Академия Клейто (СИ) - Тимошина Екатерина. Страница 42

— Она права, — вставил свое слово Каин. — Парни не должны считать ее подстилкой и легкодоступной, иначе каждый попытается подкатить к ней свои яйца.

С последними словами друга я сам удивился, что начал рычать.

— Вот-вот, а этот дегенерат с банановыми мозгами в следующий раз подумает, прежде чем протягивать ко мне свои клешни.

— Он тебя еще и трогал?! — в очередной раз распыляясь, прокричал я.

— Да нет. Лишь руки на плечи положил. И это совершенно неважно! Ты сам знал, что ко мне будет повышенное внимание. Так смысл сейчас это обсуждать. Я только лишь хочу до тебя донести, что терпеть это я не стану.

— Я тебя услышал. — произнес я, разглядывая воинственное лицо девушки.

С одной стороны, я был рад, что она не из пугливых, но с другой — я вдруг понял, кого она мне напоминает: меня же самого. А значит, это только лишь начало.

— А теперь я могу идти? Сейчас уже начнутся занятия. — поднимаясь с дивана, спросила Катя.

— Иди. — вместо меня ответил Каин.

Катя тут же подскочила с места и скрылась за дверью, а друг, не теряя времени, спросил:

— Ты тоже это понял, да? — а улыбка-то у него какая, скоро на макушке уголки губ сойдутся.

— Чего? — буркнул я.

— Да она вылитая ты! Только девчонка! Ох и веселый же будет этот год! — довольно воскликнул тритон, потирая свои ручки.

“Тяжелый будет этот год. Тяжелый!” — недовольно подумал я.

Глава 41. Позовите рыжую, она поможет!

Катя

— Ну и где ты был? — вылетев из кабинета ректора и наткнувшись на ожидающего осьминога, спросила я. — Когда ты так нужен, тебя нет! А еще утверждают, что ты чувствуешь опасность.

Сид, конечно, ни в чем не виноват, но отчего-то мне все равно было обидно.

— Так и не было опасности. Разве что для Ронана. Это же ты ему по морде дала. Кстати, отменный был удар! — похлопывая меня по плечу, похвалил осьминог.

— Тогда, может, и не было опасности, зато теперь будет. Ты же знал, кто он, надо было меня предупредить. — все еще обиженно бурчала я, потирая ноющий кулак.

— Давай вылечу твою руку, писать же не сможешь. — обхватив кисть щупальцами, Сид начал творить магию, благодаря чему боль стремительно начала отпускать. — Во-первых, я просто не успел до тебя добежать. Во-вторых, чтобы это изменило? Если бы ты знала, кто он, то не вмазала бы ему и спустила все с рук?

— Нет. Все равно бы вмазала, — немного поразмыслив, ответила я.

— Вот что и требовалось доказать. Он это заслужил, можешь не сомневаться. Не каждая девушка находит в себе смелость опустить этого парня. Хотя что там не каждая. Никто. Тебе повезло стать первой!

— Вот нутром чувствую, что моя победа будет недолгой…

— А кто сказал, что будет легко? Я такого не говорил. Зато теперь каждый самец будет знать, что мою рыбку лучше не трогать! — вовсю пылая гордостью и даже раздаваясь вширь, ответил Сид.

А тем временем мы зашли в учебную часть Главного корпуса и направились в кабинет “Истории”, которая значилась у нас первым уроком. Занятия проводились для всей нашей первой ступени и сразу для трех факультетов: боевиков, целителей и журналистов. Почему так? А кто его знает. Думаю, это был рандомный выбор, так как “Историю” изучают абсолютно все адепты на первых двух курсах.

И чтобы вместить в себя 500 адептов, аудитория имеет поистине гигантские размеры. И выглядит она примерно как зрительный зал в театре и даже имеет балкон с посадочными местами. На этот балкон ведет винтовая лестница в конце помещения.

А каждое кресло оборудовано небольшим откидным столиком, чтобы удобно было делать заметки. Кстати, пользоваться своими магди не возбраняется. Поэтому некоторые адепты пишут лекцию на них, а некоторые по старинке используют бумагу, сделанную из водорослей, которые специально высушивают и обесцвечивают зельем, и ручки, наполненные чернилами каракатицы.

Членов своей группы отыскать мне не удалось, поэтому мы с Сидом расположились с краю недалеко от входа в аудиторию, где, судя по многочисленным женским лицам, были либо журналисты, либо целители. По большому счету мне было абсолютно все равно.

А вот по мгновенно раздавшемуся шепотку стало понятно, что им все равно не было.

— Это та самая невеста магистра Мурроу? — шепотом спросила одна девушка у своей соседки.

— Точно она. Она одна из нас рыжая. — ответил ей другой женский голос.

Круто, я теперь не белая ворона, а рыжая.

— А я слышала, как Ковентина хвасталась, что выпроводила эту девицу.

— Ой, не завидую я ей. Ковентине лучше не переходить дорогу.

— Согласна. Но сама виновата. Зачем сразу же прыгать в постель к декану? Поговаривают, что она даже живет с ним.

— Да-да, я тоже такое слышала. Кайнерис, видимо, питает слабость к рыжим. Тоже что ли волосы покрасить? — и слепницы залились веселым хихиканьем.

— Кайнерис не любит крашеных! Поэтому вам это не поможет! — бросила я, резко обернувшись на гогочущих девушек. — Да и такой зеленый цвет, как у вас, ни один рыжий не возьмет! Получится цвет детской неожиданности.

Пока я на них шипела, Сид хлопал меня по руке и уговаривал замолчать.

— Да как ты смеешь! — гневно раздувая ноздри, прошипела одна из зеленушек.

— А вы бы прикусили языки, прежде чем ядом поливать, как бы сами им не отравились! — рявкнула я и демонстративно отвернулась от них.

— Ты еще ответишь за свои слова… — злобно прорычали мне в спину.

— Ой, Катя… Это же девушки с факультета журналистики, где Ковентина декан. Побегут к ней жаловаться.

— Да и пусть жалуются! Мне надоели эти сплетники! Что в нашем мире их полно, что тут.

Тут засветился мой магди, объявляя, что пришло новое сообщение. Я немного увеличила экран, до размера смартфона, и раскрыла пришедшую картинку с анонимного адреса. И изумилась талантом художника, нарисовавшего ее.

Картинка была в стиле комиксов, где ярко и красочно была передана ситуация, произошедшая в столовой. На переднем плане с закинутой назад головой, со слезами на глазах и алыми брызгами крови по всей картинке был изображен сероволосый Ронан, которого скрутило так, что лицо с ярко выраженной гримасой боли было направлено четко на зрителя, а все его тело парило в воздухе. А на втором плане стояла девушка-амазонка с выкинутым вперед кулаком, видимо, придающим ускорения эльфу, и развевающимися в разные стороны рыжими локонами. Амазонкой, очевидно, была я.

Я бы действительно восхитилась данным творчеством, если бы на нем не была изображена я.

Я испуганно окинула взглядом огромную аудиторию и с ужасом отметила, как все присутствующие пялятся в свои магди, а некоторые даже тычут пальцами в меня.

Поздравляю, Катя, закончились твои белые дни, начинаются рыжие.

— А что, по-моему, классно нарисовано! А ты вообще прекрасно получилась! Какой пыл, какая страсть! — Сид, заглядывая мне через плечо, начал нахваливать сие произведение искусства.

— Ты еще прочитай, что там написано, — прошептала я, пролистывая страничку сообщения вниз.

— “Если вам не удается проглотить обиду, постарайтесь ее разжевать. Ну или позовите рыжую, она поможет”. — вслух прочитал фамильяр. — Ну а что, дело написано! Будешь каждому обидчику хук справа отвешивать.

Не успела я что-либо ответить, как в аудиторию вошел профессор по “Истории”, который представился как Грегори Пелагиос и сразу же начал лекцию. Он опустил большой экран за своей спиной, который я раньше и не заметила, взял волшебную палочку, ну или указку, направил ее на экран, на котором тут же начали появляться слова. Таким образом он написал свое имя, название курса и тему сегодняшнего урока “Введение в историю. После погружения Атлантиды в воду.”

А я была бы не против узнать, что было до погружения, но, по всей видимости, для них это не имело столь важного значения, раз они опускают данную информацию. Ну да ладно. И это послушаем.

Профессор Пелагиос был амфибией, поэтому со свойственной им медлительностью и скрупулезностью выводил на экране даты и перечисление знаменательных для подводного мира событий.