Эволюция всего - Ридли Мэтт. Страница 35
Какое-то время Декарт находился в ссылке в Голландии одновременно с другим, более молодым философом, придерживавшимся гораздо более радикальных, просвещенных и эволюционных взглядов. Португалец еврейского происхождения Барух Спиноза, сосланный за ересь, удивительным образом сумел предвосхитить выводы современной нейробиологии. Спиноза не соглашался с Декартом, стоя на совершенно современной позиции относительно равноправия материи и разума. Позднее Фрэнсис Крик назвал это «удивительной гипотезой», которая, говоря словами Спинозы, заключается в том, что «мыслящее вещество [разум] и протяженное вещество [материя] – это одно и то же вещество, которое иногда воспринимается в одном качестве, иногда в другом».
Строго говоря, Спиноза не был материалистом, поскольку считал, что физические явления имеют ментальную причину и наоборот. Но он обратился к проблеме свободы воли и представил ее, по крайней мере отчасти, как иллюзию. Свобода, которой, как принято считать, все мы обладаем, «состоит лишь в том, что человек осознает свои желания, но не знает причин появления этих желаний». В этом смысле мы в той же степени отвечаем за собственную жизнь, в какой катящийся с горы камень отвечает за свое движение.
Сегодня принято считать, что Спиноза был обвинен в ереси за то, что сомневался в существовании души. На самом деле мы не знаем толком, что же такого сделал Спиноза, что стало причиной его исключения из еврейской общины Амстердама в 1656 г., когда ему было 24 года, поскольку на тот момент он еще ничего не опубликовал. Скорее всего, он сомневался в справедливости Библии или считал Бога частью природы. Именно за это Спинозу преследовали, а его труды запрещали еще долго после его смерти, как труды Лукреция, скрывая тем самым научную оценку разума и свободы воли.
«Этика» Спинозы была опубликована только после его смерти в 1677 г. и вызвала глубокое возмущение у иудеев, католиков, протестантов и монархов. Книгу запретили, а копии рукописи были конфискованы даже в Голландии. На протяжении сотни лет несколько копий тайно хранились в частных библиотеках. Упоминать Спинозу разрешалось исключительно в уничижительном тоне. Когда Монтескье процитировал Спинозу в 1748 г. в «Духе законов» без должных отрицательных эпитетов, его осудили и заставили отказаться от своих слов, чтобы спасти собственную репутацию. Труд Монтескье был опубликован в Женеве анонимно, что само по себе свидетельствует об интеллектуальной нетерпимости католической Франции, даже много лет спустя после смерти Людовика XIV. В «Энциклопедии» Дидро и Даламбера Спинозе отводилось в пять раз больше места, чем Джону Локку, однако это было сделано не для того, чтобы вознести ему хвалу, а скорее, чтобы замаскировать его ересь. Даже Вольтер позволял себе антисемитские высказывания по поводу Спинозы, выказывая нехарактерные для него стадные чувства. Таким образом, долгое время Спинозу никоим образом не причисляли к первым философам эпохи Просвещения.
Спиноза не только считал, что разум служит эмоциональным проявлением телесной составляющей человека, но и указывал, что даже те из нас, кто действует в соответствии с различными мотивами, думают, что действуют свободно:
«Так младенец думает, что он свободно желает молока, рассерженный ребенок – что хочет мести, трусливый – что хочет бежать. Таким же образом пьяный думает, что он по свободному решению души говорит то, о чем он потом в трезвом виде хотел бы умолчать. Так, помешанный, болтун, ребенок и многие подобного рода люди думают, что они говорят по свободному решению разума, а не потому, что их что-то заставляет».
Это был пьяный бред – скажет пьяница про свою болтовню. Но точно так же трезвый человек может заявить, что не оскорбляет товарищей, поскольку не пьет вина (или потому что таково влияние родителей, общества или холодный расчет). Нейробиолог Антонио Дамасио писал: «Разум существует, чтобы служить телу, рассказывать о различных проявлениях тела и использовать эту информацию для оптимизации жизни организма».
Как бы вы ни хотели, вы не сможете обнаружить разум ни в головном мозге, ни в сердце. В мозге вы найдете только полушария, узлы, клетки и синапсы – все разные, все работающие одновременно, все связанные между собой. Где же формируется сознание?
В каждый конкретный момент я обдумываю одну мысль, делаю одну вещь, наблюдаю одну сцену. Но кто решил, что я должен делать именно это, а не что-то другое из невероятного спектра возможностей? Есть ли у меня выбор? Я не чувствую, что миллиарды моих клеток в результате демократических выборов пришли к единому решению. Я чувствую себя цельной единицей. И я чувствую, что «я» сам решаю, о чем думать и что делать в каждый конкретный момент. Я обладаю свободой воли, под которой я подразумеваю (по определению философа Джона Сёрла), что мог поступить иначе, чем поступил. Причем эти поступки не были ни итогом каких-то предшествовавших событий, ни результатом случайных квантовых событий на атомном уровне. Удовлетворительного объяснения свободы воли нельзя найти ни в детерминизме, ни в хаосе.
Как утверждает нейробиолог Майкл Газзанига, даже самый ярый приверженец детерминизма не думает, что он – пешка в шахматной партии мозга. Но никак нельзя отрицать, что сознательная личность – это конструкция, история, рассказанная после получения существом какого-то реального опыта. Психолог и философ Ник Хэмпфри называет сознание «волшебным представлением, которое вы ставите сами для себя в своей голове». Газзанига приводит простой пример, демонстрирующий вторичность сознания. Дотроньтесь кончиком пальца до своего носа, и вы почувствуете прикосновение одновременно и пальцем, и носом. Но передаваемые нейронами сигналы должны прибывать в головной мозг в разное время, поскольку нос гораздо ближе к мозгу, чем палец. Головной мозг ждет прибытия обоих сигналов и использует для создания единого опыта до того, как превратит их в осознанное наблюдение.
Изучение головного мозга не помогло найти ни жемчужин, ни каких-либо органов или структур, скрывающих в себе личность, сознание или волю. И их никогда не найдут, поскольку данные качества распределены между нейронами таким же образом, как план создания карандаша распределен между множеством отдельных производителей. Психолог Брюс Худ в книге «Иллюзия “Я”» пишет, что «я» «возникает в оркестре различных процессов в мозге, подобно симфонии». Когда людей просят закрыть глаза и указать место на голове, в котором формируется сознание, они обычно выбирают точку между глаз и чуть выше надбровных дуг – недалеко от того места, где расположен эпифиз, которому Декарт отводил жизненно важную роль. Но, если вскрыть головной мозг и посмотреть на это место, ничего особенного там не найти (эпифиз представляет собой просто участок гормональной активности). Таким же образом, если бы инопланетянин попытался обнаружить магический центр американской экономики, он с некоторой вероятностью указал бы на какой-то сервер в богом забытой местности.
Единственный вывод заключается в том, что «удивительная гипотеза» Фрэнсиса Крика была справедлива, в частности, в том, что «умственная деятельность человека полностью определяется поведением нервных и глиальных клеток, а также составляющих их и влияющих на них атомов, ионов и молекул». Он называл эту идею удивительной, чтобы подчеркнуть ее чрезвычайно низкую популярность и нежелание людей отказаться от картезианского дуализма даже в 1980-х гг. И при этом честолюбивое намерение Крика – одного из двух людей, раскрывших секрет жизни, когда вместе с Джеймсом Уотсоном он обнаружил самовоспроизводящийся код ДНК, – состояло в том, чтобы найти в головном мозге центр сознания. Он хотел выявить в мозге те самые структуры, которые отвечают за осознанное восприятие (в отличие от неосознанного). Например, когда вы разглядываете куб Неккера [32], происходят переключения нейронов. Но где именно они происходят?