Гора сокровищ - Ламур Луис. Страница 31

Мы уже двинулись в путь, как Оррин вдруг резко натянул поводья.

— Мне кажется, я слышал выстрел, — сказал он.

Я ничего не слышал, но Иуда подтвердил — он тоже слышал выстрел.

Мы выехали на тропу, которая спускалась в долину, и повернули на юг. Для того чтобы по-настоящему оценить красоту долины, вдоль которой протекал Западный исток реки Сан-Хуан, нужно было встать как раз в том месте, где находились мы. Здесь тропа, спускаясь с перевала Волчий ручей, делает большую петлю и уходит вниз. С обрыва высотой триста метров открывается захватывающая дух картина — внизу расстилается долина, прекраснее которой в этом мире нет.

Мы выехали на тропу и стали рысью спускаться вниз. Приходилось торопиться — с нами была Нел, и, как я уже говорил, нам вовсе не хотелось встречаться с Андре и вступать в перестрелку. Он никому из нас не нравился — ничтожество с садистскими наклонностями, — но мы вовсе не считали себя посланцами милосердного Бога, поручившего нам погасить свечу его жизни. Впрочем, кто знает…

Я не собирался гоняться за ним, но, клянусь, попадись он мне на глаза, я бы не устоял перед искушением убить его.

Было прекрасное утро, когда так хорошо ехать верхом, наслаждаясь красотой природы. Мы молчали, чтобы не нарушить очарование этого утра, только Оррину захотелось вдруг петь. Он спел несколько песен, а когда запел «Бреннан на болоте», я хотел было присоединиться к нему, да вовремя одумался — незачем было будить койотов да пугать Джекоба — мула Нел. Я пою только в одиночестве, да при этом, если еду на сонной лошади, которую ничто не способно напугать. Ведь есть же пределы всему.

Мы приближались к тому месту, где располагался последний лагерь отца. Прошло много времени, но мы надеялись, что нам все-таки удастся что-нибудь найти.

По нашим представлениям, кто-то из членов поисковой партии вернулся, чтобы убить Пьера и отца.

Кто это был? Андре и Суон? Или Петигрю?

Нативити Петигрю не шел у меня из головы. Он очень коварный человек, способный на убийство, к тому же дневник отца оказался у него. Не иначе как Петигрю шел по следу отца и Пьера.

Петигрю интересовало в жизни только золото, и, вполне возможно, он сумел его найти. Теперь у него была одна задача — сохранить его для себя и вывезти отсюда. А ведь это не так-то просто… Многие люди мечтают найти сокровище, но лишь очень немногие задумываются над тем, с какими сложностями им придется столкнуться после того, как они его найдут.

Как вывезти с гор золота на миллион долларов? Взять с собой мулов? Но ведь для этого нужно очень много мулов или лошадей, а когда люди увидят, что вы гоните в горы целый табун вьючных животных, они тут же заинтересуются — а зачем? Кроме того, вам понадобятся помощники, а помощники могут оказаться столь же жадными до золота, что и вы, и не остановятся перед убийством.

Истинно, говорю я вам, золото гораздо легче найти, чем удержать.

Глава 18

Нэб бежал впереди нас. Надо сказать, что это был очень умный пес, размерами не уступавший медведю-гризли, а формой головы напоминавший арканзасскую охотничью собаку.

Мы ехали рассредоточившись и сохраняя молчание. Это была территория индейцев, и нам не хотелось, чтобы они нас заметили. Помнили мы и о том, что за нами гонятся Бастон и его дружки.

От носилок, которые тащил за собой отец, оставался хорошо заметный след, и он, наверное, тоже опасался погони. Когда мы в конце концов добрались до того места, где он разбил лагерь, то сразу же поняли, почему он остановился именно здесь. Это было открытое место — всего несколько деревьев да чахлый кустарник, — зато отсюда можно держать под огнем всю округу.

Конечно, поначалу мы не были уверены, что отец разбил лагерь именно здесь, но это место показалось нам самым подходящим. Между деревьями лежали камни, закопченные дымом костра. Мы спешились и, пока Тинкер обследовал окрестности, стали обсуждать сложившуюся ситуацию.

И в этот самый момент Нел нашла могилу Пьера. Она вышла на полянку между деревьями и за небольшой рощицей, росшей на невысоком холмике, увидела могилу. На ней стоял крест, на котором было написано «Пьер Бонтам». Но второй могилы рядом не было.

Увидев лошадей, отец ушел с этого места. Они паслись к югу от лагеря, и отец заметил их именно с этого холмика. Он не упоминал в дневнике, что похоронил Пьера, значит он вернулся сюда позже. Впрочем, Пьера мог похоронить и тот, кто его убил. А может быть, отец лежит в той же могиле?

Однако мы с Оррином быстро отказались от этой мысли и решили обследовать месторасположение лагеря. За двадцать лет здесь побывало много народу, и, конечно, вряд ли мы что-нибудь обнаружим, если, конечно, отец не оставил нам какой-то особый знак. А может быть, нам удастся найти что-нибудь принадлежавшее отцу, что-то такое, что время не успело разрушить.

Но мы ничего не нашли.

— Телль, — сказал Оррин, — ты старше нас и лучше знал отца. Как ты думаешь, что бы он стал делать дальше?

— Тот, кто убил Пьера, мог убить и его, — высказал предположение Тинкер. — Он мог лежать в засаде, неподалеку от лошадей, и, дождавшись, когда ваш отец подойдет к ним, убить его.

Однако Иуда был с этим не согласен:

— Конечно, так могло быть, но мне кажется, убийца мистера Бонтама привык действовать наверняка. Не забывайте, он ударил больного, беспомощного человека три раза — хотел увериться, что тот не выживет. Я думаю, он предпочел бы подождать, пока мистер Сэкетт уснет или по какой-то причине окажется в беспомощном положении.

— Зная отца, — сказал я, — и прекрасно понимая, зачем он пошел в горы, я думаю, что когда он обзавелся лошадьми и избавился от забот о Пьере, то, скорее всего, вернулся назад, чтобы найти золото.

— Я тоже так думаю, — заявила Нел.

— Но это только мое предположение, — с сомнением в голосе добавил я. — Никто не знает, вернулся ли он на самом деле.

— Я знаю, — повторила Нел. — Уверена, что он вернулся за золотом.

— Почему? — спросил Оррин.

— Я думаю, когда он нашел золото и решил вернуться домой, то вспомнил, что случилось с мистером Бонтамом, и пошел другой дорогой, — сказала девушка.

— Но ведь в этих горах не так-то много дорог, — возразил Иуда. — А эта, несомненно, самая лучшая.

— И самая опасная. Для Сэкеттов, выросших в горах, подходит любая дорога, — настаивала на своем Нел. — Я хочу вам кое-что рассказать.

К востоку от Серебряного водопада, — начала она, — я нашла старую индейскую тропу. Она идет на юг по склону, у подножия которого протекает Кварцевый ручей. Когда я обосновалась на берегах этого ручья, чтобы искать там золото, то обследовала все окрестности — на всякий случай, если придется спасаться. Я проехала по этой тропе и увидела, куда она ведет.

А ведет она как раз к источникам Пагоза, и от нее отходит тропа на юг, хотя я в этом и не уверена. Мне показалось, что эта тропа соединяется с той, что идет с юга по склону горы Хейстэк.

Да, к словам Нел стоило прислушаться. Отец знал, что за ним охотятся, а если ему удалось разжиться золотишком, то опасность возрастала вдвойне. Он, естественно, старался держаться в стороне от главных троп и шел по таким местам, где можно было найти укрытие и откуда хорошо было видно, нет ли за ним погони. Я был уверен, что отец пошел на запад.

Он пошел в этом направлении, потому что знал: на тропе, идущей на восток, его может ожидать засада. Люди в Сан-Луи могли проговориться, да и в округе всегда хватало тех, кто готов указать человеку ложную дорогу, а затем обчистить его.

Отец однажды зимовал в местах, лежащих к западу отсюда, и ему там понравилось. Люди, охотившиеся за ним, вряд ли бы догадались, что он ушел на запад, и отцу удалось бы вывезти золото и самому спастись. Впрочем, ему все равно нужно было быть предельно осторожным, ведь когда везешь золото, держи ухо востро.

По моему разумению, нам следовало теперь ехать в Шалако, обследовать его окрестности и поговорить с ютами — может быть, им что-нибудь известно. Никто не пройдет через их территорию незамеченным. Юты наверняка знают, что произошло в горах, хранящих сокровище, — весь вопрос в том, захотят ли они рассказать об этом.