из нашего счастливого прошлого.

Но мне мало. Я как мазохистка достаю свой телефон. Открываю галерею. Там сотни радостных моментов в фото и видео. Пролистываю на год, два, три назад.

— Ань, ты зачем сдельный купальник напялила? — смеется Ленка. — У тебя же был салатовый, раздельный, ты в нем такая секси!

— Ань, хватит киснуть, пойдем загорать!

— Анютка, давай потанцуем, музыка кайф!

— Да не пичкай ты их, захотят, сами поедят, не мешай детям играть!

— Вовчик, что у тебя жена такая уставшая и заезженная? Ты ей спать не даешь?

— А может соберемся на выходных опять? Давайте у вас. Ань, ты как, не против?

Рука вздрагивает от неожиданно раздавшегося звонка в дверь, смотрю на часы, до прихода клиентки еще полчаса.

Глава 12

Подхожу к серой входной двери. Вся моя жизнь последние недели именно такого цвета. Унылая и бесцветная. Оглядываю стены с чуть отклеившимися обоями, задеваю ногой чуть протертый линолеум прямо у входа. Щелкаю замком и отворяю дверь.

Муж.

— Привет, — с серьезным выражением лица.

— Привет, — отвечаю спокойно.

Сил на эмоции нет. Да и не нужно мне сейчас это. У меня впереди две клиентки и пять часов кропотливой, хоть и однообразной работы.

Когда я делаю маникюр, мне кажется, это схоже с медитацией. Монотонность и однообразие повторяющихся действий. Снять покрытие, крепить, убрать кутикулу, выпилить форму, нанести базу…

Меняется только форма ногтей и цвет покрытия.

— Впустишь? — выгибает привычно бровь.

Такой родной и одновременно чужой.