До тебя миллиметры - Савельева Валерия Андреевна "(ВалеRka)". Страница 18

Впрочем, Вера тоже испробовала его на себе. И заработала приступ аллергии.

Дима скосил взгляд на Вероцкую, рядом с которой всё так же ошивался Логинов. Настолько быстро активист сдаваться не умел, новенькая его чем-то заинтересовала, и теперь оставалось надеяться только на одно. Что эти ядовито благоухающие чувства завянут ещё быстрей.

Была вариант ещё выбить их из его головы кулаками, но…

– Нет же, – послышался недовольный ответ Вики. – Потому что она адекватная. И поверь, я всё равно попытаюсь с ней пообщаться, вот увидишь.

Димка усмехнулся. Ну-ну, адекватной Вероцкую могла назвать только Зайцева, которая и сама не самая простая. Чего там Вера хотела? Тишины и спокойствия? Поэтому не стала общаться с ним, таким «привлекающим внимание»? Отлично, впереди её ждёт иная катастрофа, куда более яркая и заметная. Первая красавица курса, которая с чего-то решила, что обязана подружиться с девочкой в маске.

– А чего ухмыляешься? – Зайцева стукнула его по плечу, потом вдруг замерла, внимательно вглядываясь Диме в лицо, и выдохнула еле слышно: – Твою мать, Димуль, вы что, знакомы?

Сердце ударило в последний раз, застыло и камнем ухнуло в желудок.

– С чего ты решила? – осторожно проговорил он.

Казалось, даже кровь замерла в жилах. Нет, он был не против афишировать своё знакомство с Вероцкой, но… она же просила, да и план требовал другого.

А сердце продолжало молчать, боясь дрогнуть лишний раз. Сколько там времени требуется мозгу без поступления кислорода, чтобы начать отмирать?

– Знакомы, – вновь неверяще прошептала Вика. – А ведь точно, ты так на неё смотришь…

Сердце всё же стукнуло, не собираясь биться, но помогая прожить ещё пару секунд.

– Ну что ты начинаешь? – Дериглазов нахмурился. – Неужели мне не может понравиться новенькая? Как ты сама сказала: «в ней что-то есть»? Она странная, а таких у меня ещё не было.

Вика застыла, сверля его хмурым взглядом, потом медленно вздохнула, прикрыла глаза. Дима ждал. Ещё пара секунд пролетела в молчании, а потом Зайцева наконец-то отстранилась и выдала, качая головой:

– Ну да, таких не было, ты прав.

Вика отвела взгляд, а сердце в груди наконец-то заколотилось с новой силой, ещё яростней, чем прежде.

– Ты как-то всё больше по девицам в экстремальном мини был, а эта не такая, – пренебрежительно добавила Зайцева, Диме даже захотелось оскорбиться. Будто б она сама не одна из этих «в экстремальном мини»! А Вика тем делом продолжала: – Так иди и познакомься. Ты всегда из новеньких в первый же день умудряешься номерок стрясти, что мешает на этот раз?

– Ну и познакомлюсь.

– Конечно, вам же на перемене тему нужно будет общую взять, – ласково пропела Вика. – Не ударь в грязь лицом, герой, не хотелось бы обсуждать, насколько ты плох, с моей будущей подругой. Тебя я люблю, малыш, – она коварно ухмыльнулась, а затем вдруг склонилась и чмокнула его в щёчку. – Как сестра, конечно, но обернувшаяся к нам мадам этого не знает.

Казалось, на секунду сердце вновь замерло. Димка резко отшатнулся, кидая взгляд в сторону Веры. Но нет, она не смотрела на них. Даже не пыталась оборачиваться.

– Пфф, так и поверила, что вы не знакомы! – Вика закатала глаза, покачала головой и пробурчала: – И у Волкова лекцию снова выпрашиваешь ты, ясно?

Больше она ничего не пыталась сказать, молчала, как рыба, лишь то и дело кидала задумчивые взгляды то на Веру, то на Дериглазова. Лекцию записывала исправно, слушала преподавателя. Но чем больше проходило времени, тем больше ужаса читалось на её лице, пока, наконец, Зайцева вновь не подала голос:

– Подожди, Димуль, если ты с Верой, то с кем я? – прошептала она, округляя глаза.

– А ты не услышала? – неохотно отозвался Дима, отрываясь от написания. Вот же, реально придётся просить у Виктора тетрадь!

– Дим, я не могу быть с Волковым, – простонала Вика. – Блин, может, я ослышалась, а? Ну не с ним же?

Дериглазов очень хотел бы помочь соседке, поддержать и пообещать поменяться парами. Он бы с удовольствием поработал со старостой, но… увы, Зайцева сама сыграла над собой дерьмовую шутку. И над ним в том числе.

– Твою ма-а-а-ать…

Её отчаянное подвывание слилось со звонком на перемену, аудитория тут же загалдела, перекрывая голос Поплавского. Преподаватель тяжело вздохнул, замолкая на полуслове, а потом собрался с силами и рявкнул:

– По одному из пары ко мне за темами! Быстро!

Что сказать? Дима пошёл, Виктория осталась сидеть на месте, спрятав лицо в ладонях и тихонько скуля. Кажется, планировала, как целый месяц будет закалывать любимого старосту пилочкой для ногтей. Она ведь хотела? Вот и получила. Вселенная видит всё.

А он, кажется, слишком хотел поскорее сблизиться с Вероцкой. Сблизились. До неприличия. Вроде бы столько лет прошло, а он ещё помнил, как они впервые работали над чем-то вместе. Ничего хорошего не вышло. Хотя…

Димка пристроился в конец очереди, постоял, попереминался с ноги на ногу, скосил взгляд на Веру, к которой продолжал приставать Логинов. Вновь зверски захотелось закурить, и хоть на этот раз сигареты лежали в кармане куртки, висящей на спинке стула (нервы, слишком много нервов, без табака было не спастись), в институте курить запрещалось. Впрочем, можно было смотаться в курилку, перемена длинная. А там зарядится никотином, вернётся и спокойно возьмёт тему без всякой толчеи.

Ренат что-то говорил и с каждым словом пододвигался к Вероцкой всё ближе и ближе. Вот он улыбнулся, склонился к самому её уху, что-то шепча. Вера торопливо отстранилась и, судя по лёгкому движению маски, ответила резко и коротко, но Логинов лишь рассмеялся и накрыл ладонь Вероцкой, лежащую на столе, своей рукой. Димка подобрался, нахмурился.

Однако Вера справилась и сама – вырвала руку, схватила со стола мобильный и, подорвавшись с места, выскочила в коридор. Димка вздохнул свободней. Когда активист всея группы приставал к Вероцкой, в груди тугой пружиной скручивалось отвратительное чувство, которое сам Дима охарактеризовать не мог. Вроде бы и не ревность, и не обида, и не желание быть на его месте. Словно всё сразу и помноженное ещё на три.

Дерьмовая смесь.

Хотя теперь, когда Вера ушла, даже жажда никотина стала слабее. Она медленно испарялась из мозга, пока… пока Логинов не решил тоже подняться и вальяжно направиться в коридор.

Неправильность происходящего Димка почувствовал всё там же в районе тугой пружины в груди. Руки отчаянно зачесались, ноги словно обуяла толпа мурашек – всё требовало спешить следом. Но очередь уже приближалась к нему, а следом выстроилось ещё несколько человек из другой группы. Откуда только взялись? Будь они неладны! Теперь если он уйдёт сейчас, то не факт, что успеет получить тему до начала следующей пары. Семён Петрович обязательно назначит какой-нибудь штрафной вопрос и…

Но ноги уже несли его прочь из кабинета, туда, где у окошка стояла Вера, глядя на внутренний двор института, на медленно желтеющие листья, опадающие на зелёную ещё траву. Она стояла так в этот день в прошлый год, и в позапрошлый, и даже пять лет назад.

В свой день рождения Вера всегда была задумчива.

-15-

В сумке лежала скромная чёрная картонная коробочка, совсем маленькая, с лёгкостью умещающаяся на ладони. Лежала уже давно – ровно два года. Именно сейчас Дима особо остро о ней вспомнил. Захотелось вернуться и достать её, взять с собой, чтобы ощущать хоть какую-то поддержку.

Но нет, Дериглазов остался стоять на месте, не отводя глаз от хрупких плеч, от тонкой спины. Вера, казалось, не замечала его присутствия, полностью занятая своими мыслями. Ренат тоже куда-то пропал, словно растворился в солнечных коридорах, как исчезает туман поутру. И это было даже к лучшему, хоть не придётся отваживать его лишний раз.

Димка глубоко вздохнул. Может, Зайцева права? Невооружённым глазом заметно, что они с Вероцкой знакомы? И ничего плохого не случится, если он сделает шаг уже сейчас и «познакомится» с ней? И от сделки не отступится, и хоть немного снимет с себя напряжение.